— Иди в постель, — отрезал он, — слишком холодно, чтобы стоять посреди комнаты раздетой. — Роуэн окинул взглядом ее фланелевую рубашку, не скрывавшую затвердевших сосков. В его глазах вспыхнуло темное пламя, но окаменевшее лицо не выражало ничего, кроме усталости.
Карен без возражений сделала то, что он приказал. Пусть думает, что она замерзла. Это облегчит ей задачу. Карен плотно стиснула губы.
Роуэн сосредоточенно смотрел поверх ее постели.
— Ты как-то говорила, что хочешь переехать в деревню. Не исключено, что это неплохая идея, учитывая наши обстоятельства.
— Я говорила об этом до того, как начались испытания. Теперь я не могу уехать. Чем больше времени я смогу проводить за работой, тем скорее вернусь домой, в Штаты.
Но уезжать ей не хотелось. Неужели он этого не понимает?
— Как хочешь! Только на ночь запирай дверь на задвижку, — он махнул рукой на дверь ее спальни, — чтобы быть в полной безопасности.
В безопасности? Да ведь только что эта самая задвижка его не остановила.
— В безопасности от чего? — спросила Карен, чтобы он сам услышал свой ответ.
— Боже мой, Карен. Ты просто сводишь меня с ума, — Роуэн неожиданно склонился над ее кроватью, — конечно, я говорю о себе. В конце концов, я мужчина, и у меня есть… свои потребности.
Сердце у нее упало, и Карен пришлось собрать все силы, чтобы ее голос не дрогнул.
— Потребности приходят и уходят, в зависимости от того, кто имеется под рукой. К тому же брак не входит в их перечень. — Она с радостью заметила, что лицо его исказилось от боли.
— Я уже был женат.
— И уверен, что со мной повторится то же самое? Что я тоже сделаю тебя несчастным и причиню такую же боль, какую ты испытал по ее вине? — Карен сморгнула, чтобы отогнать внезапно подступившие слезы. — Ты говорил, — у нее перехватило горло, — ты говорил, что я совсем на нее не похожа. — Карен подняла глаза. — Когда ты был со мной, то все еще думал о ней?
Его лицо дрогнуло, но он промолчал.
Карен продолжала, неуклонно подбираясь к самому болезненному вопросу.
— Когда я занимаюсь любовью с мужчиной, мне хочется чувствовать, что я что-то значу для него сама по себе, а не являюсь смутным напоминанием о давно минувшей трагедии. Слава Богу, я сумела прийти в себя до того, как окончательно в тебя влюбилась.
Она заметила, как Роуэн вздрогнул. Карен солгала. Она влюбилась в него в тот момент, когда он впервые прикоснулся к ней.
Следующие две недели промелькнули как один день. Рабочие устанавливали на места последние горизонтальные крепления. Падди с Джеком приступили к демонтажу старого деревянного настила и прикрепляли к платформе новую переносную лестницу. С помощью гидравлического домкрата они поднимали стальные тарелки на опоры и надежно закрепляли их с помощью якорей. Затем они приступили к подъему тяжелых деталей на вершину монтажных опор. Все детали конструкции точно подходили одна к другой.
Каждый день Карен приходилось выдавать очередной лист с решением какой-нибудь сложной задачи и наблюдать за тем, как Джефф справляется со своей частью задания. Тревоги Карен не оправдались: несмотря на частые отлучки, Джефф закончил работу вовремя. Еще несколько дней уйдет на проверку и подписание, и она может отправляться домой.
Карен вскинула глаза на пятидесятифутовую металлическую тарелку, отражавшую солнечные лучи, лившиеся с ясного октябрьского неба, и улыбнулась. Каждая секция точно легла на свое место. Она была довольна своим творением размером с пару жилых вагончиков. Даже Роуэн признал это, осматривая платформу.
И все же работа Джеффа внушала Карен некоторые опасения. Если бы только он не был таким самонадеянным. При взгляде на большую тарелку антенны, вращающуюся на своем пьедестале, Карен охватила странная тревога. Нахмурившись, она подумала, что ее подозрительность перерастает в манию.
На первый взгляд ошибок в расчетах Джеффа не было, но все-таки что-то внушало ей беспокойство. Может быть, стоит поговорить с Роуэном?
«Нет», — вздохнув, подумала она. Вот уже две недели Роуэн отвечал на любое ее слово стоическим молчанием и явно избегал ее, передавая все распоряжения через Джеффа. Даже Торни был озадачен его поведением.
Сегодня рабочие заканчивали снимать леса, и Сирил предложил устроить вечеринку. Ожидалось прибытие самого Невилла Пикеринга, который должен был принять их работу. Почему бы и не отметить такое событие?
— В конце концов, — заметил светловолосый бородач, — принимая во внимание то, что Мак и Падди уезжают в субботу, сегодня — самый подходящий день для великого праздника.
Задумчиво взглянув на Торни, Роуэн посмотрел на календарь своих наручных часов.
— Ты сможешь все подготовить к пятнице? Осталось два дня.
Морщинистое лицо Торни осветила улыбка Чеширского кота:
— Можешь на меня положиться. Я знаю, как взяться за дело.
В пятницу после обеда на участок прибыл Невилл Пикеринг, похожий на доброго дедушку с острым взглядом блестящих глаз и сверкающей лысиной. Он возглавлял комиссию из управления компании. Антенны, осмотренные и проверенные, сияли на своих серых пьедесталах, их рефлекторы напоминали часовых, выстроившихся в шеренгу в ожидании начала военного парада.
Роуэн представил Пикерингу Джеффа и Карен. Старик внимательно выслушал его пояснения, и в его глазах вспыхнул огонек, а в сердце Карен вновь зашевелилась тревога. Роуэн отзывался о ее способностях достаточно объективно. Карен не сомневалась, что он сделал это прежде всего ради самого Пикеринга, поскольку за последние дни он практически не обращался к ней. Ее сердце заныло.
Наконец с формальностями было покончено, и Торни откупорил шампанское. Солнечные лучи окрасили пробегавшие по небу облака в розовые и оранжевые оттенки, из проигрывателя лилась мелодия Мендельсона, и повар начал обносить собравшихся на платформе гостей подносом, на котором возвышалась горка канапе. Роуэн следил за тем, чтобы все бокалы были наполнены.
Отмахнувшись от третьего по счету бокала, Невилл Пикеринг уселся на стул по соседству с Робином и Дерриком и предался воспоминаниям о первых днях зарождения компании. Джефф последовательно опустошил три бокала шампанского, после чего исчез.
Разглядывая собравшихся гостей, Карен наткнулась взглядом на Роуэна, перемещавшегося между группами приглашенных. Он прекрасно справлялся с ролью гостеприимного хозяина, но все же не мог скрыть своего мрачного настроения.
Он подошел к ней, чтобы наполнить ее бокал, но Карен отступила в сторону.
— Мне уже достаточно. Думаю, стоит проверить, не нужна ли Торни помощь на кухне.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Ты не веселишься?
— Не особенно. А разве это обязательно?
Его губы сжались, но за непроницаемым выражением лица Карен разглядела затаившуюся боль.
