— Подожди секунду, — проговорила Глинис. — Сейчас я ее сниму.
— Любовь моя, я сам могу тебя раздеть, не лишай меня этого удовольствия. Ведь я собираюсь заняться с тобой любовью, Глинис Малдун!
Она улыбнулась, глаза ее сияли, Каррик понял, что погиб. Он полюбил ее!
Заметив, что Каррик в смятении, Глинис прильнула к нему.
— Люби меня, Каррик, сделай так, чтобы я запомнила этот день навсегда.
— Навсегда, — повторил он, нависая над ней, и прижался губами к ее губам.
Его ласки сводили ее с ума. Он приподнялся, и она всем телом подалась ему навстречу, испытывая ни с чем не сравнимое блаженство. Весь мир исчез.
Оба замерли в ожидании сладостного мига. И он наступил, этот миг. Какая-то сила подхватила их, унесла в заоблачные выси и тут же опустила на землю. Они лежали усталые и умиротворенные в объятиях друг друга, когда услышали стук в дверь.
Каррик замер и чертыхнулся. Его голос вернул ее к реальности. Волшебство исчезло.
— Каррик, — донесся из-за двери голос Роберта.
— Не обращай внимания, он уйдет, — прошептал Каррик в гневе.
— Твои родители приехали, — сообщил Роберт.
Каррик вздохнул и вытянулся рядом с Глинис, глядя в потолок. Глинис захотелось приласкать его, сказать, что ничто не потеряно, но Роберт не уходил.
— Ты меня слышишь, Каррик?
Каррик приподнялся на локтях и крикнул:
— Да, черт возьми. А теперь убирайся.
Роберт наконец ушел.
— Надену что-нибудь, — сказала Глинис, слезая с постели за платьем, которое лежало на ковре.
— Глинис… — Каррик обхватил ее руками и потянул назад в постель. Господи, он такой сильный, такой горячий!
Он может снова унести ее в тот мир, где нет никого, кроме них двоих.
— Бабушка, дедушка! — раздался детский голосок.
— Видимо, Рейчел стало лучше, — проговорила Глинис.
— Не уходи, — прошептал Каррик ей на ухо. — Нам не обязательно показываться внизу сейчас. Дети займут их, и какое-то время о нас и не вспомнят.
— Нет, Каррик. Мне и так предстоит нелегкое знакомство. Не стоит осложнять ситуацию.
Он внимательно посмотрел на нее, коснулся ее губ и отстранился.
— Ни одной женщине я бы не позволил уйти от меня в такой момент. Ты не представляешь, как много ты для меня значишь.
— Я вернусь, — с улыбкой ответила Глинис. Он тоже улыбнулся и прижал палец к ее губам.
— Ты уж постарайся, Глинис. Не то я сам найду тебя.
— Это, может быть, даже интереснее.
— Не сомневайся, — ответил он многообещающе. Он стоял, прислонившись к двери и глядя ей вслед.
Она завернулась в платье, как в шаль, но ее тело все еще стояло у него перед глазами. Дойдя до своей комнаты, она оглянулась на него.
— Еще не поздно вернуться, Глинис, — произнес он мягко.
— Надень что-нибудь, — рассмеялась она, зашла в комнату, но тут же снова выглянула. — Не жди меня. Встретимся внизу.
— А как я тебя узнаю? — поддразнил он ее в ответ.
Она шаловливо оглядела коридор и вышла из двери, прекрасная и абсолютно нагая. Он стоял, прислонившись к косяку, как пригвожденный, руки скрещены на груди, одно колено полусогнуто. Но то, что было у него между ногами, среагировало моментально.
С невинной улыбкой она встала в соблазнительную позу, показав ему совершенный изгиб своего бедра, и сказала:
— Представь себе это в розовом шелке.
— Если ты не прекратишь, на тебе будут только простыни. На моей кровати.
Она состроила гримаску, подмигнула ему и помахала рукой:
— Пока.
Он ждал, пока не щелкнул замок ее двери. Потом осторожно закрыл свою дверь и пошел к умывальнику. Холодная вода остудила его руки, но этого было недостаточно, пришлось опрокинуть на себя целое ведро.
Глава 20
Глинис приостановилась на верху лестницы, почувствовав, как вспотели ладони. Ей хотелось немедленно спуститься, броситься в объятия старшей из стоявших внизу женщин и умолять отправить ее домой при первой же возможности. И вовсе не чувство достоинства удерживало ее от этого шага, а любовь к Каррику и надежда на их совместное будущее.
Она видела его через пролет лестницы. Он стоял около стола с напитками в своей обычной позе, каким она видела его в последний раз. Только сейчас он был одет. И очевидно, облил себя водой после того, как они расстались — его волосы были еще влажными и курчавились вокруг воротника.
Одному Богу известно, когда им снова удастся остаться наедине. Возможно, не раньше Рождества. Чертов Роберт с его чувством долга. И чертовы родители Каррика, приехавшие так не вовремя.
Пока Глинис раздумывала о том, как ей появиться внизу, высокая, уверенная в себе женщина пересекла гостиную и подошла к столу с напитками. Она подняла голову, и глаза Глинис встретились с ее голубыми глазами. Улыбнувшись одними уголками губ, женщина отвернулась. Глинис простонала. Женщина, очевидно, была матерью Каррика и заметила любовницу своего сына, растерянно стоящую на лестнице.
Леди Аланна что-то сказала своему сыну, потому что тот вдруг поставил свой бокал и направился к Глинис. В ее глазах он прочел мольбу о помощи. Больше всего на свете ей хотелось убежать.
— Ты выглядишь великолепно, — сказал он, поднеся ее руку к губам, и прошептал: — Нет повода для беспокойства, они давно уже никого не убивали.
— Что я им скажу? А вдруг они сочтут меня круглой дурой?
— Не сочтут. Просто будь самой, Глинис. Говори то, что думаешь.
— Ага, конечно. — Она состроила гримасу. — Здравствуйте, мистер и миссис де Марсо. Хотя я действительно счастлива познакомиться с вами, лучше я уведу вашего сына в спальню, и мы проведем там следующие двадцать четыре часа, занимаясь любовью. Увидимся за обедом через день.
Каррик хмыкнул.
— Ну, может быть, такая откровенность будет излишней для знакомства. Хочешь, пойду с тобой?
— Боже, Каррик. Не знаю, хватит ли у меня сил выдержать все это.
— Я не оставлю тебя одну, пока ты сама этого не захочешь. Обещаю. — Он снова поцеловал ей руку.
— Это палка о двух концах. Ты же знаешь что твое присутствие меня отвлекает, — возразила она.
Он улыбнулся своей пленительной улыбкой:
— Отлично. — И через арку повел ее в гостиную. — Мать, отец, — начал он, подведя ее к женщине с русыми волосами и мужчине, как две капли воды похожем на Каррика, — позвольте представить вам мисс Глинис Малдун! Малдун, это моя мать, леди Аланна де Марсо, и мой отец, лорд Кирван Марсо.
