Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Но еще больше меня удивила моя собственная реакция на пищевые привычки окружающих. Раньше я не обращала внимания, как много людей в Ванкувере едят на улице. Теперь меня это слегка смущало. Я видела, как в соседней школе во время обеда дети выбегают на улицу, а матери, поджидавшие их в машинах, тут же вручают им бумажный пакет из «Макдоналдса». На работе я оторопела, когда коллега, явившись на совещание, открыла пакет с чипсами, положила его на листок бумаги и спокойно сообщила: «Я еще не завтракала. С кем поделиться?» Наша офисная столовая, где я теперь разогревала себе обед (из двух блюд, приготовленный дома), всегда была пуста. Люди сидели за компьютерами и, сгорбившись, жевали сэндвичи. Неужели все так и было до моего отъезда? Почему я раньше этого не замечала?
Софи пришлось нелегко в школе. Она быстро поняла, что ее привычки в еде сильно отличаются от того, как едят другие дети. В основном это касалось перекусов. Поначалу я вообще не хотела давать ей ничего, планируя покормить в полдник, как обычно. Но в первый день после школы она вышла бледная, расстроенная: «Мама, я хочу есть». Я удивленно открыла ее коробочку с обедом: морковный суп в термосе, багет со сливочным маслом, йогурт, нарезанное кусочками яблоко – все это было нетронуто.
– Почему ты не пообедала? – спросила я.
– Времени не было, – ответила Софи и заплакала.
Действительно, нас очень удивило расписание, которое мы получили. На обед в школе было отведено всего десять минут: с 12:00 до 12:10. Эта перемена включала также время на сборы после урока и подготовку к следующему.
– Но это же чушь какая-то! – возмутился муж, увидев это расписание. – Как она успеет пообедать всего за десять минут? Она же будет голодная и не сможет сосредоточиться на занятиях!
У меня возникло ощущение дежавю.
– Придется есть быстро, как все остальные, – твердо, но спокойно заметила я.
– Ужас! – фыркнул Филипп. – Их с детства приучают есть на бегу и прямо за партой – когда вырастут, так и будут делать! Теперь ясно, откуда эти жуткие привычки, – неодобрительно заключил он.
Я была согласна с ним. Но, как и во Франции, здесь мы мало что могли изменить. У меня не осталось выбора, кроме как снять запрет на перекусы. Я неохотно начала давать Софи в школу маленькие «куски». Сначала старалась, чтобы это были только сырые фрукты и овощи. Но когда в Ванкувере наступила холодная и сырая канадская зима, я призадумалась. Учитывая, как мало Софи успевала съесть за обедом, ей не хватало калорий – так пусть жует на ходу, на перемене, под дождем.
Крайне неохотно я начала давать ей с собой крекеры и даже сладкое печенье (мне удалось найти, где продается печенье «Пти Лу», наше любимое французское угощение). Но Софи приходила домой и требовала то, что ели другие дети: «химический» фруктовый мармелад, двойное шоколадное печенье с начинкой, желейных мишек. Я отказывалась покупать ей это – сплошной сахар с красителями. Она обижалась и устраивала скандалы. Сколько бы я ни говорила, что нужно питаться правильно, ей просто хотелось быть как все. Проблема состояла в том, что эти «все» перекусывали жареными пончиками. Отчаявшись, Филипп посадил Софи за компьютер и показал ей фотографии детских зубов, испорченных кариесом: сгнившие огрызки зубов выглядели так отвратительно, что поразили Софи (и нас) до глубины души. Но, несмотря на это, она продолжала терзать меня требованиями покупать то, что ели другие дети. Меня это ужасно злило, я понимала, что вредная еда, которую я запрещаю есть, становится для нее все более привлекательной. Все это противоречило тому, чему я научилась во Франции.
Блюда, которые я готовила для Софи, в Канаде считались экзотикой. Когда она пригласила к нам домой двух одноклассниц, я с гордостью подала на стол французский tarte aux pommes – яблочный пирог в классическом стиле, с ломтиками яблок, разложенными по спирали, сбрызнутыми лимонным соком и посыпанными сахарной пудрой, открытый, а не закрытый, как принято в Северной Америке. Девочки с удивлением смотрели на эту диковинку.
– Что это? Яблочная пицца? – наконец с подозрением спросила одна. Этот тон часто можно слышать у американских детей, когда они сталкиваются с незнакомыми блюдами. После долгих уговоров девочка согласилась попробовать пирог – на кончике языка. Но, видимо, он не пришелся ей по вкусу.
– А у вас нет «Ореос»? – спросила она.
К счастью (или к несчастью), к тому времени шоколадное печенье «Ореос» уже появилось в нашем доме. Я наконец уступила Софи и купила целую упаковку. Сияя от радости, она положила два печенья в свою коробочку для обеда… и принесла их назад почти нетронутыми – оказалось, они «слишком сладкие». Поэтому у нас было сколько угодно «Ореос» для подружек Софи, которые с удовольствием умяли их, а потом побежали играть. Я облегченно вздохнула: моей дочери удалось пройти «проверку» – одну из тех, что устраивают друг другу шестилетние девочки. С тех пор я держу дома «нормальные» сладости исключительно для таких целей.
А еще мне не хотелось, чтобы Софи думала, будто ей что-то запрещают (и оттого еще сильнее хотела есть «запрещенные» продукты), поэтому я начала спокойнее относиться к перекусам однако поощряла ее выбирать более полезные: темный шоколад, «натуральный» мармелад на основе фруктовых соков вместо «химического». Я объяснила ей, что существуют искусственные красители и усилители вкуса, чтобы она понимала, почему я не покупаю ей некоторые сладости. Поворчав, Софи согласилась есть «полезные» лакомства, а я пообещала давать ей в школу сладкое дважды в неделю: батончики-мюсли, натуральный мармелад и шоколадное печенье «Пти Лу».
Мы даже достигли компромисса по поводу фастфуда. Я терпеливо объяснила, почему мы больше не ходим в «Макдоналдс» (тот факт, что в юности я работала там на кассе, добавил убедительности моим словам). Не уверена, что аргументы по поводу негуманного содержания животных на фермах и «ненатуральности» пищи дошли до Клер, но на Софи они точно произвели впечатление. Мы нашли альтернативу «Макдоналдсу»: в Ванкувере почти в каждом квартале есть семейное японское кафе. Я разрешила Софи ходить в забегаловки с подружками, следуя французскому принципу: иногда можно позволять себе все. Если родители ее одноклассниц вели девочек в «Макдоналдс», я улыбалась и вспоминала простое правило: не можешь сказать ничего хорошего – промолчи. Обычно я говорила: «Думаю, Софи понравилось» (и это было действительно так), а дочери рассказывала: «Я в детстве тоже любила «Макдоналдс». Но потом мне разонравилось».
Проблемой оставались обеды. Софи продолжала приходить домой голодной, принося с собой почти нетронутый обед. Я умоляла ее есть, ругала, даже по-особому готовила блюда (срезала все корочки с бутербродов, чтобы их было легче жевать). Но ничего не помогало. Я сама научила ее есть медленно, как следует все пережевывая. Мы внушили ей важность «degustation» – «вдумчивого» стиля питания, а теперь собственные старания вышли нам боком.
– Просто жуй быстрее! – однажды выпалила я, ругая ее после школы. И сама не поверила, что сказала такое. Как много времени мы потратили, стараясь отучить ее от этого!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
