Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Вражеские суда окутал густой пороховой дым – бело-зеленоватый, остро пахнущий серой, слабый ветер медленно сносил его к берегу, и так же медленно, словно на брошенной в проявитель фотобумаге, появлялись контуры кораблей. Сначала показались верхушки мачт, потом надстройки…
Дружинники между тем не теряли времени даром – пользуясь дымом, по приказу князя бросились на абордаж!
С ганзейских палуб уже послышались крики, донесся и сабельный звон… Вожников улыбнулся – когда-то и он вот так же, с сабелькой, да на чужие суда! Эх, ватага, ватага, верные друзья… Нынче-то Егор не особенно лез в схватку, понимал – сие не полководца дело… лишь иногда, конечно, мог подбодрить, рвануть…
Однако сейчас что-то его в бой не тянуло, в отличие от переминавшегося с ноги на ногу боярина… что-то казалось неправильным… Да все было неправильно, все! Бегство вверх по реке, этот дурацкий залп – что они, не понимают, чем все закончится? Хорошо все понимают. Тогда почему столь глупо себя ведут? А если – не глупо? То есть это ежели смотреть со стороны великого князя – глупо, а если с их стороны? Зачем-то все это им надо… обстрел, абордаж…
Господи! Тут же два судна! А третье где?
– Время они тянут, – недобро прищурился князь. – Василий!
– Да, государь! – Боярин с готовностью выпятил грудь.
– Остаешься за старшего, сейчас пошлю гонцов к воеводе и сотникам. Пущай тебя слушают, а ты особо не торопись. Главное, не выпусти с судов лодки.
– Понял, княже, – радостно вытянулся Василий Есифович. – Дозволь спросить – а ты?
– А моя погоня еще не закончена… Думаю, это основное сейчас дело. Кормчий! Мы сможем обойти вражин, скажем, вдоль берега?
– Не все ладьи, государь. Осадка!
– А какие пройдут?
– Онтипа-кормщика, потом Ферапонта, Олексия…
– Так, – князь не секунду задумался. – Вестовые, сигнальщики, живо сюда.
Вызывая нужные ладьи – легкие, с малой осадкой, – взвились на мачте разноцветные вымпелы… Часть бывших при князе судов тут же бросилась на замену к плотно обложившим ганзейцев ладейкам. Враги уже не стреляли – было не до того, с их палуб лилась громкая музыка абордажного боя: кто-то хрипел, кто-то орал, кто-то ругался, звенели сабли и палаши, а вот гнусаво запела труба – из Ладоги подходила помощь, флотилия посадника на тяжелых насадах с пушками. Теперь уж исход боя ни у кого не вызывал сомнений.
– Быстрее, быстрее! – нетерпеливо подгонял князь.
Юркие ладейки ходко продвигались вдоль левого берега, а сразу за излучиной вывернули на середину реки. Ратники гребли, себя не жалея, мерно опускались в синие воды Волхова тяжелые весла, форштевни боевых новгородских ладей-ушкуев с пеной рассекали волны.
– Впереди корабль, княже! – выкрикнул с мачты марсовый. – Ганзейский!
Вожников вскинул к глазу подзорную трубу, сразу же узнав угловатые очертания когга, мачту с прямым парусом, квадратную корму с мощным навесным рулем. Не каракка, не каравелла и даже не неф, кораблик сугубо утилитарный, без особых красивостей.
– Ходко идет, гад, – посетовал кормчий. – Велишь поставить паруса, господине?
– Нет, – отмахнулся Егор. – Скоро излучина – там и нагоним.
Так и вышло. Неуклюже совершив поворот, когг резко затормозился – парус его пару раз хлопнул и бессильно повис, едва ловя ветер.
– А ну, поднажмем, парни! – Передав подзорную трубу оруженосцу, князь радостно потер руки. – Пушки – готовь!
Артиллерия на княжьих стругах стояла особая, усовершенствованной новгородской работы – на тысячу саженей палила запросто!
Вздернулся, взлетел на мачту коричневый вымпел, что означало – «Готовиться к огненному бою!», его быстро сменил красный – «Пли!».
Бухнули пушки, просвистевшие над водой ядра большей частью пролетели мимо, однако парочка с грохотом угодила в корму, а следующим выстрелом напрочь снесло мачту!
Бросаемые вперед мощными гребками дружинников, ладьи вынырнули из облаков плотного порохового дыма – высокая кормовая надстройка когга оказалась уже совсем рядом, перед глазами.
Невдалеке испуганно прижался к берегу юркий рыбачий челнок. Махавший веслами сивобородый мужик в сермяжной, с заплатками, рубахе оглянулся на сидевшего впереди на носу миловидного юношу – светлоглазого, светловолосого, с тронутым золотистым загаром слегка скуластым лицом. Просторная рубаха была явно великовата отроку, пришлось почти до локтей закатать рукава, обнажив тонкие, с голубыми прожилками руки, по-девичьи маленькие, изящные. Левое запястье было замотано тряпицей… видать, парень поранился где-то. Рядом, на носу, лежала котомка с пожитками, не особо большая, однако – рыбак заметил! – тяжелая.
– Ну что, отроче? Испужалси?
– Да так. – Парень пожал плечами, не отрывая напряженного взгляда от разворачивающегося на реке действа. – Бывало и хуже.
– Да ну, – не поверив, засмеялся рыбак. – Где ты такое видел-то? Эвон палят-то! Как бы и нас не зацепили.
– Не зацепят. – Юноша покривил тонкие губы и неожиданно приказал не терпящим возражений тоном: – А ну-ка, давай к кораблю! Вон там, за дымом, обойдем сзади.
– К кораблю-у-у?! – замахал руками мужик. – Да что ты, что ты! Мы так не договаривались, окстись, тамо же…
– Вот, держи, – вытащив из котомки золотую монету, парень швырнул ее лодочнику. – Не сомневайся – настоящий рейнский гульден.
– Счас попробую.
– Пробуй, пробуй, зуб только не сломай. Скорее только давай, пока дым не рассеялся.
– Да гребу уже, гребу!
Спрятав золотой за щеку, рыбак проворно заработал веслами, так, что челнок понесся по мелководью быстрокрылой птицей. В этот момент с обреченного когга дали еще один залп, слишком уж торопливый, никому не причинивший вреда, так что непонятно было: зачем и стреляли?
– Поворачивай, поворачивай, человече!
На миг обернувшись, юноша снова вгляделся в дым и вдруг резко поднял руку:
– Стой! Суши весла.
Вот этой просьбе-приказу лодочник повиновался с куда большей охотою, не особо-то хотелось рыбачку лезть в самое пекло даже за рейнский «тяжелый» гульден, уж лучше тут вот постоять, на мели… еще лучше – чуть сдать к берегу да забиться в густой камыш.
– В камыши давай! – странный пассажир словно подслушал мысли рыбака. – Живее.
– Это ничо! – разворачивая лодку, обрадованно закивал рыбачок. – Это мы сладим.
О борта челна зашуршал камыш, а позади вырвалась из порохового дыма еще одна лодка – разъездная шлюпка с когга, что обычно тащили за кормой на прочной веревке. В шлюпке, умело орудуя веслами, сидели двое – худой, с курчавой бородкою, парень и белобрысый мужчина с красивым надменным лицом.
Юноша с рыбачьей лодки, чуть приподнявшись и раздвинув камыши, даже услышал слова:
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
