получится, - ответил я другу, а Катриона подняла голову.
- Обещаешь? - с полными надежд глазами на меня маленькая смертная. Впервые. Она верила в меня. Не в Танатоса. А в меня. - Ты правда сделаешь так, что все будет хорошо?
Я понимал, что не могу подвести ее. Ни ее, ни будущую дочь. У меня вообще впечатление, что кто-то проклял меня на девочек! Вот представляю, гулял я по Аиде с Гекатой, и какая-то ведьма возьми и ляпни :”Гадес, вот все чтоб у тебя девочки были!” - найти бы и прибить еще раз.
Глава шеснадцатая
Сон не шел. Я из раза в раз проматывал в голове возможные сценарии срывания этого цветка. Мысленно пообщался с Хароном, попросив, на всякий случай, пока не впускать души. Мало ли. Катриона мирно сопела у меня на плече. Руку можно было отламывать и выбрасывать. Но, выбирая из меньших зол -я не шевелился. Если смертная проснется - она меня просто забубнит. И я не выживу.
- Персик-Персик, - выдохнул я и прикрыл глаза. - Что же с тобой делать то, горе ты … не мое?
Прямо вспомнил, как я на ней чуть не женился.
“Гадес” - голос богини жизни заставил меня подпрыгнуть на кровати из положения лежа. - Гадес, это ты?”
- Ты где? - замотал я головой, тут же прикусив язык. Катриона опасливо зашевелилась. Надежда поспать угасла окончательно. - Я тебя слышу, но не вижу.
“ Я не знаю. Тут темно. Гадес, я не могу дозваться Танатоса. Что с ребенком? Где мой малыш?” - Прозерпина говорила с такой скоростью, что моя голова разболелась еще сильнее. Вот только еще одной Паллады на не хватало. Я опасливо почесал голову.
- С ребенком Танатос, - растерялся я, все еще надеясь найти Персика где-то у себя в покоях. Не нашел. - Как ты себя чувствуешь? Вокруг темноты есть что-нибудь?
“Нет. Вернее, мне не видно. И пить хочется” - нервно вещала Прозерпина. Катриона открыла глаза. Всё. Прощай покой.
- Ты с кем разговариваешь? - напряглась смертная, натягивая на нос одеяло, таща за ним мою тунику. Э-э-э-э, аккуратнее.
- С Прозерпиной, - отмахнулся я, лихорадочно соображая, где эта проблема может находиться. Катя тут же подскочила на кровати и схватила меня за тунику. Да что ты к ней лезешь то все время! На тунике уже живого места нет!
- Сенька! Где она? С ней все в порядке? Что она говорит? - орала мне в ухо Катриона.
“Гадес, как мне выйти? Я не понимаю что происходит! Где я! Как мне попасть к своей семье! Я хочу к своим детям! Гадес!” - орали мне с другой стороны.
Я чувствовал, как у меня начинает дергаться глаз, а здравый смысл медленно, но верно покидает пределы своего обитания.
- Тихо! - рявкнул я на обоих. Катриона обиженно надула губы. В глазах так и читалось, что она отыграется. Запомнит и отыграется. - Танатос!
Посреди покоев тут же появился мой друг, с кричащим ребенком на руках.Да они просто издеваются надо мной. Все и сразом! Малявка в особенности! Орет прямо как Зюся. Жуть то какая. Моя что? Так же орать будет? Ужас какой? Так, где Леня? Я переезжаю к нему в поле! Приватизирую первую норку. И буду высовываться из нее. Но не весь, а частично. Чтобы юркнуть в случае опасности выноса мозга!
- Что? - с надеждой поинтересовался мой друг, замахав рукой. - Гадес?
- Персик, - отозвался я, а у Танатоса глаза стали квадратными, - Она в какой-то темноте, хочет пить и почему-то смогла связаться только со мной.
- Как она? - запоздало спросил мой друг и тут же осекся, заметив мое выражение лица.
Персик продолжала вещать что вокруг нее только темнота, что она куда-то идет на ощупь и ОРЕТ! ОРЕТ! В надежде,что ее хоть кто-то услышит. Но, видимо, кроме моих пострадавших перепонок - свидетелей концерта не было.
- Она орет. И пытается кого-то позвать. - поморщился я, а Танатос и Катриона синхронно кивнули. - Но слышу, кажется ее только я. Я не помню, чтобы в Аиде было место, где настолько темно. Даже в тартаре горят факелы и грешники.
- Она не в Аиде, - отозвался Танатос, и нахмурился. Ребенок, пригревшийся на руках отца - притих. Какое счастье то! - Скорее всего,она в пограничье. И цветок, как раз должен стать проводником.
- Куда? - синхронно спросили трое. Я, Персик и Катя. Так, уже хорошо. Она их слышит.
- Сюда, - задумчиво отозвался мой друг, поджав губы. И видимо, уже по привычке, поцеловал спящую на руках малышку. - Смотри, Гадес, ты - повелитель душ.Именно поэтому она и связалась с тобой. То есть, ты должен будешь открыть проход ей в Аиду. Ситуация осложняется тем, что боги, чаще всего, сразу попадают к Лете. А там зов и все вытекающие из реки проблемы. Нужно будет ловить ее душу на подлете к перерождению.
“Гадес! Я что-то слышу!” - насторожилась Персик. - “Это странно, но я слышу журчание. Но не вижу, ни реки, ни воды. И доносится, как будто сквозь вату”.
- Река зовет ее, - опешил я, уставившись на Танатоса. Друг был готов к такому повороту. Титан смерти просто согласно качнул головой. Намекая на то, что он был прав. - Похоже, пора.
Я встал с кровати и помог подняться Катрионе. Мы тут же переместились к этому злосчастному месту с камнями. Мне всегда было интересно, как мойры видят будущее. Да еще и настолько ясно. Осталось только научить их нормально изъясняться. И, это, видимо, самое сложное.
- И как дальше? Я должна тебя за руку держать? Пока будем срывать? Или надо вместе? А как это? Мы же повредим цветок! - снова прорвало Катриону. Она дергала меня за руку, второй рукой показывая на асфодель. - Гадес, как рвать то будем? И она сразу появится? Или надо будет подождать? А если она не появится? А если появится, но не такая? А что если она ничего не будет помнить? А что если мойры ошиблись?
- Подожди! - простонал я, страдальчески глядя на смертную. -Не мешай! Думаю я!
“Гадес,
