– Вы хотите выплатить ущерб? – Глаза Сайласа округлились.
– Вы не ослышались. – Лестер глубоко вздохнул. – Вас устроит, если я буду выплачивать по сто долларов в неделю? Больше, к сожалению, не могу…
– Что ж, – прищурился Сайлас, – это было бы неплохо!
– Ладно. – Лестер помолчал с минуту, а затем лукаво посмотрел на Сайласа и Дэни. – Ну и вид у вас, ребята! – Он покачал головой.
– Мы не спали всю ночь, – сказала Дэни.
– Я думаю, – подмигнул Лестер, – никто из нас этой ночью не сомкнул глаз. Что и говорить, такое случается не часто! А главное – мы видели Морриса! Вы только представьте себе!
– Представляем, – усмехнулся Сайлас. – Мы его не первый раз видели…
Лестер снова улыбнулся, сел в машину и укатил.
– М-да, – задумчиво произнес Сайлас, – похоже, вчерашний вечер на всех произвел неизгладимое впечатление!
– По крайней мере, – подхватила Дэни, – заставил кое-кого посерьезнее задуматься о жизни…
– Еще бы! У Лестера, видишь, совесть заговорила…
– Ты уверен? Скорее Тилли устроила ему хорошую взбучку!
– Как бы то ни было, – усмехнулся Сайлас, – его денежки будут мне очень кстати. Но какова Тилли! Когда надо, строит из себя глупейшую, ничего не понимающую старуху, а сама вон какая!
– С Тилли, пожалуй, я была бы не прочь познакомиться поближе, – заявила Дэни.
Они вернулись во внутренний дворик. Дэни устало присела на чашу в руках Чакмула.
– Если бы я хотела спать, наплевала бы на все и завалилась в постель.
Сайлас устроился рядом и обнял ее за плечи.
– Да, – произнес он, – такой ночи нам еще не выпадало!
– Еще бы! – пробормотала она. – Я это чувствую каждой клеткой своего тела.
– Не будем возвращаться в кухню, – сказал он. – Кухня подождет.
– И этот чертов дневник тоже.
Сайлас прижался к Дэни и поцеловал в лоб.
– Может быть, – проговорил он, – если мы прикорнем где-нибудь вместе, то все-таки сможем заснуть.
– Что ж, попытаемся… – протянула она. Но этому помешал новый стук в дверь.
– Это уже не смешно! – проворчал Сайлас.
… На этот раз явился Росарио, мявший, как и вчера, в руках свою кепку.
– Я хочу спросить, – пробормотал садовник, – не уволен ли я?.. После того, что я сделал… Но я пошел на это только ради Эдны… Не мог ей отказать, мы с ней уже лет двадцать друзья… Простите меня!
– Росарио, – улыбнулся Сайлас, – я вас прощаю. Но, насколько мне известно, вашим работодателем сейчас является Ирвинг Читем. Так что уволены вы или нет – спросите у него.
– Но вы не против, – садовник смотрел на Сайласа по-собачьи преданными глазами, – если я сегодня приду, подстригу лужайку?
– Да ради Бога, – пожал плечами Сайлас, – стригите…
– Хорошо, приду днем. – Росарио удалился. Сайлас повернулся к Дэни.
– Мне кажется, – задумчиво произнес он, – в общем-то они все не такие уж плохие ребята. И Росарио, и даже Лестер… А вот насчет Эрни не уверен. Хорошая порка этому типу, пожалуй, не помешала бы.
Дэни по-прежнему сидела на чаше в руках индейского идола. Сайлас рассеянно смотрел на нее – и вдруг лицо его изменилось, словно в голову ему неожиданно пришла какая-то новая мысль.
– Дэни, – он прищурился, – что говорил Мустафа о дневнике?
– Насколько мне помнится, “он там, где сидит Дэни”, – откликнулась она.
– А что ты сейчас делаешь?
– Ничего… – пробормотала она, и вдруг ее осенило: – Сижу!
Дэни медленно поднялась на ноги и, отойдя от статуи на несколько шагов, начала пристально разглядывать ее так, будто видела впервые. Она, должно быть, в сотый раз уже присаживалась на эту чашу, не отдавая себе в этом отчета. Она так привыкла к статуе, что почти перестала ее замечать, и все же где-то в глубине сознания ее не переставал мучить вопрос: для чего Моррис поставил этого грубого истукана здесь, где он совсем не к месту?
Конечно же, это вполне в духе Морриса. Зная его, можно было предвидеть, что он спрячет дневник в таком месте, которое у всех на виду, но где никому тем не менее не придет в голову его искать. Дэни самой не верилось, что все окажется так просто – если, конечно, догадка Сайласа верна.
– Не может быть! – прошептала она. Но все подсказывало ей, что Сайлас прав. Они и так уже обыскали все мыслимые и немыслимые места в этом доме.
Сайлас обошел вокруг статуи, как будто примериваясь к ней.
– Хочешь сказать, – произнесла Дэни, – что он под статуей?
– Вряд ли. Статуя слишком тяжелая. Если Моррису часто приходилось доставать свой дневник и снова прятать, то он должен был хранить его в доступном месте. Очевидно, в статуе есть какой-то тайник.
Он начал трогать идола в разных местах. Дэни помогала ему. Но все части статуи оставались неподвижными, пока Дэни не попыталась повернуть чашу, на которой сидела. Та на удивление легко поддалась.
Дэни попробовала снять чашу. Та оказалась довольно тяжелой, но не настолько, чтобы с ней нельзя было справиться. Осторожно, словно опасаясь чего-то, Дэни заглянула туда, где была чаша.
В руках Чакмула, в небольшом углублении, лежала маленькая тетрадка в клеенчатой обложке под мрамор.
Глава 22
Сон как рукой сняло. Взяв тетрадь, Сайлас и Дэни пошли на кухню, заварили большой кувшин кофе и расположились за столом. Со двора доносился звук газонокосилки – Росарио уже приступил к работе. Этот звук действовал на Дэни успокаивающе.
– Это не все его дневники, – со знанием дела заявил Сайлас. – Сколько я его знаю, он едва ли не каждый день что-то царапал в тетрадке.
– Остальные дневники он, наверное, сжег перед смертью. Если помнишь, Мустафа предсказал день и час его кончины.
Сайлас улыбнулся:
– Похоже, ты окончательно поверила в существование Мустафы!
– Я готова поверить во все, что угодно. – Дэни осторожно дотронулась пальцем до мраморной обложки. – Страшно открывать!
– Может, ты и права – Моррис не хотел, чтобы его дневники кто-то читал.
– За исключением этого. Иначе он сжег бы и его. Но он велел нам его найти!
– Может быть, он имел в виду не дневник. Он сказал: “Найдите его!”
– Не дневник? Что же тогда?
– Не знаю. – Сайлас устремил взгляд в пространство. – Черт побери, Моррис, ты ведь мог переслать свой дневник кому-нибудь из нас по почте!
– Мог. – Дэни готова была поклясться, что голос, который она слышала, был голосом Морриса. – Но это было бы не так интересно.
