их реакции я понял, что об участи моего родителя в ФСБН уже знают.
- Кхм… слушай, Юрий, насчет него… - замялся Гиштап, переводя беспомощный взгляд то на начальника, то на Калистратова. - Тут такое дело…
- Какое?
- Твой отец. Он умер.
И снова вид распростертого под окнами пошарпанной хрущевки тела возник перед моим внутренним взором. Ободранная задравшаяся майка, обвисшие треники, бледная кожа, слишком сильно выделяющаяся на фоне замерзшей грязи и разбросанного мусора. Он получил то, к чему стремился всю свою жизнь. И жалеть его мне нисколько не хотелось.
- Тоже попытка похищения? - я старался, чтобы мой голос прозвучал хотя бы чуточку взволнованно, словно оглашение этого известия для меня стало небольшим потрясением. Но получилось как-то бесстрастно и равнодушно.
- Честно, не очень похоже, - признался Крюков. - Дело себе полиция забрала, но нас держат в курсе. По отчетам криминалистов, на дверях следов взлома не обнаружено, зато соседи слышали, как твой отец посреди ночи кричал в окно что-то про бесов и нечистых. Пока основная версия несчастный случай, учитывая, какой он вел образ жизни…
- Да бухал он, как скотина, товарищ генерал, называйте вещи своими именами, - пришел я на помощь напряженно подбирающему выражения руководителю.
- Как бы там ни было, но я просил от судмедэкспертов МВД заключение перенаправить нам сразу по мере готовности. Если найдутся следы применения некроэфира, то мы об этом узнаем.
Я молча кивнул, пребывая в уверенности, что ничего подобного в теле не обнаружится. Эта информация вообще не имела широкого распространения, но все тот же Изюм, который, казалось, знал все на свете и обо всем, как-то проводил мне ликбез на этот счет. Он сказал, что судебно-медицинские эксперты по совокупности косвенных признаков с вероятностью в девяносто процентов могут определить причастность инфестатов к смерти. Но я, как это часто бывало, слушал его через слово, полагая, что такие специфические знания мне никогда не пригодятся.
- При твоих дамах я об этом сообщать не стал, - словно извиняясь поведал генерал, - думаю, хватит с них потрясений. Как-нибудь сам расскажешь.
- Понял.
- Тогда еще один немаловажный момент, Факел… Как ты распознал одаренного в кафетерии? Лейтенант Носова указала в рапорте, что ты определил это с одного взгляда на посетителей. Так и было?
- Абсолютно, - кивнул я, слегка удивляясь, что Эвелину уже успели опросить. - После моего воскрешения, я стал чувствовать рядом с собой инфестатов.
- Твою ма-а-ать… - с непонятными интонациями протянул Гиштап и взъерошил свой короткостриженый ежик на голове.
- Какова точность твоего внутреннего радара?! - моментально загорелись глаза у Крюкова. - Есть какие-то условия? Объем некроэфира? Наличие либо отсутствие у одаренного кукол?
- Да хрен бы его знал! - оторопел я от такого напора. - Мне описание к этой способности выдать забыли!
- Ладно, тогда проведем несколько слепых тестов, и установим все опытным путем, - безапелляционно подытожил руководитель ФСБН. - Если ты, Жарский, в самом деле поможешь всю шваль изловить в столице, то клянусь, памятник в твою честь на Красной Площади воздвигнем!
- Договорились, - криво ухмыльнулся я. - А что с этой парочкой из кафе? Уже установили, кто они есть?
- Да, об этом стало известно уже в первый час после проведенного тобой задержания, - сообщил генерал. - Вячеслав и Иван Тимофеенко, родные братья. История, надо сказать, у них настолько же драматичная, насколько и идиотская. Старший брат, как выяснили в ходе допроса, скоропостижно скончался от инсульта около двух дней назад. А младший, обнаружив свою принадлежность к числу инфестатов, поднял труп и искал способ полноценно вернуть его к жизни. Пока еще идут следственные мероприятия, но оперативники склоняются к тому, что других эпизодов в послужном списке Тимофеенко не обнаружится.
- Ну тут могу подсказать, - криво ухмыльнулся я и принялся загибать пальцы: - несоблюдение правил регистрации и учета одаренных, использование некроэфира в преступных целях, посягательство на жизнь сотрудника ГУБИ, нарушение закона «О погребении и неприкосновенности тел умерших…»
- Нет-нет, майор, это безусловно, - вскинул ладони Крюков, прося притормозить. - По происшествию в кафе драть инфестата будут долго и качественно. Он сейчас сильно мается от гипонекрии и охотно сотрудничает с дознавателями, поэтому решение о заключении его под стражу будет принято в ближайшее время. Я имел в виду, что до встречи с тобой он толком ничего натворить не успел.
- В таком случае, мне дальнейшая судьба этих братьев неинтересна, - равнодушно откинулся я в кресле. - Судя по тому, как охотно один из них преступил запретную черту, то момент, когда бы он окончательно сорвался, был очень близок. Можно сказать, мне повезло повстречаться с ним раньше. Теперь главное, чтоб наказание для него было соразмерным и неотвратимым.
Выслушав мою позицию, офицеры переглянулись и о чем-то призадумались. Однако у меня сейчас на повестке дня стояли задачи поважнее, нежели игра в молчанку.
- У вас еще остались ко мне вопросы, товарищ генерал? - нарушил я затягивающуюся паузу.
- Пока что я услышал от тебя все, что хотел, - отреагировал на мою реплику начальник ФСБН. - Можешь быть свободен, но оставайся на связи.
- Есть! - коротко отрапортовал я.
Покидая кабинет, я успел заметить, как все время молчавший Калистратов провожает меня долгим изучающим взглядом. Однако он сразу же спрятал глаза, стоило мне только повернуться в его сторону. Ох, не нравится мне это все. Отчего-то в душе зародилось такое неприятное ощущение, будто меня всеми силами пытаются низвести в ранг безвольной пешки. Опутать плотным контролем, чтобы я без приказа сверху не вздумал и шага сделать. Ведь, с одной стороны, я вроде бы и слишком полезен, чтоб от меня избавиться, но вместе с тем и не до конца предсказуем. И начальство явно устало от моей инициативности, а потому наверняка захочет найти способ сдерживать меня в узде. Не исключаю даже такой вероятности, что мою нынешнюю ситуацию они попытаются обернуть себе на пользу.
Ну что же, тогда у меня не остается иного выхода. Действовать мне предстоит самостоятельно. И я даже знаю, с кого именно начну…
Глава 21
Распростертое на металлическом верстаке тело подростка было надежно обмотано цепями, дабы он никуда не смог сбежать, если вдруг воскреснет. Следователь ФСБН склонился над трупом и брезгливо потыкал пальцем в огромный шрам, пересекающий живот и раздваивающийся под грудью. Никаких сомнений, грубые стежки толстых нитей вросли в кожу, будто бы мертвец понемногу регенерировал! Кроме того, если надавить сильнее, то сквозь оставшийся после аутопсии разрез
