– Нет, – простонала она, сжимая бедра, чтобы не выпустить его. – Люби меня снова. Не останавливайся.
Темная голова поднялась, и она увидела блеск в его глазах. Но это уже не пугало ее.
– Ты сама попросила это, – грубо сказал Кэри.
Глава 12
Сквозь ужасный шум в голове Абигайль с трудом расслышала голос Кэри, призывавшего ее проснуться.
– Кэри, – прошептала она, сопротивляясь пробуждению. Ей ничего бы не стоило вернуться в сон, если бы не явная тревога Кэри. Что-то случилось. Они были опять на реке. Она должна помочь ему.
– Кэри, не двигайся, – простонала она. – Ты упадешь.
– Просыпайся!
Он подтянул ее к краю постели, хотел поставить на ноги, однако Абигайль начала падать навзничь. Тогда он схватил ее руки, положил себе на плечи. Она думала, что он собирается унести ее от реки, а вместо этого он стал заворачивать ее в простыню. Значит, она была в кровати.
– Абигайль, ты должна вернуться в свою комнату, пока нас еще не обнаружили, – сказал он, быстро хлопнув ее по щеке. – Ты понимаешь?
Абигайль прищурилась. Казалось, Кэри покачивается у нее перед глазами. Темные волосы спутаны.
– Перестань качаться, – жалобно попросила она. – У меня ужасно болит голова.
Кэри обхватил ее лицо руками. Абигайль вдруг поняла, что это она качается, а не он. Теперь, когда он держал ее, Абигайль могла увидеть, что он голый по пояс. Она тоже голая под простыней, а между ног у нее странная боль.
– Послушай, Эбби! – настойчиво повторил Кэри.
– Что вы делаете в моей комнате? – вдруг спросила она.
– Мы не виноваты. Понимаешь? Мы думали, это был сон.
– Уходите из моей комнаты! – испуганно крикнула Абигайль.
– Это моя комната. Ты пришла ко мне.
Она побледнела, неожиданно вспомнив то, чего просто не могло случиться. Только не в Англии. И определенно не с ней.
– Это не то, что вы думаете! – яростно запротестовала она. – В моей комнате было нечто ужасное. Я испугалась. Моя дверь была заперта, и мне пришлось уходить через шкаф. Я не собиралась… Я не помню, что случилось потом.
– Боюсь, потеря памяти не служит объяснением, – мрачно сказал Кэри, зная, что она лжет. – И так ясно, чем это закончилось.
Абигайль невольно прижала руки к низу живота.
– Я не знаю, что вы имеете в виду.
– Это не твоя вина, обезьянка, – нежно сказал Кэри. – Это была настойка опия.
– Какой опий? – в ужасе простонала Абигайль.
– В лаудануме есть опий. И он может удивительно действовать на разум. Границы между иллюзией и реальностью стираются. Люди начинают вести себя так, как не повели бы в обычной жизни. Я думаю, у нас именно такой случай. – Кэри улыбнулся ей. – Но все было не так уж плохо, верно?
– Говорю вам, я не помню, – упрямо ответила Абигайль.
– Разумеется, нет. Я тоже, – засмеялся Кэри.
– Не вижу ничего смешного в нашем положении! Вы мужчина. Вы можете делать что пожелаете, и никто вас не упрекнет. А я опозорена!
Кэри пытался выглядеть рассудительным, но потерпел неудачу.
– Не беспокойся, Смит. Я женюсь на тебе.
Абигайль чувствовала себя отвратительно. Вчера бы его предложение вызвало у нее восторг. Но это вряд ли назовешь предложением. Скорее, бесцеремонным замечанием. Он просто смеялся.
– А какой у нас выбор? – продолжал он. – Ты опозорена. Пусть это не наша вина, но факт остается фактом: ты опозорена. Нам следует немедленно пожениться.
– Я должна уйти, – сказала Абигайль. – Нельзя, чтобы меня увидели здесь.
– В этом ты права, – согласился Кэри. – Позволь мне.
Кэри открыл ей дверцу шкафа, и Абигайль осторожно пробралась сквозь одежду на другую сторону. Выйдя из шкафа в своей комнате, она почувствовала, что кто-то дергает простыню, в которую она была завернута.
– Я хочу ее вернуть, если ты не против, – весело сказал Кэри.
Абигайль выпустила простыню и торопливо стала искать, чем прикрыть наготу.
– Только не ужасным зеленым пледом. Вот, – посоветовал Кэри, просовывая голову сквозь одежду.
Абигайль быстро натянула голубое платье.
– Мисс Смит? – В дверях стояла Вера Нэш. Она выглядела удивленной. – Не ожидала, что вы уже встали, – сказала она, поспешно направляясь к ней.
Абигайль захлопнула дверцу шкафа.
– Я только что оделась.
Вера пощупала ей лоб.
– Жар спал. Хорошо. Здесь доктор, он хочет вас осмотреть. Думаю, он будет доволен, что вы поправляетесь.
Абигайль вспыхнула. Сейчас она могла пожаловаться главным образом на боль между ног и в лоне.
– Я чувствую еще некоторую усталость. Не мог бы он зайти попозже, как вы думаете? У меня… ужасная головная боль.
Вера засмеялась.
– То есть вы хотите сказать, что недостаточно здоровы, чтобы встретиться с доктором? Но, мисс Смит, в таком случае он вам просто необходим.
Абигайль нечего было возразить.
Доброжелательный мистер Карлмайкл напоминал ей всех докторов, которых она видела в своей жизни. Пока она сидела на краю постели, он пощупал ей пульс, выслушал сердце, проверил белки глаз. Заставил ее высунуть язык и осмотрел горло. Боль в низу живота, казалось, усилилась. Вдруг Кэри Уэйборн там что-нибудь повредил? И неудивительно, если учесть, чем они занимались всю ночь. Мистер Карлмайкл вполне мог рассеять ее страхи, но тогда нужно ему во всем признаться, а это полностью исключалось. Она бы умерла от стыда.
– Вы в прекрасном состоянии, молодая леди. Несколько синяков и шишек, но это скоро пройдет. В следующий раз держитесь подальше от реки. – Доктор взял с ночного столика пузырек лауданума. – Господи, миссис Нэш! – в ужасе воскликнул он. – Сколько вы даете молодой особе?
– Пять капель пять раз в день, – ответила миссис Нэш. – Как вы и говорили, сэр.
– Я говорил одну каплю пять раз. Всего пять капель в день! – закричал доктор, в изумлении глядя на Абигайль. – Нам очень повезло, что молодая леди не пострадала от его вредного действия.
– Конечно, – вяло согласилась Абигайль. – Очень повезло.
Кэри уже достаточно хорошо себя чувствовал и вернулся в дом привратника. Следующие несколько дней Абигайль не покидала свою комнату, но ведь не могла же она там оставаться вечно. К концу недели ей пришлось выйти, чтобы встретить гостей из Гуснек-Холла.
Гектор Миклби в основном молчал, но миссис Миклби и ее старшая дочь вполне компенсировали его молчание. Выспросив у Абигайль все подробности о том, как она едва не утонула, они перешли к более приятной теме – переезду Роды в Лондон. Дебютантке под страхом смертной казни были даны указания не забывать о хороших манерах.
