– Какая жалость!
Анна дернула вожжи, заставляя лошадь шагнуть в сторону. Комптон отпустил ее, но ловко загородил дорогу своим конем.
– Я слышала, вы женились на богатой невесте и можете полностью его перестроить.
– Работы уже ведутся.
Уловив досаду в его резком ответе, Анна еще глубже вонзила шпильку.
– Я бы с удовольствием познакомилась с вашей супругой, – произнесла она нараспев. – Отчего вы никогда не привозите ее с собой ко двору, сэр Уильям? Вы наверняка очень скучаете по ней.
– Я вообще о ней не вспоминаю.
Анна нахмурила брови. Комптон женился ради денег и с целью получить наследника, ей уже было об этом известно. Бо́льшая часть аристократии и сельской знати поступала таким же образом. И тем не менее Анну почему-то невероятно опечалило то, что такому полному сил мужчине, как Уилл Комптон, пришлось довольствоваться супружеством без любви.
– Сожалею, что вы несчастливы в браке.
– В моем положении нет ничего особенного, вы и сами хорошо это знаете, леди Анна.
Их взгляды встретились.
– Только редкие счастливцы получают истинное удовольствие от семейной жизни, – согласилась она. – Мне повезло больше, чем многим другим.
– Вы не всегда так считали.
– Моя привязанность к Джорджу стала значительно сильнее.
Ее восхитила смелость мужа, когда он вступился за нее перед Эдвардом, хотя она предпочла бы, чтобы он был столь же отважным пять лет назад.
– «Привязанность», – задумчиво пробормотал Уилл. – Это не то слово, с помощью которого описывают пламенную страсть.
– Страсть переоценивают, сэр Уильям.
Анна негромко щелкнула языком, посылая лошадь вперед. Они задержались дольше, чем она рассчитывала.
– Вне супружеского ложа вы могли бы обрести больше, чем простая привязанность.
– Вы грубы, сэр Уильям.
– Может, мне лучше ублажать вас стихами и безделушками?
Они бок о бок выехали из чащи на опушку.
– Я бы предпочла, чтобы вы вообще не пытались меня соблазнить. Это слишком дорого мне обходится.
И все же, несмотря на нервное напряжение, которое Анна испытывала рядом с Комптоном, она отдавала себе отчет в том, что ей приятен флирт с ним. Именно этого ей и не хватало – безобидного подтрунивания, шутливых ухаживаний.
– Есть способы избежать внимания вашего цербера, – сказал Уилл. – Если у вас будет такое желание.
– Он не…
Комптон насмешливо хмыкнул.
– Лорд Гастингс не доверяет вам, миледи. Он наблюдает за вами, как ястреб за своей жертвой, выжидая малейшей ошибки, чтобы вцепиться.
Кивком головы он указал на дальний край поляны, откуда Джордж гневно взирал на них.
Анна вздохнула. Несмотря на ее горячие протесты, Джордж продолжал думать, будто она изменяла ему с Уиллом Комптоном и, наверное, также и с королем. Даже теперь, после стольких лет, он по-прежнему больше верил ее брату, а не ей.
Егеря, сопровождавшие стаю гончих, протрубили сигнал о том, что собаки загнали оленя в тупик. Джордж тут же обо всем позабыл. Анна и Уилл пустили лошадей вскачь туда, откуда донесся звук, и поспели на следующую поляну как раз к заключительной схватке.
Своими острыми рогами и смертоносными копытами олень уже изувечил одну собаку. Хотя последний удар должен был нанести король Генрих, егерь первым приблизился к зверю, чтобы обеспечить безопасность его величества. Пока оленя отвлекали гончие, егерь ударил его сзади, перерубив сухожилие на задней ноге.
Король подошел со смехом и, перерезав оленю горло, помог егерю перевернуть зверя брюхом вверх. Рога животного уткнулись в землю. Быстрым и решительным движением другой егерь рассек кожу вдоль шеи, сделал надрезы с каждого края, а затем, распахнув шкуру в стороны, разрубил плоть до самой кости. Только после того, как он отступил, остальные егеря протрубили сигнал о смерти оленя.
Гончие заходились лаем, стремясь к туше. Их отгоняли короткими палками, пока горнисты не закончили трубить. Потом собак подпустили, позволяя терзать мясо на шее зверя, но лишь настолько, чтобы обострить их охотничий инстинкт. Вскоре после этого гончих оттащили и посадили на поводок. После этого король и придворные отправились в долгий обратный путь к дворцу, предоставляя егерям свежевать тушу оленя.
Джордж снова занял место рядом с Анной. Она ожидала от него каких-либо замечаний по поводу ее беседы с сэром Уильямом, но он не сказал ни слова.
Когда Джордж явился в их спальню, он подарил Анне розу, все шипы на которой были предусмотрительно удалены. А потом он любил ее с такой всеобъемлющей нежностью, какой она до сих пор не знала.
Они всегда испытывали друг к другу сильное плотское влечение, даже когда во всем остальном между ними не было согласия. Но в эту ночь, впервые за долгие годы, Анна отдавалась своим желаниям с такой же страстью, как и в первые дни их супружества. Она без остатка растворилась в наслаждении соитием, не стыдясь касаться тела Джорджа руками и губами и поощряя его делать то же самое.
Когда они наконец насытились друг другом, Анна ощутила небывалую ранее близость, наполнившую ее уверенностью в том, что Джордж больше не сомневается в ней и что она наконец смогла убедить его в своей преданности ему, и только ему.
38
Уокинг, графство Сюррей, 20 сентября 1515 года
Пока король Генрих сидел на монаршем туалетном стуле, сэр Уильям Комптон терпеливо дожидался рядом, делая вид, что не замечает запаха, наполнившего маленькое помещение. Стул представлял собой изящное, драгоценное изделие, обтянутое бархатом с мягкой набивкой, чтобы королевский зад не соприкасался с деревянной основой, но все равно это был обыкновенный нужник. Под дыркой стоял ночной горшок, который Уилл должен будет опорожнить после того, как продемонстрирует его содержимое придворному лекарю.
Являясь распорядителем королевского туалета, Уилл был наиболее приближенным изо всех слуг короля и пользовался его наибольшим доверием. Щедрые имущественные и денежные дары поступали в его владение в последние годы неиссякаемым потоком. Кроме того, он заведовал личными финансами короля. Уилл напомнил себе, что служить королю великая честь, даже в таком малоприятном качестве. К тому же когда у короля случался запор, как это было нынешним утром, он проявлял склонность делиться своими размышлениями. Это давало Уиллу дополнительные возможности оказывать влияние на принимаемые монархом решения.
– Ваше величество прикажет послать за сладким маслом? – спросил Уилл.
Король скорчил недовольную гримасу. Прогорклое масло, смешанное с семенами крушины, служило средством от мучившего его величество недомогания, но состояние после такого лечения обычно бывало еще менее приятным, нежели до него.
