подписалось на мой аккаунт в известной соцсети. Поэтому мною принято решение вести публичный дневник, или как сейчас говорят, блог. Я хочу, чтобы люди знали альтернативный взгляд на происходящие события. Кому будет нужно — легко меня найдут. Всем спасибо за внимание.
Экран телевизора мигнул и вернулся к лицу ведущей телеканала, но дальнейшие её слова уже пролетали мимо ушей Пожарской. Лицо Инны Геннадьевны исказилось гримасой ненависти. Она тяжело дышала и буквально пылала яростью.
Резкий треск разорвал тишину — экран телевизора в короткий миг смялся в бесформенный комок. Опустив взгляд на свои руки, княжна с неудовольствием отметила дрожавшие от злобы пальцы. В следующую секунду собрав их в кулак, женщина резко ударила по столу.
— Мерзкий. Тёмный. Ублюдок! — процедила Пожарская так, что каждая буква звучала как раскат грома.
Всё остальное было для неё в этот миг неважно.
* * *
Шаги гулко отдавались в пустоте горного плато, покрытого блеклой травой и россыпью мелких камней. Ветер, свистевший между зубчатыми стенами древней крепости, приносил с собой холод и запах старого камня, впитавшего кровь ушедших поколений. Останки родового гнезда Черногвардейцевых возвышались над плато мрачным напоминанием о былом величии. Здесь, на этой земле, когда-то кипела жизнь, но время и война не щадили ничего.
Полуразрушенные стены крепости торчали среди выветренных скал, словно сломанные зубья древнего чудовища. Их каменная кладка, обветренная и потемневшая, изъеденная трещинами, всё ещё сохраняла гордую осанку, хотя и была оплетена лозами дикого винограда. Крепость казалась обессиленным стариком, который, несмотря на увядание, цеплялся за остатки своего былого могущества.
Когда-то здесь, на этом месте, возвышался дворец моего рода — величественное сооружение с высокими башнями и резными колоннами, отражающее могущество и богатство Черногвардейцевых. Его залы были наполнены светом, стены украшены великолепными фресками и гобеленами, а полы устланы мрамором редкой красоты. Здесь проводились балы и приёмы, звучала музыка, смех и голоса гостей со всего княжества.
Теперь от всего этого остались лишь руины. Груды обвалившихся колонн, разбитые арки и разрушенные своды. Стены, которые когда-то сияли в лучах солнца, теперь покрыты трещинами и мхом. Уцелевшие части фасадов всё ещё хранили следы былого великолепия: остатки лепнины, фрагменты витражей, куски мозаик, рассказывающие о подвигах предков.
Я медленно шёл по опустевшим залам. Под ногами хрустели осколки мрамора и стекла. Сквозь проломы в стенах проникали солнечные лучи, освещая пыльные облака, поднимавшиеся при каждом моём шаге. В воздухе витал запах сырости и забвения.
На стенах ещё можно было различить остатки фресок: блеклые фигуры рыцарей в чёрных доспехах, сцены сражений и триумфов. Я остановился перед одной из них, стараясь разглядеть детали. Казалось, вот-вот смогу услышать звуки битвы, крики воинов и звон мечей.
Но реальность быстро возвращала меня обратно. Тишина окружала со всех сторон, прерываемая лишь тихим шёпотом ветра. Я почувствовал, как внутри меня нарастает горечь и злость. Как же так получилось, что всё это было утрачено? Что привело к падению великого рода?
Внезапно мой взгляд упал на старый гобелен, чудом сохранившийся в одной из ниш. Я осторожно подошёл ближе. Ткань была изъедена временем, но на ней всё ещё можно было различить изображение герба нашей семьи: клыкастая морда ежа и торчавшие как бы из-за неё длинные иглы.
Я сжал кулаки, чувствуя, как по венам разливается горячая ярость. Как несправедливо, что время и враги так жестоко обошлись с нашим наследием. Но одновременно с этим я понимал, что прошлое не вернуть, и смотреть нужно вперёд.
Сзади тихо шагала Виктория. Она молчала, будто чувствовала, что слова здесь неуместны. Её лицо выражало смесь любопытства и осторожности, а взгляд неотрывно следил за развалинами, словно она боялась потревожить что-то давно ушедшее.
Мы медленно пересекали заросший сорняками двор, когда внезапно из-за одной из уцелевших колонн, словно молния, вылетел знакомый мне силуэт. Гигантский ёж, на невероятной скорости стремительно подскочил прямо к Виктории и в последний момент, будто вкопанный, застыл возле неё, наклоняя голову и пристально оглядывая девушку своими маленькими на фоне его туши, блестящими глазами.
— А-А-А! — громкий визг разнёсся эхом по горным вершинам.
Я обернулся и увидел, как Виктория, побледнев от страха, вытянула руку вперёд, выбрасывая телекинетическую волну. Нах-Нах, получив удар, отлетел назад, но тут же, не теряя времени, снова рванулся к ней.
— ЛЁША, ПОМОГИ! — завизжала княжна, и её голос снова раскатился эхом.
Я остановился, наблюдая за этой картиной, и не мог сдержать улыбки.
— Тебе смешно⁈ — с отчаянием крикнула она, пятясь спиной ко мне и одновременно отмахиваясь от зверя телекинезом. — Ты будешь просто стоять и смотреть, как он меня сожрёт⁈
— Да он просто нюхает тебя, — ответил я, скрестив руки на груди. — Не бойся.
— УБЕРИ ЕГО!!!
— Это же тебе не шпиц какой, чтобы его взять и убрать, — усмехнулся я. — Нах-Нах с тобой знакомится. Сейчас ты ему надоешь, и он отстанет.
— Нах-Нах⁈ — глаза девушки округлились. — Ты ему ещё и имя дал⁈
— Ну да. Он откликается.
— Что за имя такое вообще⁈ Отзови его, пока он меня не съел!
Бросив на Светлицкую усталый взгляд, я вздохнул и следом, повернувшись к ежу, безэмоционально бросил:
— Нах-Нах, отойди от неё.
Но ёж, казалось, вовсе не обратил на мои слова никакого внимания. Он продолжал топтаться вокруг Виктории, с интересом обнюхивая её плащ и ноги.
— Он не уходит! — в отчаянии взвизгнула она, прячась за моей спиной.
— Ну-у… он у нас такой, с характером. И имя соответствующее, — пожал я плечами, усмехаясь.
— Лёша, я его боюсь! Ну пожалуйста!
Я вздохнул и, кисло улыбнувшись, оглядел Нах-Наха.
— Ладно, колючий, отстань от неё.
На этот раз ёж послушался. Он плюхнулся на задние лапы, но продолжал с любопытством смотреть на девушку. Ещё через мгновение Нах-Нах завалился на бок, демонстрируя нам своё мягкое волосатое пузо.
Поняв намёк, я, улыбнувшись, сел рядом на один из камней и принялся чесать ему живот.
— Вот так. Молодец, Нах-Нах. Хороший зверь. Хищник! Скоро на охоту с тобой пойдём. Да?
— Уии!
Виктория осталась стоять в нескольких метрах от нас, всё ещё боясь подойти ближе. Но её взгляд выдавал растущее любопытство. Постояв немного, она осторожно сделала шаг вперёд, затем ещё один. И, наконец, преодолев страх, села рядом со мной.
— Он… он правда безопасный? — тихо спросила она.
— Конечно. Не бойся, — кивнул я, не отрываясь от чесания ежа. — Видишь, как развалился — наслаждается.
Княжна, на секунду задумавшись, всё же решилась и, робко протянув руку, аккуратно коснулась мягкой шерсти. Нах-Нах слегка дёрнулся, но тут же успокоился. Виктория провела ладонью по его животу,
