акционерам Компании и её служащим, тому же Павлу Александровичу.
Но главной находкой было золото на северном берегу залива Нортона.
Несколько месяцев назад лейтенанты Тебенков и Этолина на южном берегу залива основали форт Святого Михаила. Юго-восточнее форта находится местная деревня Тачик. Отношения с её обитателями сразу же установились какие-то непонятные и Павел Александрович решил до наступления зимы сходить туда.
У него сразу же получалось устанавливать хорошие отношения с местным населением, он как говорится слово знал.
И в этот раз капитан Леонов замечательно справился с этой задачей. За три дня проведенных с деревне индейцев, он установил с ними отличнейшие отношения.
Индейцы ему и рассказали о золоте на севере залива, увидев у него небольшой самородок. Павел Александрович успел туда сходить и обнаружил просто потрясающее месторождение золота, на пляже вдоль побережья залива длиной не меньше тридцати миль между двумя мысами.
Он в буквальном смысле ковырнул ногой и сразу же нашел небольшой самородок. За два дня, проведенных там, с помощью обыкновенноых кастрюль было добыто почти полкилограмма золота.
Среди экипажа парохода сразу же возникло небольшое волнение, но Павел Александрович после наших бесед был готов к этому и хорошо прошерстил своих людей, всех кто вызвал у него опасения он без всякой жалости списал, не побоявшись даже нехватки экипажа.
И это в непростой ситуации, возникшей после открытия золота, да еще и такого легкого, себя оправдало. Небольшой сумбур, возникший в некоторых мозгах быстро закончился после беседы, проведенной с экипажем капитаном, вернувшимся с золотого пляжа.
Павел Александрович популярно объяснил, что верно и честно отслужившие князю, вернутся домой богатыми людьми, так как за свою такую службу они будут щедро вознаграждены. Те же, кто соблазнится возможностью вроде бы легкой добычей золота, сразу же становятся преступниками и вернуться домой никак не смогут. И более того, где бы они не оказались их статус будет везде одинаковый — беглый вор, в русском смысле этого слов.
Да и выбраться из этих мест шансов у этих людей практически не будет. Например по той причине, что индейцы, его, Павла Александровича друзья, просто устроят на этих людей охоту.
Поэтому небольшое потемнение рассудка у некоторых членов экипажа закончилось почти мгновенным просветлением и капитану не пришлось даже никого списывать. Вишенкой на торте было его сообщение о примерном заработке экипажа за этот рейс. Вкупе с ранее заработанным, некоторые моряки уже вернуться домой людьми далеко не бедными.
Заходить в форт Святого Михаила на обратном пути не стали, капитан Леонов здраво рассудил, что нечего волновать лишний раз людей перед в любом случае трудной зимовкой.
В Николаеве его уже ждал Фердинанд Петрович. Он за сезон объехал все американские владения Компании и последней точкой его маршрута был Николаев. Навигация уже заканчивалась и барону надо было срочно возвращаться в Новоархангельск, застрять здесь на зиму была плохая идея.
Поэтому они быстро обсудили такую потрясающую новость и решили, что после ухода барона из Николаева, это должно узнать все его населения.
Риска утечки информации никакой. Фердинанд Петрович не собирался об этом рассказывать ни одному человеку, а до весны у николаевских контактов с окружающим миром не будет. А холодная зима успеет остудить все горячие головы и до каждого дойдут аргументы Павла Александровича.
Глава 20
После возвращения с «золотой» разведки Павел Александрович поставил свой пароход на ремонт и начал готовиться с броску на север будущим летом.
Как только зима вступила в свои права, он собрал народ и рассказал о найденном золоте. Неожиданно для него николаевцы на эту новость отреагировали очень спокойно.
Поразмыслив он решил, что дело в уже имеющемся опыте жизни на Аляске, здесь даже летом человек быстро понимает насколько даже простая физическая жизнь хрупкая штука, особенно если ты вдруг выпадаешь из общества.
Да и сразу же найденное золото Кеная поставило на место все зашатавшиеся мозги, только дурак мог не видеть, что добыча желтого металла на Аляске подвиг.
Конечно отчаянные головы сразу нашлись, но их разгорячившиеся натуры сразу же успокоили аляскинские старожилы с переселившихся фортов.
Среди них было двое охотников, решивших провести на Аляске еще семь лет по второму котракту с Компанией. У них был печальный опыт небольшого полуголодного сезона, когда неожиданно промысловиков оказалось многовато и цены на всё тут же взлетели.
В итоге всю добытую пушнину, а сезон как назло был очень удачный, пришлось отдавать за внезапно ставшие очень дорогими жизненно необходимые вещи.
И они совершенно резонно предположили, что дикие старатели уйдут с свободное «золотое» плавание и никто не будет их просто так возить туда-сюда, давать им снаряжение и элементарно кормить.
В итоге у них если что и останется от добытого золота, то это будет много меньше гарантированной светлейшим доли добытого. Моему слово здесь всё верили свято. Поэтому разговоры быстро перешли от глупостей к обсуждению практических вопросов организации добычи.
Большинство служащих Компании, а они почти все планировали вернуться в Россию после окончания контракта, изъявили желание поехать в будущий поселок золотодобытчиков.
Среди наших людей нашлись имеющие опят золотодобычи и они сразу же предложили начать работу с помощью шлюзовых камер. Когда я увидел их, то ахнул от удивления: передо мной был кустарно изготовленную промывочную установку со шлюзами глубокого и мелкого наполнения.
Естественно работать она будет пока исключительно с использованием ручного труда. Конечно её можно будет сделать со временем на механическом приводе или паровом приводе, но сейчас возможно только использование мускульной силы человека.
Больше всего мне было интересно что приспособлено вместо резиновых ковриков, на которых собирается мельчайшая фракция в установках 21-ого века, которые я видел в Сибири и из чего сделаны решетки шлюзовых камер.
Коврики конечно были не резиновые, а из кожи. На ощупь с идеально обработанной поверхностью. Это было принципиально важным, так как мельчайшие крупинки золота не должны на ней застревать.
А многочисленные решетки были естественно металлические, деревянные и изготовленные из каких-то местных смол, напоминающих янтарь.
Всё это делалось под руководством одного из староверов — Ефима Капелова. Он в свои сорок пять прошел огонь, воду и медные трубы. И всё это багодаря одному: его увлечению золотым тельцом.
Ефим был из семьи можно сказать потомственных золотоискателей и добытчиков Урала. Этим делом начал заниматься еще его дед.
Он смолоду был очень башковитым и шустрым. Золотая ржавчина проникла в его душу и он почти пятнадцать лет мотался сначала по России, а затем даже три года провел в Мексике и Южной
