Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Женя, простите меня! Я был таким кретином!
Подозреваю, что меня хотят убить. Женя, если у них это получится, прошу тебя – отомсти за меня! Ведь я хоть и недолго, но все же был твоим братом. Любящий тебя Константин».
Закончив читать письмо, я едва не разрыдалась. Бедный Костик! Хотя он порядком отравил мне жизнь, но я не держу на него зла.
– Слушай, Дохлый! – в моей голове мелькнула мысль, не имеющая отношения к нашему освобождению, но все же очень интересная. – Вот скажи мне… Если все, что ты мне рассказывал, правда, то ты в этой лаборатории сроду не бывал. Так?
– Ну, так, – неохотно процедил Дрюня.
– И наркоту тебе этот твой Валера приносил прямо в машину, и вниз ты никогда не спускался. Откуда же ты так хорошо все тут знаешь? Про стекло пуленепробиваемое. Вот я – специалист, между прочим – не могу так на глаз это определить. И про пену из пожарной системы… Объясни, будь другом!
– Не буду я вам ничего объяснять! – набычился Дохлый. – Не пойму, в чем вы меня подозреваете! Я сам в этом деле – пострадавшая сторона. Вон, ухо отстрелили, чуть башку не продырявили…
И он подергал себя за кончик повязки, свисавший с головы и придававший ему сходство с лабораторным кроликом с белым ухом.
– И кто в тебя стрелял ты, значит, не видел? Или все-таки видел, а?
Дрюня молчал. Если бы ему было куда сбежать, только его и видели бы. Но в стеклянном кубе мы были все как рыбки в аквариуме.
– Знаешь, Андрей, мне почему-то кажется, что ты знаешь, кто в тебя стрелял. Это был человек, не чужой тебе. Это, как в известном произведении Гоголя «Тарас Бульба» или в еще более известном произведении Джорджа Лукаса «Звездные войны», был твой отец.
Я взяла парня за цыплячью шею и слегка свернула ее набок.
– Вячеслав Васильевич! – весело крикнула я в потолок. – Вы же не настолько бессердечный человек, чтобы стоять и спокойно смотреть, как я тут убиваю вашего сына? Я человек жесткий, даже жестокий, все мне это говорят. Так что мальчику не позавидуешь.
Тишина. Неужели я ошиблась? Алехин смотрел на меня во все глаза. Кажется, капитан решил, что я тронулась умом.
– А ваша жена, Ольга, тоже будет спокойно смотреть, как я обижаю ее кровиночку?
С визгом включились динамики, и искаженный голос Комарова произнес:
– Отпусти парня.
Я с облегчением выдохнула, старясь не выдать невольную дрожь – слишком высоки были ставки. Все. Сработало. Вот теперь можно и поговорить.
Первым, кто нарушил наше одиночество и вошел в соседний бокс, была Лидочка Каракозова, скромный лаборант университета.
– Здравствуйте, Лидочка! – приветствовала я девушку. Сейчас та не казалась лабораторной мышью – скорее, в белоснежном халате, накинутом поверх строгого черного костюма, она напоминала женщину-эсэсовку времен Великой Отечественной.
Лидочка подошла вплотную к стене нашего бокса и приблизила лицо к стеклу так, что оно даже слегка запотело от ее дыхания. Я обратила внимания, что ее белесые ресницы сегодня аккуратно накрашены, на губах алая помада.
– Надо было вас отравить тогда, в лаборантской, – с досадой проговорила девушка. – Я так и собиралась сделать, если бы черти не принесли туда Петра Фомича, которому вздумалось попить чайку. Старик выболтал вам то, чего вы не должны были знать.
– Это про журнал мирового уровня, в котором публикует статьи его талантливый ученик Славочка Комаров? – усмехнулась я. – Ничего страшного, что вы тогда не отравили меня, Лида. Дело в том, что в тот момент я так и не сообразила, какая связь между публикацией… о проницаемости клеточных мембран, кажется? – и террористической организацией «Белые барсы». Так что не переживайте, Лидочка! Кстати, вы отлично выглядите. Вам так идет этот строгий костюм и классический макияж… Всегда так ходите! Вы похожи на Барбару из фильма «Семнадцать мгновений весны» – ту, что выкладывала на мороз младенца, чтобы заставить заговорить его мать, русскую радистку.
Бледные щеки Лидочки залила слабая краска. А я продолжала:
– Если хотите по-прежнему носить маску скромной лаборантки, не надевайте колечко, которое стоит столько же, сколько и автомобиль. Ну, вероятно, вы не хотите ни на минуту расстаться с этим кольцом, да? Любимый подарил? Кстати, рискну предположить, что в интимной жизни вы предпочитаете садомазо, верно?
Лидочка сжала побелевшие губы и отошла от стекла.
– Женя, вы что, с ума сошли? – вполголоса проговорил Алехин. Надо же, впервые капитан назвал меня не «гражданка Охотникова», даже не «Евгения Максимовна», а просто по имени… Жаль, нет времени этому порадоваться…
Я поняла, что имел в виду капитан. Дело в том, что я нарушала первое правило при контактах с террористами, бандитами, похитителями и вообще всеми, кто насильно удерживает вас, угрожая при этом вашей жизни.
Первое правило гласит: «Не провоцируй!» Практически в каждом теракте с захватом заложников есть выжившие. Если не брать во внимание чудеса, которые тоже случаются – забытое подвальное окошко, через которое можно спастись, упавшую наклонно плиту и тому подобное, выжившие – это обычно те, кто соблюдал правило номер один.
Не провоцируй! Нельзя оскорблять террористов. Нельзя выкрикивать, что пусть они, сволочи, нас сейчас убьют, но зато за нас непременно отомстят. Нельзя громко высказывать свои религиозные убеждения и оскорблять религию бандитов – кем бы они ни были. Ну, если не хотите стать мучеником за веру. Нельзя кричать и громко плакать – вас могут пристрелить просто потому, что у террористов тоже нервы на пределе, и они просто хотят, чтобы вы заткнулись. Ни в коем случае не надо бросаться на вооруженных бандитов с голыми руками или ножками от стульев, если вы не обладаете специальной подготовкой. Не надо даже смотреть террористам в глаза – они могут воспринять ваш взгляд как проявление агрессии либо решить, будто вы что-то затеваете. Тут действует такое же правило, как и при контакте с дикими животными…
Но, с другой стороны, нужно любой ценой сопротивляться «стокгольмскому синдрому» – это когда вы отождествляете себя с захватчиками, и через какое-то время вам начинает казаться, что вы на одной стороне, а эти полицейские гады с автоматами, что могут вас положить при штурме, – на другой.
С террористами нужно играть. Торговаться, постоянно вынуждая идти на уступки – так, по чуть-чуть, вы постепенно отвоевываете пространство для маневра. Попросить воды для детей. Договориться, чтобы в обмен на автобус злодеи согласились отпустить всех женщин и раненых. И стоять на своем. Таким образом вы «расшатываете» заранее заготовленный сценарий бандитов. Во время передачи заложников или воды они становятся уязвимы – и вы даете возможность профессионалам вступить в игру.
А сейчас я довела Лидочку до белого каления. Мне показалось, что, если бы нас не разделяла стеклянная стена, Каракозова просто-напросто бросилась на меня и вцепилась бы мне в волосы, громко визжа…
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
