– Ты продолжаешь шутить? – проговорил он, глядя перед собой. – В таком случае это твоя первая удачная шутка сегодня.
– Да, забыла одолжить у тебя мозги на этот вечер, – яростно огрызнулась Джуно, больно уязвленная, ее желание повиниться перед ним как ветром сдуло.
– Ребятки, ну прошу вас! – вмешалась Триона, принужденно засмеявшись, когда машина тронулась. – Сейчас мы все дружненько поедем к вам, так что прошу спрятать все острые предметы.
– Тогда нужно начать с языка Джуно, – прошипел Джей.
Джуно хотела дать сдачи, но вовремя удержалась.
ГЛАВА 17
Джуно безуспешно искала ключи в таинственных недрах своей сумки размером с ведро. Джей вынул связку ключей из кармана джинсов и впустил компанию в квартиру, издав долгий страдальческий вздох и презрительно отстранившись, когда Джуно проходила мимо.
Зазвонил телефон.
– Пусть автомат ответит, – Джуно прошмыгнула на кухню, чтобы избавиться от настойчивого внимания Барфли. – Кто что будет пить?
– Позвольте, я все-таки сниму трубку, – Джей решительно направился к телефону. – Мне может позвонить мой агент.
Барфли вошел на кухню. Джуно доставала из шкафы бокалы, догадываясь, что сейчас последует.
– Как ты думаешь провести остаток недели? – Его бледно-серые глаза были посажены очень близко, и поэтому никогда нельзя было точно сказать, куда он смотрит. Но сегодня вечером сомнений не возникало – его взгляд был прикован к ее соскам, выпиравшим из-под лайкры, когда она протягивала руку за бокалами. «Хорошо, хоть не спрашивает, как я думаю провести конец жизни», – успокоила себя Джуно.
– Да так и сяк, а что?
– Хотел пригласить тебя на собачьи бега, – вдруг предложил он. – Там сейчас просто шикарно, симпатичный ресторанчик – можно делать ставки прямо за столиками. Хорошие вина и кухня, и все такое.
– Спасибо, дружок, но я не горю желанием. Мне и так приходится слишком часто иметь дело с собаками, – она попыталась аккуратно убрать его руку со своей правой груди.
– Ну ладно, как знаешь, – замял он разговор, приняв ее отказ, как всегда, без обиды.
Когда Барфли вышел, Джуно прижалась лбом к дверце шкафа. Он приглашал ее, наверно, уже раз двадцать, а она так и не привыкла отказывать ему со спокойной душой. Она к нему очень хорошо относилась, и каждый раз, отшивая, испытывала чувство вины. Но пытаться полюбить его – все равно что пытаться полюбить свой целлюлит.
Джей вошел на кухню, когда она обшаривала шкаф в поисках чипсов. Не обращая на нее внимания, он открыл дверцу холодильника, чтобы вынуть диетическую колу. Джуно с тоской посмотрела на его руки – она слишком хорошо помнила их нежные прикосновения.
Ей стало еще тоскливее, когда вспомнила, как мерзко вела себя этим вечером, издевалась над ним, над его страной и, что уж совсем незаслуженно, над этим великолепным орудием, спрятанным в его штанах.
– Прости меня, – вдруг выпалила Джуно. Джей не ответил, его лицо скрывала дверца холодильника.
– Это было недостойно с моей стороны – так измываться над тобой, – она говорила негромко, чтобы не слышали в соседней комнате. – Это было ужасно. Я не знаю, что на меня нашло, я никогда не вытворяла ничего подобного.
– Весьма похвально, что ты признаешь это, – скупо ответил он.
– Я понимаю, что всю неделю вела себя как надутая индюшка, как последняя сука. Я понимаю, почему тебе противно жить тут со мной. Я сама себе противна сейчас. Но на самом деле я не такая ужасная, поверь.
– Именно это твердят мне все вокруг, – тихо ответил он, глядя, как магнит притягивает дверцу холодильника.
– У меня перед критическими днями гормоны расшалились, а тут еще неприятности на работе. А то, что случилось между нами на прошлых выходных, конечно, не самое удачное начало для знакомства. Давай забудем это.
– Мне казалось, что об этом мы уже договорились, – он посмотрел на нее тусклым и враждебным взглядом.
Она вдруг почувствовала себя такой виноватой перед ним, что готова была на четвереньках проползти до Манчестера и обратно, сделать что угодно, лишь бы все исправить. Лишь бы он снова улыбнулся ей.
– Нам с тобой нужно заключить мир.
– Ты уверена? – Джей потер подбородком о плечо, глядя на нее.
– Абсолютно! Я ведь ничего такого не имела в виду, когда сказала, чтоб ты со мной не разговаривал. И акцент мне твой очень нравится. Он ужасно милый, – она боялась остановиться. – На самом деле нам как раз нужно больше разговаривать. Давай попробуем стать друзьями, найти общие интересы. Мне кажется, мы ужасно похожи. Я, конечно, не предлагаю впадать в крайности, выворачиваться друг перед другом наизнанку, нет, это слишком. Я просто хочу, чтобы ты дал мне шанс стать самой собой, подойти поближе к тебе, исправить ужасное впечатление, которое я на тебя произвела. Ты увидишь, я совершенно нормальный человек – несмотря на то, что толстая и неряха, которая много курит и тупо шутит за счет других, – она хотела закончить в оптимистическом ключе, сказав несколько добрых слов в свой адрес, но получилось сплошное самоуничижение.
– Итак, предполагается, что я должен тебя простить, да? – сдержанно спросил Джей. – Коль скоро эта маленькая выдумка имела успех, то, значит, все в порядке, так? Народ ведь смеялся, соответственно, я должен все принять, будто так и надо.
– Да не потому, что народ смеялся, Джей, – она умоляюще посмотрела на него. – А потому, что я ужасно жалею об этом. Потому, что обидела тебя, я знаю. Я должна была ограничиться парнями типа Барфли или Хорса, которые спокойно принимают такие шутки.
Его глаза сузились:
– Неужели ты думаешь, что меня шокируют непристойные шутки в духе предменструальной охоты на самцов? Что я их не принимаю? Конечно, я спокойно могу их принять, Джуно. Только не могу понять, вот и все. Я не могу понять, почему ты ведешь себя как дешевая грязная шлюха и считаешь это забавным.
Она отвернулась в отчаянии. Он выстроил вокруг себя такие высокие заборы, не перескочишь. Ей стало ясно, что он никогда не простит, и она пожалела, что затеяла этот разговор. Он просто злопамятный сукин сын, и чувства юмора у него нет ни капли.
Не проронив ни слова, Джуно взяла поднос и направилась в комнату к гостям. Когда она поравнялась с холодильником, он вдруг спросил:
– Скажи мне, Джуно, ну почему ты под конец позволила этому придурку выделывать с тобой бог знает что?
Она споткнулась, бокалы съехали на край подноса. Джуно удивленно обернулась, чтобы как следует разглядеть его лицо. Оно было строгим и осуждающим.
– Насколько помню, это я выделывала с ним бог знает что, – сказала она осторожно, внимательно наблюдая за выражением его лица. – Я выволокла его из зала. Это было частью представления.
