– Ребенок? – Графиня вскочила на ноги.
Домоправительница сложила руки на груди и утвердительно кивнула.
– А моя дочь?
– Очень устала, миледи, – ответила домоправительница, – и хочет видеть мужа.
Эмброуз вздохнул и тут же чуть не упал в обморок.
– Да простят меня святые небеса! – Дейзи опустилась на колени и принялась растирать ему руки. – Это слишком для него, но я уверена, он скоро оправится. Бедняга! Для здорового, сильного мужчины стоять и смотреть, какие муки испытывает его жена, просто невыносимо. Вот видите, ему уже лучше.
Графиня вышла из комнаты, а граф тем временем с интересом посмотрел на Дейзи. Джудит, совершенно довольная жизнью, казалось, совсем не интересовалась судьбой своего недавнего воздыхателя; она стояла в другом конце комнаты, держа за обе руки полковника. Роуз, отчего-то раскрасневшаяся, сидела неподалеку от них с мечтательным выражением глаз.
– Идите же, сэр, – сказала Дейзи Эмброузу, – настало время вам порадоваться. Джулия хочет вас видеть. Святые небеса, мы все еще не знаем, мальчик у вас или девочка. Вы должны были присутствовать во время родов, тогда вам не пришлось бы метаться тут, внизу, воображая себе разные ужасы.
– Прекратите, Дейзи! – Лорд Кинкейд вовремя заметил, что лицо Эмброуза стало из бледного зеленым. – Пойдем, старина. Вставай. Отцовство так подействовало на тебя, что ты совсем ослаб.
Эмброуз с трудом поднялся на ноги и направился к двери.
Дейзи с участием посмотрела ему вслед.
– Когда будут появляться на свет наши дети, Джайлз, – сказала она, – я хочу, чтобы вы были там и разделили бы все это со мной. Надеюсь, это случится скоро. О, я знаю, это так и будет. Мне уже двадцать пять лет, и я хочу, чтобы у нас поскорее появились дети. Может быть, уже через девять месяцев, как вы думаете?
В этот момент лорд Кинкейд перехватил взгляд отца: граф заговорщицки приподнял бровь. Виконт сделал гримасу и провел рукой по горлу, но тут же на лицо его снова вернулась любезная улыбка.
– Разумеется, Дейзи, – пробормотал он, – разумеется. Это случится через девять месяцев в пятницу, после обеда. А может быть, вечером в субботу, кто знает.
