а меня омывает невероятное ощущение горячей воды.
— Уже в двойке лучших? — спрашивает он.
— Возможно, — небрежно отвечаю я, умываясь.
— Я заставлю тебя признать, что я номер один, — Крю застегивает штаны и уходит.
Заканчиваю в ванной, только чтобы войти в спальню и обнаружить, что он уже достал платье из моего шкафа и положил на кровать. Длинное белое платье с узором из розовых цветов. Надеваю его и собираю волосы в пучок перед нанесением легкого макияжа.
Крю разговаривает по телефону, когда я вхожу в гостиную, но кладет трубку, как только к нему подхожу.
— Готова? — спрашивает он.
— Да, если это не очередной «родительский» сюрприз, — я использую воздушные кавычки, намеренно закатывая глаза.
— Его невозможно устроить, так как ты уже встретила моего единственного живого родителя, — отвечает он. — И кроме того, она завтра уезжает.
— Энджел тоже?
— Ага. Она тоже уезжает завтра, — Крю осматривает меня. — Прекрасна, как всегда, — он притягивает меня к себе и крепко держит.
— На каблуках или без? — спрашиваю я.
— На каблуках, — отвечает он.
Прежде чем мы уходим, хватаю у двери пару туфель.
Крю молчит всю дорогу пока мы в машине. Время от времени он целует мою руку, сжимая ее, наши пальцы переплетаются. Обычно он не болтливый человек, но всю нашу поездку его окружает зловещая тишина.
Крю притормаживает, паркуется, и выходит, обогнув машину. По моим рукам бегут мурашки, потому что что-то не так. Он открывает мою дверь, и когда я поднимаю взгляд, мы оказываемся перед старым зданием. Его пальцы крепко переплетены с моими, пока мы приближаемся ко входу. Крю распахивает большие двери, и я сразу замечаю Энджел. Она встречается со мной взглядом и так же быстро отводит его. Оценив пространство, я обнаруживаю, что в дальнем конце стоит мужчина.
Это церковь?
Ни за что.
Этого не может быть. Верно?
Вот стоят Энджел и Доминик, а рядом с ними мать Крю, которая не выглядит счастливой от того, что находится здесь.
— Э, Крю? — Крю не говорит ни слова и ведет меня к неизвестному мужчине, который, при ближайшем рассмотрении, определенно является священником. — Что происходит?
Мне требуется больше времени, чем следовало бы, чтобы осознать, что происходит. Когда осознание наконец приходит, я пытаюсь оттащить Крю назад, но мы уже стоим перед священником.
Наконец я могу освободить руку и смотрю на Крю.
— Что ты делаешь? — шиплю я.
— Ты просила меня больше не спрашивать тебя, — говорит он так, как будто это должно быть очевидно. — Так что я не буду. — он поворачивается к священнику и кивает головой.
— Добро пожаловать, — говорит священник.
Кладу руку на щеку Крю и поворачиваю его голову, чтобы приблизиться.
— Я не выйду за тебя замуж. Сколько раз мне нужно тебе это сказать? — я отстраняюсь и делаю шаг назад.
— Райя… — начинает он, но я поднимаю руку.
— Секс не означает, что я выйду за тебя замуж. Что в этом непонятного?
— Мне нужно жениться, Райя. Я бы хотел, чтобы это была ты.
— Тебе не нужно ничего делать, — говорю я ему.
— О, но мне нужно. Пожалуйста… — он медленно приближается ко мне и касается моих щек, — …пусть это будешь ты.
— Я не выйду за тебя замуж, Крю.
— Что же, это чертова пытка, — слышу бормотание Доминика, но не обращаю на него никакого внимания. Крю смотрит глубоко мне в глаза, и его умоляющий взгляд можно описать только как отчаяние.
Как может быть, чтобы этот человек был в отчаянии? Он может заполучить кого угодно.
— Этому нужно положить конец, — говорю вслух. — Я слишком долго развлекалась, — качаю головой. — Мне нужно идти.
Рука Крю резко хватает меня за запястье, притягивая ближе. В этот момент его ноздри раздуваются, а вена на шее пульсирует так, словно вот-вот взорвется. Его высокий подбородок и выпученные глаза говорят мне, что он более чем зол. Крю в ярости!
Но разве он не осознает, что его поступок неправильный во многих смыслах?
— Я играл хорошо и был терпелив, — злится он.
— Ты застрелил человека за то, что он прикоснулся ко мне! — усмехаюсь я и слышу, как священник позади нас что-то бормочет, но прикрывает это кашлем. — Это то, что ты считаешь милым или терпеливым?
Пытаюсь ослабить его хватку, но он ухмыляется и поднимает руку мне на затылок, а затем прислоняется своим лбом к моему.
— Да, потому что любая другая женщина, осмелившаяся сказать мне «нет», уже ползла бы по этому гребаному проходу, если бы значила хотя бы половину того, что значишь для меня ты. — я пытаюсь оттолкнуться, но он крепко держит меня, и его глаза пристально смотрят в мои. — Выходи за меня замуж, или помоги мне, Господи…
Прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще, я тянусь к его талии и хватаю пистолет.
— Ты им не воспользуешься, — уверенно говорит Крю.
— Нет, черт подери, воспользуюсь, — отвечаю я, а затем стреляю ему в ногу. Он ослабляет хватку.
Бросаю пистолет.
— Женись на своей чертовой матери, — говорю я, — мне все равно! — кричу на него перед тем, как побежать, так быстро, как только могу.
Глава 56
Крю
Сбежавшая невеста и блядское пулевое ранение в ногу.
Идеально!
Просто чертовски идеально!
— Все в порядке. Она просто задела меня, — говорю я, пока мама суетится вокруг, а я пытаюсь отмахнуться от нее.
— Ты слишком добр к этой женщине. Пришло время показать ей себя настоящего, — требует она, в ее тоне сквозит месть, а глаза — чертовски жесткие.
— Нет. Я не буду заставлять Райю выйти за меня замуж.
— Ты вроде как только что попробовал, — замечает Энджел. — И я знала, что это не сработает.
— Блядь! Ты ее очень разозлил, — добавляет Доминик.
— Все заткнитесь! — кричу я, и священник ахает. — Господи Иисусе, — бормочу себе под нос.
Вспышками в памяти всплывает ее красивая, безжалостная улыбка, когда она впервые спросила, стреляли ли в меня когда-нибудь. Затем предупредительный выстрел ударил по лампе возле моей головы в ее квартире. Начинаю смеяться, а из моего желудка вырывается досадное наслаждение. Я должен был знать, черт возьми, что она будет первой и единственной, кто действительно выстрелит в меня.
Остальные смотрят друг на друга, их лица выражают беспокойство, но в то же время они ждут неизбежного взрыва, о котором знают.
Время уходит.
Осталось всего несколько месяцев до подписания контракта, и вот я здесь, истекаю кровью на полу часовни, где должен был жениться на своей невероятно сопротивляющейся невесте.
— Давай поднимем тебя, — предлагает Доминик.
Я отталкиваю его.
— Я и сам могу подняться, блядь, — боже,
