В результате они смогли многого добиться за совсем короткое время. Ландо оставалось только удивляться; он знал, что выпади подобная задача представителям человеческого рода, они бы до сих пор спорили, с чего начать.
Ландо только вышел после одного из стратегических совещаний в коридор, когда в другом конце его началась какая-то суматоха.
Сначала показался серебряный шар — Ки летел вдоль коридора. За ним появилась чумазая растрепанная Мелисса. Она увидела Ландо, заплакала и побежала к нему.
— Пришли илъ-роннианцы! Они увели папу! Пик! Я так боюсь!
Ландо чертыхнулся про себя. Доверять Кэтту — безнадежно все загубить. Он опустился на колени и обнял девочку.
— Бедняжка. Расскажи, что произошло.
— Я играла на площади. Потом налетели иль-ронниан-цвт. Они обстреляли деревню и сели. Папа велел всем бежать. Я не хотела уходить, но Лана-8 увела меня. Тогда иль-роннианцы схватили папу и увезли его.
— Он был ранен?
— Кажется, нет.
— Он болел?
Мелисса шмыгнула носом и кивнула.
— В последнее время он часто был нездоров. Ландо снова обнял ее.
— Не переживай, детка. Твой папа попадал и в худшие ситуации и всегда справлялся. Помнишь бой на астероидах? После того как мы нашли корабль? Тогда твой папа всех нас спас.
Мелисса посмотрела на Ландо. Слезы оставили дорожки на ее чумазых щеках.
— В этот раз все по-другому, Пик. Я не знаю почему, но | мне так кажется.
Ландо был с ней согласен, но заставил себя улыбнуться.
— Ерунда. С папой будет все в порядке.
Он поднялся. Рядом с ним появилась Делла. Она протянула Мелиссе руку:
— Идем со мной, детка. Мы тебя помоем. Ландо повернулся к Ки.
— Кто ее привел? Что они рассказали?
— Ее привела Лана-8. Она пыталась позвонить, но большая часть системы связи не работает.
Ландо кивнул. Разрушения, причиненные Богу, вывели из строя и сеть. Поэтому одна из подземных фабрик работала беспрерывно, выпуская карманные радиопередатчики.
— Как ты думаешь, что они сделают?
— Нажмут на Кэпа.
— И?
— И Кэп расскажет им все, что знает. Ландо кивнул.
— И я так думаю.
— Что мы будем делать? Ландо почувствовал усталость.
— Все, что в наших силах, — пожал он плечами.
Глава двадцатая
Капитана трясло — руки, голова, даже язык — все дрожало. Желудок уже изверг то немногое, что в него забросили, и теперь капитан страшно потел. И вовсе не из-за иль-роннианской жары. Нет, это его посетил старинный враг — белая горячка.
Было только два способа избавиться от нее — совсем отказаться от алкоголя или немедленно выпить. Второе капитану нравилось больше. Он скатился со слишком большой для него кровати, шатаясь, подошел к двери и забарабанил по ней кулаком. Но камера, а значит, и дверь, предназначались для более могучих существ, и его удары по дюрастали были почти не слышны.
— Послушайте меня! Мне плохо! Мне нужна помощь! Пожалуйста!
Тиикс наблюдал за ним при помощи крошечной камеры, вмонтированной в угол каюты под потолком. Он не представлял, что такое химическая зависимость, но человеку было явно плохо. Тиикс повернулся к Диизу.
— Каково ваше мнение? Готов он?
— Да, согласно данным исследований. На следующей стадии воздержания могут начаться галлюцинации. Они могут помешать нам, так что контакт лучше устанавливать сейчас.
— Отлично, — заметил Тиикс. — Я посмотрю, все ли готово, а вы ведите его.
Капитан чуть не выпал в коридор, когда дверь с шипением открылась. Его услышали! Голос рассудка чуть слышно спросил, как и почему, но капитан отмахнулся от него. Его услышали, вот что важно. Появился иль-роннианский врач. Вместо жилета с инструментами в кармашках на нем была обычная форма.
— Идемте …Мы поможем вам.
В душе капитана боролись нетерпение и смущение. Он шагал, увлекаемый иль-роннианцем за руку. Но что это там, впереди? Кажется, металл корпуса прогибается, словно под давлением чудовищной силы. Потом вмятина зашевелилась и превратилась в жуткое лицо. Оно походило на лицо Мелиссы, только на черепе почти не было кожи. Капитан услышал свой крик:
— Нет! Нет!
Но врач не отпускал его руку.
— Так, сюда, — сказал он успокаивающе. — У нас есть то, что вам нужно. Лекарство вам поможет. Но и вы должны нам помочь. Вы должны ответить на наши вопросы.
Лицо растаяло, и капитан позволил увести себя.
— Помочь… ответить… да, но сначала мне нужно лекарство.
— Вы получите его, — заверил голос. — Идите со мной, вам станет намного лучше.
Капитан сделал, что мог, стараясь не обращать внимания на жуткие лица, глядевшие на него с переборок. Это был галлюцинации, он понимал это. Он уже встречался с ним» раньше — в своей пустой каюте, а то и на улицах далеких теперь планет. Эти монстры следовали за ним повсюду, знал* все его потаенные страхи.
Наконец они вошли в помещение, лучшее, как решил Соренсон, из всех, что ему доводилось видеть на этом корабле; там сидели трое иль-роннианцев. Доктор всех представил, но капитан тут же забыл их имена.
Один из хозяев, самый маленький, пригласил его садиться, и капитан сел, спрятав руки под стол, чтобы не видно было, как они дрожат.
Потом иль-роннианец сделал то, за что капитан был ему очень благодарен. Он поднял изящный керамический сосуд, налил в чашку небольшое количество золотисто-коричневой жидкости и вручил капитану.
— Это вам поможет.
Капитан нес чашку ко рту, и рука его дрожала. Он поддержал ее другой рукой. Жидкость оказалась густой, как мед, а по вкусу напоминала мяту. Она медленно текла по пищеводу, и удивительное, какое-то звенящее ощущение распространялось по всему телу.
Алкоголь! Сорок, а то и сорок пять градусов крепости — как раз то, что ему надо. Капитан приободрился. Он сделал еще один глоток и обозрел графинчик, из которого ему наливали. Дадут ли еще?
Кажется, иль-роннианец умел читать мысли. Он поднял сосуд, изобразил на лице то, что, наверное, означало улыбку, и налил еще порцию. Человек благодарно кивнул и обхватил чашку двумя руками. Ему стало лучше, и он мог оглядеться по сторонам.
Кажется, иль-роннианцы понимали его и сидели молча, пока он разглядывал ниши в стенах, со вкусом подобранные изящные вещицы, а также планету, которая виднелась в иллюминаторе. Он думал, что у него выйдет изящный комплимент, но на самом деле прохрипел:
— Очень красивая каюта. У вас талантливый декоратор.
Один из хозяев, тот, что сидел перед иллюминатором, сказал:
