— Владимир Петрович, нужно принять превентивные меры к дебиторам, — заметил Старыгин на очередном «совещании» у босса. — Чтоб не сбежали. Вот полный список.
— С полной базой. — Дополнил Леонид Чурилов (он в фирме отвечал за составление личных досье на должников, партнёров, и прочих «нужных», «важных» и особо-важных клиентов).
— Угу-угу, — разглядывая документ, Владимир Петрович почесал затылок. — Тут не мало. Триста восемьдесят…
— Триста восемьдесят девять человек. — Уточнил Чурилов. — Сто шестьдесят один человек здесь, в Центре, девяносто два человека в Подмосковье, тридцать три в Ханты-Мансийске, шестьдесят один в Ставропольском крае, двенадцать на Восток до Урала. Девять в Хабаровске, двадцать один во Владивостоке. Страна большая. В списке все.
— Не плохо, — вздохнул Владимир Петрович. — Сколько бы не было, а придётся. Значит, сделаем так. Первое. Я поручу нашему головному ЧОПу и филиалам взять всех под контроль. Причём, не скрываясь, гласно, в открытую. С ментами я договорюсь. Пусть скажут, что это организовано в целях обеспечения их личной безопасности от, например, всяческого рода террористов, мол, есть решение обеспечить VIP-персон города надёжной охраной. Им это будет льстить. Второе. Структурируем должников. Которые взяли больше трёх «лимонов» зелени, в первые ряды, потом, которые от миллиона, и третьи — до миллиона. Всех поставить на счётчик, не взирая на фамилии и должности. У меня же, сами понимаете, не благотворительная фирма! За бабки нужно отвечать. Так нет, коллеги? — Спросил он.
«Министры» не возражали. Они тоже так считали.
— Вам троим и поручаю разработать программу. Подключите и наших силовиков: можно и Жору-Хруста, но только на конечном этапе, в качестве конкретного исполнителя. Дров наломает раньше времени. У него мышление не то, — Вор в законе небрежно покрутил пальцами в воздухе. — Совково-зоновское. А у вас… современное, прогрессивное. Мне нравится. Короче, программу мне на стол к утру. К восьми. Мы теперь, как и все московские чиновники работаем с восьми утра, — Владимир Петрович рассмеялся своей шутке. — Хотя… нам это и не важно. — Став серьёзным, заключил. — Жду вас на Рублёвке. И помните, времени у нас нет. Нет времени. Всё понятно?
— Предельно, босс. — Ответили «министры».
— Чурилов формально старший. — Распорядился Владимир Петрович. — И ещё! В формах и средствах прошу себя не ограничивать.
— Понятно. — За всех ответил Леонид.
Первыми необходимость возврата денег остро почувствовали несколько заместителей московской мэрии, трое чиновник из префектуры, четверо из различных управы, двенадцать бизнесменов. У них в неизвестном направлении неожиданно исчезли дети. Да! Свои! Ужас! Прямо со школы. Одни на перемене, другие по дороге домой. Причём, у шестерых в Париже, один ребёнок в Германии, четыре девочки младшего школьного возраста в Англии, остальные в Москве.
В этом и была «фишка» разработчиков. Киднепинг за рубежом отводил от «фирмы» подозрение. Всё и получилось. И трёх недель не прошло. Первая партия денег напуганных дебиторов вернулась, естественно с процентами, естественно на указанные счета, естественно в оффшорные зоны. Успех! Ни для «фирмы», ни для разработчиков проекта не имело значения, что и как пережили дети и родители похищенных, важен был результат, а он был положительным. Владимир Петрович и разработчики были довольны. Деньги на указанные счета вернулись, прошли серию положенных в таких случаях банковских операций. Из одной страны в другую, с одного счёта на несколько других. Потом снова и… растворились… загадкой, ребусом для Интерпола и российской милиции. На самом деле осели на отстое.
Во второй фазе возврата денег, в России, произошёл мелкий прокол. Боевикам Жоры-Хруста пришлось вступить в открытое боестолкновение с группой ОМОНа, в Подмосковье, в которой боевики показали приличную выучку и яростное сопротивление. Руководитель спецоперации со стороны ФСБ и МВД по освобождению похищенного ребёнка был озадачен, вызвал в подкрепление внутренние войска, но «противник» удачно скрылся с поля боя, не оставив ни раненых, ни убитых. Как в Чечне. ОМОН понёс потери в количестве шести человек — попали в засаду, — операция по захвату и освобождению была сорвана. Ребёнок получил случайное ранение не совместимое с жизнью, как констатировали медики.
И в этом случае тень подозрения не упала на «фирму». Хотя она, казалось бы, вот она, на виду. Объедини проблемные вопросы, проведи прямую, она точно укажет на заказчика. Нет, проблема поиска и освобождения детей были прямолинейно направлены на иностранных боевиков. Шли по «указке» псевдочеченских террористов.
В «фирме» Владимира Петровича тоже случились потери. Шесть двухсотых и один раненый. Жора-Хруст был ранен, но не смертельно. Привезённый доктор — свой! — вколол раненому дозу морфия, достал пулю, обработал рану, перевязал, получил за работу деньги, оставил список медикаментов, пообещал навестить раненого на следующий день, потом по состоянию здоровья. Боевиков, убитых в перестрелке, сожгли. Ночью перевезли в старую котельную, в одном из местных Подмосковных посёлков, как и прежде случалось, напоили кочегаров, когда те отключились, трупы запихали в топку. Процедура с кремацией обошлась «фирме» двумя литрами водки, не считая затрат на доставку. И закуска, кстати, кочегарам не потребовалась, она у них была своя. В этом случае, «фирма» потеряла двадцать пять тысяч зелени — оплата доктору и прочие накладные, — а родители — ведь их предупреждали! — потеряли ребёнка. Жаль. Денег, главное, жаль.
«Фирма» сделала выводы, потерю компенсировала на другом задолжавшем.
Ничего личного, только деньги!
Владивостокский смотрящий, Веня-рыбак, тоже вор в законе, передал своему корешу, Владимиру Петровичу секретную информацию, что по данным его агентов из местного ГУВД и РОВД (фамилии не раскрываются) фигуранты находящиеся под указанным контролем, двое, (фамилии прилагаются), пытались уйти за границу. На теплоходе. Якобы в туристическую поездку в Южную Корею. Стараниями людей смотрящего не прошли таможню, были возвращены. У другого фигуранта прямо перед прохождением таможенного контроля, неожиданно пропали все выездные документы, билеты на теплоход на него и на членов его семьи, кредитные карточки. А у третьего, он с секретаршей собирался пересечь границу тем же теплоходом, таможенники обнаружили в кармане дозу герыча. Оппа! Чиновник сейчас в местном СИЗО, бьётся, рыдает, но даёт уже нужные ментам показания. Остальные из списка, присланного от Владимира Петровича, находятся под постоянным контролем ОПГ. За всеми установлено круглосуточное визуальное наблюдение. Телефоны на прослушке.
— Молодец, Веня, — откладывая депешу, заметил Владимир Петрович. — Хорошо работает. Город держит. Я в нём не ошибся. Мы с ним знакомы прямо с малолетки… — Босс повернулся к «министру» финансов. — Евгений Петрович, перебрось-ка по нашим каналам Вене штук сто пятьдесят тысчонок зелени, нет, сотку тысчонок. На карманные расходы. Заслужил. Да и расходы понёс, как-никак. Сегодня отправь.
«Министр» Евгений Петров кивнул головой, вышел из кабинета. Проводив его задумчивым взглядом, Владимир Петрович набрал на сотовом телефоне чей-то номер, подождал.
