Оказалось, что выйти на этаж с «черного хода» вполне возможно: дорогу открывал такой же рычаг — все было просто, даже слишком. У Казака это вызвало подозрения, и он заставил Натащу несколько раз закрывать себя в шахте, пока не разобрался со всей механикой как следует и наловчился открывать выход за считанные секунды. Сначала он замирал после каждого движения, но вскоре сообразил, что в шахте не так уж и тихо. Похоже, что она тоже исполняла роль вентиляционного канала: теплый ветерок, дующий снизу вверх, постоянно шевелил волосы на голове Казака. Этот поток воздуха сразу же уносил неосторожные звуки, давая возможность действовать, не слишком рискуя привлечь к себе внимание
Пока Казак практиковался, наверху несколько раз приглушенно начинал гудеть двигатель, и в скупо освещенной глубине лифтовой шахты то поднимался, то опускался темный квадрат кабины. Один раз лифт добрался до седьмого этажа и долго там стоял
«Интересно, а если бы я залез к нему на крышу, что бы это дало?» — задал себе вопрос Казак и с новым интересом попробовал разглядеть дальнюю стену шахты. Несколько жгутов кабелей, пара пластиковых труб, тоже, наверное, с какими-нибудь проводами, бетонный выступ…
«А ведь на этот выступ можно перебраться! — понял он. — А что это даст?» — И тут же увидел ответ на свой вопрос. На уровне человеческого роста там было круглое отверстие, в котором исчезала часть проводов, а дальше — небольшая железная дверь.
«Что ж, это мы тоже попробуем!» — решил Казак и откатил в сторону одну створку внешней двери.
— Ты что так долго? — обеспокоенно спросила Наташа. — Я уж волноваться начала!
— Да так… Ладно, пошли. Ничего другого все равно не остается. И знаешь что? Возьми-ка пистолет ты. Не дело — все оружие у одного человека. Ты вообще стрелять умеешь?
— Хм. Если ты имеешь в виду нажать на курок, то, наверно, умею. Может, будет лучше, если ты оставишь его себе?
— Я тоже не снайпер, — признался Казак. — Вот Корсара бы сюда! Даром что одноглазый, а из автомата своего знаешь как лупил? Бывало, пока сидим без дела, банки на камень поставим, — так он с одной очереди все валил. Майор Йован, и тот восхитился.
— Какой майор? — переспросила Наташа, и Казак спохватился, что увлекся и сболтнул лишнего.
— Ну… — замялся он, не зная, как бы отвлечь ее внимание, и наконец, ничего не придумав, грубовато бросил: — Неважно. Словом, пусть пушка будет у тебя.
Спуск по железной лестнице на один этаж вниз много времени не занял, и, секунду помедлив, Казак решительно повернул красный рычаг. Створка послушно распахнулась, и, продолжая изображать донельзя занятого врача, он сделал быстрый и уверенный шаг вперед.
Поступая так, Казак рассчитывал, что до возможной реакции охраны у него будет одна-две секунды форы, и это время он собирался использовать по максимуму. Одновременно с тихим металлическим клацаньем отодвинутой двери он кинул вперед быстрый взгляд, готовый к любым неожиданностям… И понял, что времени у него гораздо больше, чем две секунды.
Проем лифта выходил в небольшой предбанник, в котором не было абсолютно ничего, кроме все того же аляповатого ковра на полу и коробочки видеокамеры у потолка. А заканчивался предбанник дверью с кодовым замком и маленькой площадочкой для бесконтактной кодовой карточки. Черные концентрические кружочки на площадке были до того похожи на те, что красовались на турникетах московского метро, что Наташа нервно хихикнула:
— А я проездной забыла…
Казак отвечать не стал, а одним рывком прижал ее к стене, чтобы оказаться в мертвой зоне камеры. Прижавшись губами — вернее не губами, а марлевой повязкой поверх черного капрона — туда, где у девушки должно было быть ухо, он прошептал:
— Обратно, живо!
Она не стала переспрашивать, и через несколько секунд они снова оказались на пожарной лестнице, отрезанные от предбанника тонким металлом двери лифта.
Казак огляделся — кабели и трубы здесь шли так же, и так же около них была железная дверь. Показав на них, он добавил:
— Теперь остается только ждать, чтобы лифт на седьмой этаж пришел. Или на шестой, тогда мы то же самое на седьмом сделаем.
— А если не дождемся? — язвительно поинтересовалась Наташа. — Сами вызовем?
— Вот именно! — ответил он и быстро спустился на седьмой этаж. Найти провода, ведущие к кнопке вызова, было легко — рычаг аварийного открывания дверей был рядом с нею. Правда, их было не два, а целый пучок. Казак легко оборвал их, на секунду задумался, а потом бесшабашно ткнул всеми сразу в обнаженный металл перил. Проскочила маленькая синяя искорка, что-то гулко щелкнуло, но лифт, стоящий где-то внизу, начал подниматься.
— Ничего, монтера вызовут, — сообщил он сам себе, глянув на болтающиеся провода, и бросился обратно на восьмой.
Кабина остановилась как раз на нужном уровне. Не теряя времени, Казак отжал лопаткой крепление сетки, пролез сквозь щель и осторожно ступил на крышу лифта. Раздался предательский скрип, и Казак замер. Но пластик под его ногами лишь немного прогнулся, и он, осторожно переступая, перебрался на бетонный выступ. Выждав мгновение, Наташа повторила его путь и, оказавшись рядом, тихо сообщила:
— Ты комбинезон порвал. И маслом об трос выпачкался.
— Ты тоже ничего себе. Так что маскарад, пожалуй, кончился, даже не начавшись, — с досадой ответил он и попросил: — Подвинься немного, я открою дверь.
— А что там?
— Извини, дорогая. Забыл посмотреть в путеводителе, — со всей возможной любезностью ответил Казак и отодвинул щеколду.
Очки ночного видения, вопреки распространенному представлению, не дают возможности видеть мир, словно днем. Неопытного человека только собьют с толку непривычные сочетания цветов и яркости в тепловом диапазоне, и скорее всего он запутается еще сильнее, чем просто двигаясь наугад в темноте. Чтобы с пользой для себя применять инфракрасные приборы, нужна немалая практика.
У коренастого Тимура и горбоносого Ильи такая практика была, и они применяли очки с пользой. Когда среди разноцветных мерцающих силуэтов в поле зрения их прибора показалось особо яркое пятно, они без колебаний опознали опасность. Два тихих щелчка прозвучали одновременно, и к стрекоту цикад добавился короткий, жалобный вой. Пятимиллиметровая пуля, вошедшая в тело сторожевого пса, оборвала жизнь еще одного четвероногого сторожа клиники доктора Зуфира.
— Убери его с дороги, — скомандовал Тимур. — И быстро!
Илья скорчил брезгливую гримасу, но возмущаться не стал: он знал, что пуля, остановившая добермана, вылетела не из его ствола. А раз не смог сделать чистую работу, придется выполнять грязную.
— Ну, что нового? — вернувшись, спросил он Тимура, хотя прошло меньше минуты. Вопреки ожиданию тот ответил:
— Да вот, непонятки. Смотри сам! — и он передал Илье тонкий проводок с разъемом на конце, идущий от прибора, похожего на полицейский спидган. Сам же прибор он снова поднял выше кустов живой изгороди и спросил:
