— Ладно, кто это? — перебила я ее, уже убежденная, что это Абби, Эллен или даже Эллиот. — Я бы поверила, выбери вы другую передачу. Это очень смешно, но у меня масса дел.
Женщина вздохнула:
— Послушайте, я действительно работаю с Персоной, и он сегодня утром видел по телевизору Эмили Даунс и решил, что она в Нью-Йорке.
Может быть, женщина говорила правду. Я знала, что Эмили Даунс, которая недавно появилась в «Пилоте-иностранце», была в городе и продвигала фильм, который сделала для «Парамаунт». Из-за ее тесных контактов с «Глориос» нам постоянно звонили насчет нее, даже когда она работала на другую киностудию.
— Да, Эмили в Нью-Йорке, — согласилась я осторожно. — Она представляет свой фильм.
— Вот я и позвонила, потому что подумала, что в «Глориос» наверняка кто-то знает, как с ней связаться, — объяснила Дейрдра. — Персона, пока он здесь, очень хочет с ней увидеться.
Я все еще не могла оправиться от картины: Персона — скорее всего в своей знаменитой оранжевой пестрой пижаме — развалился с чашкой чая в руке и смотрит передачу, которая каждое утро захватывает миллионы американских домохозяек. Развеселые канареечные шуточки ее ведущих напоминали мне о загадочном недуге, при котором звуки определенной высоты вызывают у человека судороги.
Но потом до меня дошло. Персона редко появлялся на людях — и если это действительно он, то премьере крупно повезло.
— Вы знаете, я не уверена, что сегодня удастся ее разыскать, но Эмили совершенно точно будет вечером на премьере «Петь может каждый», — предположила я, воодушевленная своей сообразительностью. — Если Персона захочет прийти, мы будем счастливы его видеть.
— Ах да, новый мюзикл Бадди Фридмана, — сказала она. — Вообще-то Персоне не нравятся фильмы Бадди и его не интересуют банкеты. Но я узнаю. Его никак не назовешь предсказуемым, — заметила она без тени иронии.
Мы закончили разговор, я немедленно повернулась к Дагни и сказала ей, что только что пригласила на премьеру Персону. Дагни, которую всегда было довольно трудно впечатлить, остолбенела секунд на пятнадцать и только потом вернула себе прежнее пресыщенное выражение.
— И он точно придет? — спросила она.
— Она обещала перезвонить. Ты можешь себе представить — он смотрит «Реджиса»!
Я все еще наслаждалась, представляя, как угасающая рок-звезда блуждает по номеру в отеле и вдруг останавливается перед телевизором, загипнотизированный видом диетического десерта, — и в это время зазвонил телефон. Это была Дейрдра.
— Персона придет, — сообщила она. — Может он взять с собой телохранителя?
— Ради Бога, но именно телохранителя. У нас сегодня аншлаг. — Мое сердце бешено колотилось, но я старалась держаться непринужденно. Богатый улов плыл прямо мне в руки. — Просмотр состоится в кинотеатре «Париж» в восемь часов, а сразу после — наверное, около десяти — будет прием в особняке доктора Рич. Куда мне прислать билеты?
— Пошлите их портье во «Времена года» на имя Майкла Митчелла. Он заберет их оттуда, но вы должны указать точные адреса и ближайшие перекрестки. Это понадобится для охраны. — Когда я поинтересовалась номером сотового телефона Майкла, чтобы подтвердить доставку, она вздохнула: — Боюсь, что со связью будут проблемы. Майкл никому не дает номер своего телефона. Он сам позвонит вам, ладно?
Тогда я записала ее номер на случай каких-то проблем. Я молила Господа, чтобы их не возникло.
Положив трубку, я выбралась из кресла и помчалась в офис Вивьен, не в силах сдержать себя.
— Вивьен, сегодня вечером придет Персона! — пролепетала я. — Я его пригласила, и его сотрудница сказала, что он будет!
Это, конечно, была полная глупость с моей стороны. Вивьен сидела и сравнивала список приглашенных со списком подтвердивших свой приход. Решив проигнорировать мое нарушение этикета ради, конечно же, более приятной возможности — проигнорировать меня, она пометила звездочкой пару имен, вычеркнула несколько других, написала для себя примечание с краю и только потом обратилась ко мне, не поднимая головы:
— Он никогда не приходит. Мы уже делали это сто раз, и всегда одно и то же. — Она поправила очки и нахмурилась. — Они заставляют нас гадать, куда посылать билеты и скольких телохранителей он приведет, а в итоге он не является. — Она наконец взглянула на меня с сожалением. Это был ее фирменный взгляд «учишь, учишь — и все без толку», и она уцепилась за первую же поданную мною возможность его применить.
Я вернулась на свое место, стараясь ничем не выдать своего разочарования. Может быть, раньше они его и приглашали, а он не показывался, но на сей раз Персона попросил своего человека позвонить нам. Неужели она не понимала, что я, проработав уже более восьми месяцев, достаточно освоила свое дело? Я посмотрела на Кимберли, с головой ушедшую в тщательное раскрашивание бумажных значков, которые будут крепиться к местам для знаменитостей. Она обладала умением любое, даже самое элементарное дело превращать в колоссальный художественный проект, но другого, наверное, и не приходится ждать, когда твоей главной обязанностью является составление списка супов. Меня удивляло, что этим летом она не умерла от скуки, ибо во всех ресторанах предлагали либо гаспачо, либо холодное фруктовое консоме. Я взяла маркер и нарисовала значок для Персоны, стараясь как можно точнее изобразить его петроглиф. Он был похож на медведя с лишней парой лап. Затем я изготовила еще один со словом «ГОСТЬ», и получилось чуть лучше. Возле кабинки Вивьен, снаружи, были вывешены «последние известия» — так, чтобы при необходимости любой мог отправить их по факсу. Они обновлялись каждые десять минут и содержали имена всех приглашенных знаменитостей. Я не могла сдержаться:
— Эй, Ким, вот тебе еще один.
Вивьен с ее феноменальным слухом услышала меня из коридора, где переругивалась с Робертом.
— Не вписывай Персону, Кимберли! — крикнула она. — Он не придет.
Я посмотрела на дверь кабинки Вивьен. Было ясно, что она скорее предпочтет не увидеть на премьере Важную Персону, чем лицезреть мой триумф. Она была из тех администраторов, которые цепляются за статус, как альпинист за вбитый костыль. Отвлеченная от своего занятия, Кимберли слегка раздраженно посмотрела на меня:
— Карен, это дело нешуточное. А если мы выставимся идиотами?
Я обратила внимание, что она держала голову в точности как Вивьен, и мне захотелось засунуть ручку, вместе с ее обожаемым серебряным маркером, прямо в пуговичный нос. У Кимберли было всего две линии поведения: либо она бесправная рабыня, либо энергичный лейтенант из армии Вивьен. Сегодня я определенно прозевала горн побудки.
Жалкая и потерянная, я взяла сумочку и направилась к лифту. Где-то в промежутке между звонком Дейрдры и нападками Вивьен я порвала чулок, а запасную пару так и не взяла — забыла после утренней встречи с сестрой Рэтчетт. Передо мной стояла двойная задача: купить чулки и сменить настрой перед приемом, ибо с этими людьми мне предстояло общаться остаток дня и ночь. Не говоря уже о том, что я хотела увидеться с Эллиотом, будучи в хорошем настроении. Когда двери лифта открылись и я увидела внутри Эдди Ди Сальва, мне показалось, что на меня наложили проклятие. Он, как всегда, поднял руку в предупреждающем жесте, и двери сомкнулись.
