Элизабет решила не тратить зря времени.
— В башню, — коротко распорядилась она. — Возможно, нам удастся их разглядеть со смотровой площадки.
Уил послушно двинулся за ней во двор.
— Далеко они? — спросила графиня, на ходу оборачиваясь к нему.
— Говорят, ехать им меньше часа. Очень быстро скачут.
— Войско с ними кто-нибудь видел? — Элизабет, пригнувшись, нырнула в низенькую арку ворот башни и начала подниматься по винтовой лестнице.
— Парень вроде видел вооружённых всадников, но формы на них не было.
Это ещё ничего не значило. Мятежный парламент Кромвеля был бедноват и скуповат и на экипировку отпускал армии крайне скудные средства.
Она единым духом взлетела на самый верх и, тяжело дыша, привалилась к парапету. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, ноги подкашивались.
— Вам дурно, миледи? — Уил поспешно поддержал её за локоть.
— Чепуха, Уил. Это все проклятая жара. Пока бежала по лестнице, закружилась голова.
Элизабет опёрлась о нагретый солнцем парапет и всмотрелась в даль. К замку, поднимая клубы пыли, мчались кареты, фургоны, всадники. Они были ещё далеко, но уже хорошо различимы на яркой зелени лугов. Элизабет быстро сосчитала: три кареты, более десятка верховых и пятнадцать фургонов с грузом. Впервые в жизни она порадовалась, что живёт не в изящном доме, а в древнем укреплённом замке.
— Уил, механизм подъёмного моста в действии?
— Нет, миледи. Его выбросили много лет назад — до того он проржавел.
— Но хотя бы опустить воротную решётку можно?
— Уж и не помню, когда её опускали в последний раз, — пробормотал Уил. — Ну да не волнуйтесь, мы с парнями посмотрим, что можно сделать. Если цепи проржавели, заменим их верёвками. Есть у нас довольно толстый канат.
— Попробуйте. Постарайтесь опустить решётку до того, как эти люди будут у ворот, — велела Элизабет, спускаясь вслед за Уилом. Уж если «железнобокие» возьмут замок, то дорого заплатят за победу.
Сама она бросилась на кухню, чтобы с помощью кухарки подсчитать съестные припасы — надолго ли хватит их в случае осады.
Получасом позже в кладовую, где в поте лица трудилась Элизабет, влетел все тот же Уил, взмыленный и грязный, точно трубочист.
— Миледи! — воскликнул он, едва переводя дух. — Эти люди — не солдаты. Они отправили гонца с посланием для вас.
Дрожащей рукой Элизабет сломала печать и сразу же заметила, что письмо написано женской рукой.
— Боже мой! — Она не верила собственным глазам.
Испуганно оглядев свои перепачканные руки и более чем скромное платье, она повернулась к людям и объявила новость, которая сразила их наповал:
— Это моя свекровь! Она едет в замок и будет здесь жить.
Элизабет едва успела переодеться и раздать указания слугам, как во двор въехала первая карета. Дверца распахнулась, и на булыжный двор замка Рейвенволд ступила леди Кэтрин. За ней из кареты одна за другой выбрались её дочери и горничные — все в чёрном.
Раскрыв объятия, леди Кэтрин двинулась к невестке.
— Моя дорогая. Уж извини, что мы прикатили всем семейством, да ещё без предупреждения.
— Принимать вас, леди Кэтрин, большая честь для меня, — пробормотала смущённо Элизабет, высвобождаясь из объятий свекрови. Тут же её схватила за руку Хоуп. Молча пожав руку Элизабет, девочка отошла к сёстрам.
Старшие девочки вежливо поклонились.
— Здравствуйте, графиня.
Путь от Чествика до Рейвенволда был неблизкий, но сестры выглядели неплохо, хотя их наряды запылились в дороге.
Элизабет ответила светским поклоном и мысленно пересчитала слуг и служанок, приехавших с Крейтонами, — человек тридцать, не меньше. Комнат в замке предостаточно, но вот кладовые не отличаются изобилием. Не пройдёт и недели, как гости начнут голодать. Если, конечно, они не захватили припасы с собой.
— Мы — беженцы, — сообщила леди Кэтрин, понизив голос. — Гэррэт прямо из Чествика поскакал в Шотландию, к королевскому посольству. Недавно он сообщил, что в Южном Уэльсе мятеж. Шотландцы двинулись туда через Ланкашир, а им навстречу идут отряды Кромвеля. Шропшир оказался на пути сразу у двух армий. Мы посовещались и решили переехать в безопасное место — то есть к тебе. Я знала, что ты не откажешься нас принять.
— Разумеется, — заверила её Элизабет, хотя обе женщины прекрасно понимали: безопасного места для сторонников короля сейчас в Англии не сыскать. Тем не менее нужно было заниматься насущными делами, поэтому Элизабет сказала:
— Как видите, в замке Рейвенволд нет той роскоши и комфорта, к которым вы привыкли в Чествике. Мне остаётся лишь надеяться, что вам не будет здесь слишком неуютно.
Леди Кэтрин окинула критическим взглядом древние замшелые стены замка.
— Когда надо выбирать между роскошью и безопасностью, я колебаться не стану.
По двору замка уже грохотали фургоны. Леди Кэтрин улыбнулась и помахала кому-то рукой. К своему удивлению, Элизабет увидела на козлах рядом с кучером отца Игнатия.
— Надеюсь, ты не станешь бранить меня за то, что я захватила с собой Стивена? — лукаво спросила леди Кэтрин. — Хороший коновал тебе пригодится… да и уроки латыни, я полагаю, будут нелишними.
— Я с большим удовольствием возобновила бы их, миледи, — согласилась Элизабет. — Здесь он будет в безопасности — не то что в Шропшире.
— Плохие нынче настали времена, — промолвила мать Гэррэта, окинув тревожным взглядом дочерей. — Если Кромвель разобьёт шотландцев, не знаю, что с нами будет.
— Как-нибудь продержимся, леди Кэтрин, — Элизабет посмотрела, как разгружают фургоны и добавила: — Мы, женщины, существа выносливые. Терпеть, держаться и ждать — дело для нас привычное.
Подхватив свекровь под руку, Элизабет направилась с ней к жилым покоям замка, но тут на пути у них возникла Ребекка с белой пушистой кошкой на руках.
— Привет, — пробормотала она.
— Привет, — ответила Элизабет, невольно вздрогнув при виде девочки.
— Что случилось, дорогая? — негромко спросила леди Кэтрин.
— Мне надо поговорить с леди Элизабет, — отчего-то шёпотом сообщила девочка. — Это очень важно.
— Что ж, поговорите. — Леди Кэтрин направилась к фургонам, увлекая за собой прочих дочерей.
Элизабет постаралась взять себя в руки.
— Слушаю тебя, Бекки.
— Я хотела извиниться перед вами, леди Элизабет, — сказала девочка, поднимая на хозяйку Рейвенволда огромные грустные глаза. — Мне очень жаль, что я тогда наговорила вам гадостей. Поверьте, я совсем не хотела выгнать вас из Чествика. Можете ли вы простить меня?
— Конечно, Бекки! — вздохнула Элизабет. — Я хорошо понимаю, отчего ты тогда вспылила… но у меня и в мыслях не было навредить вашему семейству — даже в малом. В это ты веришь?
