На тех, кто попал сюда впервые – дворец «Долмабахче» служит не только резиденцией премьер-министру страны, но и функционирует как музей, – особенное впечатление производит знаменитая хрустальная лестница. Равно как и не менее известная пятитонная люстра из богемского стекла, подаренная когда-то британской королевой Викторией.
Но внимание журналистов и операторов приковано не к сказочному интерьеру этого помещения, а к дверям, из которых вскоре в Большой салон вышли двое мужчин. Причем – и это ощутили многие из собранных здесь «акул пера» – у этих двух наделенных большой властью персон был такой вид, как будто они договорились только что по какому-то весьма непростому и чрезвычайно важному вопросу.
Сенсация произошла примерно на двадцатой минуте пресс-конференции. В зале какое-то время висела звенящая тишина, но затем, когда представители четвертой власти переварили только что услышанное, начался настоящий ажиотаж… Вверх взметнулись руки; все или почти все хотели задать свой вопрос.
– Власти Дамаска, – продолжил президент, – еще раз это подчеркиваю, именно власти Дамаска, готовы сделать все от них зависящее, чтобы обеспечить безопасность всем участникам этого неформального саммита.
– Они согласны? – крикнул кто-то с места. – Ваши коллеги согласны на эту авантюру?
– Фрау канцлерин еще раздумывает. – Президент России снова улыбнулся. – А вот о реакции моего американского коллеги, – лицо президента стало серьезным, – я пока ничего не знаю.
Премьер-министр Турции на правах хозяина хотел дать слово представителю одного из местных телеканалов. Но большинство собравшихся в этом великолепном зале уже почуяли готовую произойти мировую сенсацию.
– Что вы можете еще рассказать нам об этом таинственном неформальном саммите? – крикнул с места один из репортеров. – Пожалуйста, господин президент, назовите время и место его проведения!
Глава Российского государства сделал успокаивающий жест.
– По просьбе компетентных органов, готовящих это мероприятие, я ограничусь сказанным. Ждать осталось недолго, так что потерпите.
Президент России снял наушники. Улыбкой и кивком он поблагодарил хозяина за проявленное им терпением и выдержку. Премьер-министр Турции жестом пригласил местного журналиста задать интересующий его вопрос.
Но того уже никто не слушал: прозвучавшая только что из уст российского лидера новость о таинственном неформальном саммите в раздираемой войной ближневосточной стране затмила собой все остальное.
Глава 29
Пригород Бейрута
Водитель микроавтобуса остановился у третьего по счету, если считать от ворот авиабазы, блокпоста. Справа от обочины находится частично накрытое маскировочной сеткой сооружение из бетонных блоков с бойницами. По сути, это центр ротного опорного пункта. Метрах в трехстах левее, на краю «полосы отчуждения», возведен довольно массивного вида дот. Правее от дороги, на таком же расстоянии, еще один взводный опорный пункт. В поле, в сухой каменистой земле, на одной линии с дотами кое-где отрыты щели. На шоссе перед блокпостом разложены через равные промежутки бетонные блоки. Водителям поневоле придется здесь сбавить скорость – проехать дальше можно лишь после выполнения маневра «змейка».
Если внимательно присмотреться, то можно заметить на открытом пространстве, по обе стороны шоссе, на «полосе отчуждения» некие бугорки. Это врытые в землю танки «Т-72», а также танковые башни, установленные на фундаментах (так называемые танкобашенные доты). Они накрыты сейчас маскировочной сетью, а потому надо быть очень внимательным, чтобы их заметить от дороги.
«Серьезно укрепились, – подумал Кэп, выбираясь из машины. – Один такой ротный опорный пункт при грамотных командирах и должном количестве боезапаса способен весь день удерживать от прорыва в этом месте до полка и больше мотопехоты. Не говоря уже про моджахедов…»
После прорыва из Ярмуда значительной части группировки, носящей название «Армия джихада», батальонную тактическую группу, сформированную на базе пятой пехотной бригады, перебросили в Дамаск, на усиление. На этом блокпосту сейчас как раз находятся бойцы этой части, из числа тех, кто на днях громили каламунскую группировку джихадистов и блокировали Маалулу.
Возле блокпоста, на правой обочине, стоят армейские машины – бронированный грузовик «Урал» и кунг «КамАЗ». «Урал» новенький; должно быть, из одной из тех партий, которые поставлялись в последнее время «сирийским экспрессом»[24]. Фургон на шасси старого «КамАЗ-4310».
Возле машин прохаживаются двое часовых. Из кунга выбрался дежурный офицер. Он оставил дверь открытой; в фургон поднялись Салим и приданный ему сотрудник «Мухабарата». В кунге их ожидал старший офицер – тот самый полковник Хаммадех, с которым им уже довелось недавно действовать совместно.
Салим обменялся рукопожатием с полковником. От угощения – чая – он отказался, предложив сразу перейти к делу.
Хаммадех расстелил на столе карту южных пригородов.
– Саперы прошлой ночью произвели разминирование «полос отчуждения». Вот здесь… и здесь… – Полковник показал ручкой с закрытым колпачком на карте. – Сняты не только противотанковые, но и противопехотные мины… Вот с этих двух направлений, – кончик авторучки прочертил два невидимых следа на карте, – полагаю, они и попытаются прорваться к аэродрому.
– Я тоже так думаю, что они попытаются обойти ваш опорный пункт с двух сторон, – сказал Салим. – Полковник, прикажите вашим бойцам не открывать огонь на этом участке… – Кэп показал на карте, – до того момента, пока не будет дан сигнал.
– Какой именно сигнал?
– Зеленая ракета.
Проведя еще несколько минут в штабном фургоне на колесах, обговорив с полковником еще некоторые важные детали, Кэп выбрался наружу.
Они вновь сели в предоставленный местными спецслужбистами микроавтобус. Мухабаратовец выписал аккуратную змейку, миновав разложенные на дорожном полотне бетонные блоки. Но разгоняться не стал; машина, отъехав от блокпоста метров триста, остановилась у обочины. На этот раз спецслужбист остался в автомобиле, а компанию Салиму составил его младший напарник. Они двинулись через поле – «полосу отчуждения» – к ближайшим строениям.
На перекопанной с месяц назад земле лишь кое-где проросла жесткая трава, пожухшая под палящими лучами солнца. Было не очень приятно думать о том, что они сейчас шагают по бывшему минному полю, и размышлять про себя, хорошо ли сделали свою работу местные саперы. Сняли ли они все до одной «противопехотки» или кто-то из них что-то недосмотрел. Чтобы не зацикливаться на этих вещах – чему быть, того не миновать, – Кэп думал свои думы.
