Блин.
Абрамов побелел и трусящейся рукой потянулся за ручкой. Ты хоть прочитай, баран, что отписываешь!
— Раньше люди кровью подписывали. Очень атмосферно было, да, Федор Маркович?
— Да, только юриспруденция против этого.
Блин болтал со своим приятелем, а я не спускал взгляда с Абрамова. Вытер рукавом вспотевший лоб, перелистнул на последний лист и поднес ручку.
— Ты бы хоть прочитал, нет⁈
Бледный как мука он посмотрел на меня, не тая в глазах надежду.
— Очки дома забыл, — пояснил.
— О-о-о, не волнуйтесь! Все по-честному, забираю только то, что мне полагается.
— Ваша честность не будет против, если я посмотрю? — юрист из меня так себе, но лишним не будет, да и время потяну.
— Ваше право, — все с такой же довольной рожей. Ухмыляется, гад, тем больше вызывая подозрение. Блефует. — Смотрю, неплохо породнились, — смеясь сам с собой.
Как и предполагалось, ничего подозрительного я там не нашел. Пункт за пунктом прописано о том, что сеть ресторанов «Рояль Д’Элеганс» переходит непосредственно Блиновскому. Дарственная чистая, хоть правда кровью подписывай.
Толкнув бумаги по столу, вернул их Абрамову.
— Все в порядке? — с явной насмешкой любопытствовал Блин.
— Да.
— Тогда прошу больше не задерживать документ.
С грустной гримасой Абрамов нервно схватил ручку и размашисто поставил подписи. Швырнул листы в лицо веселящемуся Блину, воспаряя бумагу в воздух.
— Ты доволен? — побагровев, подскочил, откидывая массивный кованый стул. Тот с грохотом оглушил присутствующих. Только сейчас я заметил, что на мушке нас уже не держали. — Добился чего хотел, а теперь отдавай мою дочь!
— Успеется. Прошу на выход, — лицо клоуна сменилось недовольством. Кому-то не нравится, когда на него повышают тон. — А ты все собери и поспеши заверить, — бросил худому.
Когда вернулись туда, откуда начали, все было без изменений. Мои ребята стояли в окружении спецов, которых, по-видимому, не убивалось ни на одного, и разговорить их не вышло.
Как-то этот дорогой театр Блина мне надоел. Показушник он, конечно, еще тот, но пора бы и меру знать.
— Приведи Аврору, — донес до него с полуоборота.
— Как только мой нотариус заверит документ, ваша прекрасная дева вернется, куда пожелаете.
— Она сейчас же вернется! — кинулся на него, но Макс тормознул.
Агрессия сочилась из каждой клетки. Этот мешок с дерьмом слишком много о себе возомнил. Меня никто никогда не прогибал под себя, и он не станет исключением! Хватит с меня того, что я и так участвовал в его цирке в подвале.
Мне уже в пору было пену стирать со рта, но гаду это явно нравилось. Только если мой настрой был решительным, то его настрой — безумным.
— Знаешь, что, Виктор? Я решил не откладывать тебя в долгий ящик. В тебя когда-нибудь стреляли из твоего же оружия?
Сообразив, в чем дело, «Отважный» начал прикрытие. Первый и словил очередь, закрывая меня. Да, на моих были бронежилеты, но тут без шансов. Началась конкретная мясорубка. Отец Авроры метнулся за машины, а кто успел с ним добежать, отстреливались оттуда. Мои начали прикрывать меня. Понимая, что времени в обрез, под этот кипишь и летящие раскаленные пули рванул в дом.
План был такой: нахожу Аврору, стараюсь сдержаться и не прибить ее за самоволие и будущие препирания. Дожидаемся спецназ и только под их прикрытие мы сможем выйти.
— Аврора! — залетая в дом.
Искать мультяшку некогда, дом пижон отстроил размером с Пентагон. В том, что она именно здесь, не сомневался, но в прятки играть некогда. Вот вернемся домой — хоть в жмурки, хоть в прятки, лишь бы знать, что она дома.
— Аврора!
— Стой, где стоишь!
Не заметил, как за мной уцепился хвост. Какой-то дрыщ с автоматом наперевес. Выглядит смелее, чем есть на самом деле. Вскинул свой ствол на него, целясь в голову. Взгляд безумный, отрешенный, ни капли паники. Хочет рукопашный, но по своим правилам, сверкнул ножом. Гребаный дебил, у меня нет на это времени. Придавил курок…
— Виктор, — послышался из проема двери голос Авроры.
— Скройся сейчас же! — гаркнул на нее.
— Не уйдешь! — бузумный вскинул автомат, целясь в Аврору.
Мне до нее три шага. Только бы успеть!
Нажатие наших спусковых крючков оглушило дом, словно гром по свинцовому небу. Оголенные пули вылетели из стволов навстречу друг другу, устремляясь к своим целям.
— Попалась, — только и успел выдавить на выдохе, обнимая Аврору, когда двойная очередь пробила меня.
Онемение по телу и спокойствие за нее разливались во мне. Захрипев, обмяк в ее руках. Чувствовал, как опускает на пол, и терял ее образ из виду. Всё вокруг расплывалось. Что-то говорила нежными губами и лила слезы, а я уже не слышал. Хоть бы в последний раз услышать ее голос. Прошу тебя, боже, последний раз и забирай меня. До последнего держала на руках, а я все плыл… плыл…
Говорят, смерть пахнет свежескошенной травой. Не правда. Смерть пахнет важными моментами жизни и любимыми. Детским молоком матери, влажностью после летнего дождя, запах пороха после первого выстрела и любимой…
Мягкой ладошкой моя любовь коснулась щеки. Я засыпал в ее объятиях.
— Я люблю тебя, Виктор! Слышишь? Люблю… Не умирай, прошу…
Спасибо, боже…
Глава 41
Два месяца спустя
Золотые локоны волос падают в свете солнца в замедленной съемке, играя переливами. Это пряди Авроры. Цвета колосьев пшеницы. Я подставляю руки, тщетно пытаясь их поймать. Засеивают все вокруг, перенося меня в степь.
Никогда не был в поле, всю жизнь провел в каменном городе. Бескрайний простор, окрыленный ветром и теплом солнца. В руке колосится рожь, мягко щекоча пальцы. Застывшие облака с серым переливом и тишина. Ни звука ветра, ни шелеста колосьев, ни пения птиц. Я словно в вакууме. В какую сторону бежать?
Решил навстречу солнцу. Сейчас оно — мой ориентир.
Нет усталости от бега, как по накатанной переставляю ноги. Вроде уже и край виднеется. Обрыв…
Кто сеет поля возле обрыва? Оглядываю просторы. Вся красота нашей земли как на ладони. Голубая река тонкой линией пролегает вдали. Цветовая палитра трав и цветов смешивает невероятную красоту. Стволы деревьев, дающие тень; соседние поля с урожаем; стая птиц, летящая вдаль; зеленая лужайка подо мной. В центре пышная ива раскинула свои длинные ветви, а на одном из стволов на подвешенных качелях раскачивается Аврора. Откуда она здесь?
Не взирая на высоту, начал спускаться. По земле качусь, а пыли нет и грязи на руках не намека.
Аврора вышла мне навстречу. На ней желтый сарафан с завязками на плечах. Босые ноги и лента в волосах. Подобна ангелу замерла, дожидаясь меня.
Преодолев
