Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Гуров встал и несколько раз прошелся по комнате. Близость разгадки волновала его. Он чувствовал, что расследование приближается к концу.
«Сначала предположим, что господин Толстых покинул пост начальника службы безопасности из-за финансовых неприятностей, – рассуждал Гуров. – То есть с ним произошло то же самое, что и раньше в Минобороны. Есть ли у нас основания для такого предположения? Нет, таких оснований нет. Ведь что мне сказал старший лейтенант? «Нареканий у Толстых не было, он пользовался полным доверием, выполнял деликатные поручения». Все у него было в ажуре – и вдруг он уходит. Уходит, делает себе поддельную трудовую книжку, в которой ни слова нет про работу у сенатора, и устраивается управляющим к Вдовину. Логично предположить, что это не сам Михаил Степанович такую комбинацию придумал, что это за него кто-то мозгами поработал. А он лишь выполнял чье-то задание. Чье же? Ну конечно, своего хозяина, известного сенатора и бизнесмена. Ему поручили внедриться в структуру Вдовина, войти к тому в доверие. Для чего? Ну, во-первых, для того же, для чего устроился в охрану Вдовина и юноша Павел. Поставлять хозяину информацию. Они наверняка действовали заодно. Поэтому они так себя вели в ту ночь, когда в усадьбу нагрянули «сотрудники» господина Вячеслава Викторова. Павел открыл «гостям» ворота, а управляющий не пошел со мной во двор, чтобы дать отпор наглецам. Хотя именно он должен был это сделать. Вместо этого он предпочел скрыться. Я тогда предположил, что Михаил Степанович трусоват. Но дело было не в этом. Он просто не мог выгонять из усадьбы тех, кого сам же сюда и пригласил!
Но информация могла быть только частью задания. Для сбора информации хватило бы и одного Павла. Нет, у Михаила Степановича было другое задание. Мы можем предположить, что этим заданием было организовать посадку владельца усадьбы. Надо было его как-то подставить. И тут подвернулся Кононов… Почему решили убить именно его? На этот вопрос информация старшего лейтенанта Вепринцева нам не ответит. На этот вопрос отвечает совсем другой документ – записка, которую оставил в сарае садовник Брянцев. Здесь, в усадьбе, Михаил Степанович совершенно неожиданно для себя встретил человека, похожего на него, человека столь же озлобленного и злопамятного. Это Татьяна Кононова. Несчастная жена Аркадия Кононова, этого бабника и ценителя женской красоты, была не такой уж несчастной. Когда-то раньше, когда их с Аркадием сын был еще маленький, Татьяна, возможно, действительно страдала и даже плакала. Но с тех пор ее характер изменился. Теперь ее главным чувством стала ненависть. Прежде всего к мужу, который ею пренебрегал. А потом – ко всем вокруг, кто был счастливей и успешней ее. Вот на этой почве они и сошлись…»
Гуров подошел к окну и выглянул в парк. Там по дорожке прохаживалась Татьяна Кононова и с кем-то увлеченно говорила по телефону. Интересно, с кем? И о чем? Ну, это как раз нетрудно установить. Но вряд ли Татьяна Михайловна доверяет важные разговоры телефону. Эти разговоры идут наедине, в уединенном месте. И один из таких разговоров невольно подслушал садовник. Попытка рассказать об этом Гурову стоила несчастному старику жизни. Сейчас у него не было сомнений: оба убийства – и Кононова, и Брянцева – дело рук этой «сладкой парочки», управляющего и вдовы.
Но мало быть в чем-то уверенным – надо это еще доказать. Гуров, как сыщик с многолетним стажем, это хорошо понимал. Он видел, как рассыпались в суде дела, где вина подсудимых была следователям очевидна. Однако она не была подкреплена надежными доказательствами. И дела оканчивались мягкими приговорами, подсудимые получали символические сроки (чаще всего те, которые они уже отсидели в предварительном заключении) или их вообще оправдывали. «Нет, я должен сделать все, чтобы этот милый человек, хладнокровно выкопавший яму своему хозяину и его семье, не был оправдан, – подумал Гуров. – Чтобы он получил тот срок, которого заслуживает. И чтобы свое наказание получила и «несчастная вдова» Татьяна. Но для этого мне надо постараться. Надо опросить всех свидетелей, чтобы они вспомнили, где видели этих двоих вместе. Пусть по крохам, но я соберу это доказательство. Я докажу, что между ними существовала связь, что они действовали сообща. Затем мне нужно провести обыск в комнате управляющего. Не может быть, чтобы там не нашлось каких-то следов подготовки убийств Кононова и Брянцева. Ну, и кое-что у меня уже есть. Наташа может рассказать, как слышала женские шаги в коридоре и как вслед за тем ее дверь заперли. А охранник Егор видел, как Татьяна отпирала эту же дверь. Хотя нет, это свидетельство шаткое… Она может сказать, что просто хотела постучаться к Наталье, что-нибудь попросить – скажем, ту же таблетку от головной боли, а потом передумала. Да и ее странное «алиби», полученное от Сургучева, – да, оно выглядит искусственным, но вины оно не доказывает! Нет, надо еще много работать…»
И Гуров погрузился в размышления, составляя план предстоящих следственных действий.
Глава 27
Следующие несколько часов Гуров провел, реализуя этот план. В первую очередь он начал вновь, что называется, по третьему кругу, опрашивать всех живущих в усадьбе. Теперь его интересовали не подробности того вечера, когда был убит Кононов, и не привычки обитателей усадьбы – как было в первые два раза. Теперь его интересовало только одно – управляющий и Татьяна Михайловна, их образ жизни, их отношения между собой.
Эти беседы по понятным причинам надо было скрывать более тщательно, чем в первые два раза. И Гуров уходил со своими собеседниками в парк или запирался с ними в своей комнате, или в каком-нибудь еще уединенном месте. И, опять-таки по понятным причинам, в круг его собеседников никак не могли попасть двое обитателей усадьбы – управляющий и Татьяна. Сыщик понимал, что спустя некоторое время подозреваемые могут догадаться, что речь идет о них. Не могут не догадаться – люди они хитрые, опытные. Могут догадаться, насторожиться – а потом и что-то предпринять. А учитывая характер этих людей, ждать от них можно было чего угодно. Сыщик чувствовал, прямо физически чувствовал, что он не успевает собрать нужные улики, что убийцы готовы вновь его опередить, как было с садовником Брянцевым. Надо было предпринять какой-то решительный, нестандартный шаг. И после некоторого размышления Гуров определил, что это будет за шаг…
Как и в первые два раза, когда он собирал информацию, он увлекся и пропустил время обеда. Точнее, почти пропустил. Он вошел в столовую, когда все общество уже доедало десерт, и объявил, что ужин он ни в коем случае не пропустит.
– Да, ужин я ни за что не пропущу, – повторил Гуров. – И вам его советую не пропустить. Потому что я все-таки раскрыл оба убийства, совершенные здесь, в усадьбе. И после ужина собираюсь вам все рассказать: как эти убийства готовились, как совершались. И, конечно, о том, кто и почему их совершил. Так что советую не опаздывать. Вам, Сергей Сергеевич, настоятельно советую не затягивать вашу пробежку.
– А что это я? Почему я? Я хочу сказать – почему ко мне такое особое внимание? Я тут не замешан! – возмутился финансист.
– Я и не говорю, что вы замешаны, – отвечал Гуров. – Я только говорю, чтобы вы не затягивали вашу пробежку. Хотя вчера ваша пробежка нам очень помогла: благодаря ей мы нашли тело Петра Леонидовича вскоре после его гибели, и некоторые важные подробности, изобличающие преступников, сохранились.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
