Книга Цвет убегающей собаки - Ричард Гуинн

Шон смотрел на меня с большим подозрением. Евгения улыбалась. Сьюзи рисовала что-то цветными карандашами в блокноте, а Игбар Зофф, кажется, спал. Стемнело, воздух казался свежее, чем вчера вечером. Я поднялся, пошел в ванную, затем на кухню вскипятить воду для чая. Мой ум все еще был смущен кокаином и разворачивающейся историей. Мне нужно было нечто вроде балласта. Чая для этого может не хватить, текила закончилась, а пива не хотелось. Словом, я попросил Сьюзи заварить чай, а сам пошел на угол и купил бутылку фундадора. Прогулка воздействовала на меня благотворно, и, вернувшись, я подумал, что и друзья захотят немного размяться. Сьюзи укрепила на полу посреди террасы большую свечу, и в воздухе приятно запахло кедром.

Я так много говорил, что у меня даже голос сел. Забравшись в гамак, я выпил горячего чая с лимоном и щедрой порцией коньяка. Игбар, перебравшись к стене террасы и устроившись там на горе подушек, извлек из кармана трубку с коротким мундштуком и помешивал в чашке нечто мягкое и вязкое. Опиум даже в самые удачные времена — непозволительная роскошь, но золотой дождь, внезапно пролившийся на Игбара, заставил его отмести любые финансовые ограничения.

— Давай-ка лучше я займусь этим, — вызвался Шон, заметив, что уже второй раз Игбар откладывает месиво в сторону и пытается раскурить трубку.

— В общем, ты выбрался оттуда, — полувопросительно заметила Сьюзи, вынужденная из-за темноты отложить блокнот. — И давно это случилось?

— Два-три дня назад, — с улыбкой ответил я.

— Да брось ты, приятель, — вмешался Шон, поднося спичку к своей трубке с опиумом. — Что значит — случилось? Неужели мы должны верить? Я-то думал, ты просто развлекаешь нас, чтобы время убить.

— Идиот, — хрюкнул Игбар. — Невежда. Что значит «просто»? Любой рассказ это просто рассказ. И чем один просто рассказ отличается от другого просто рассказа?

— Правдивый рассказ — это не просто рассказ, — возразил Шон. — А то, что мы услышали, настолько неправдоподобно, что вряд ли заслуживает эпитета «правдивый». Даже повествовательные стили и те разнятся — целый набор. Да что там, нам явно морочат голову. Не зря же Лукас все время говорит о себе в третьем лице. Правдивый рассказ, — повторил он с упорством курильщика опиума, — это вам не психотерапевтическое лекарство от неразделенной любви. Правдивый рассказ — это правдивый рассказ.

— Бред, чистый бред, право. Для тех, кто понимает, что к чему, все рассказы правдивые.

— О Господи, закончится когда-нибудь этот детский сад? — взмолилась Сьюзи.

Шон прихлопнул комара на руке и вытер ладонь о джинсы.

— Ублюдки вы все, — изрек он.

Евгения вздохнула и поудобнее уселась на матрасе.

— Самые знаменитые ублюдки в истории, — пробормотал Игбар и глубоко затянулся. Терраса стала напоминать опиумную курильню в Бангкоке. Атмосфера та же — едкие, острые, сладкие, смолистые запахи.

Я опорожнил бокал, откинулся на гамаке и взял у Шона очередную трубку.

— И что дальше? — спросила Евгения.

— Почти ничего. К этому времени совсем стемнело, и я выбрался из Убежища. В погоню за мной послали «лендровер», но я успел добраться до леса, там развязал себе руки и двинулся в сторону гор. К утру дошел до какой-то деревушки, поднялся на фуникулере в Бергу, а оттуда автобусом в Барселону. Как приехал, сразу позвонил тебе, Евгения, оставил сообщение.

— А как Нурия? — кивнула она. — Разве вы не договаривались встретиться здесь?

— Если бы ей тоже удалось уйти, то да, конечно. Но вообще-то мы ни о чем не договаривались. Вернувшись домой, я места себе не находил. Чувствовал себя как беженец, которого ждут развалины прежней жизни. Боялся, что квартиру вверх дном перевернули. Но, судя по всему, ошибался. Все на месте — бумаги, книги, пластинки. Разве что звонок не работал. Я сел на кровать, и у меня все поплыло перед глазами. Я вернулся в целости и сохранности, ничто мне больше не угрожает. А Нурию скорее всего ждет безжалостная кара за то, что помогла мне скрыться. Заверения в том, что Поннеф не сделает ей ничего дурного, не убедили меня. Получается, это не она меня, а я ее предал и, не связавшись при первой же возможности с полицией, поставил жизнь любимой под угрозу. Правда, она сама велела мне не ходить в полицию. Словом, голова кругом. В конце концов я отправился на ее прежнюю квартиру, а потом столкнулся с Зоффом и Хоггом. В Побле-Сек. Вот и все.

На противоположной стороне узкого переулка в доме по соседству кто-то перебирал струны гитары. Раздался пронзительно-печальный, душу рвущий звук, и музыка внезапно оборвалась, точно певец забыл слова и мелодию.

Я обвел взглядом гостей. Сьюзи растянулась на матрасе, Шон, покачивая головой, недоверчиво смотрел на меня.

— Чистая фантазия, если угодно знать мое мнение, — заявил он.

— Не угодно, — парировала Сьюзи.