ему не только симку, но честь девичью готова была отдать.
— Интересно. Но значит, ты с ней договорился — она завтра приедет?
— Да, обещала завтра. А теперь похвали меня, ведь я сегодня молодец? — даже по телефону было слышно, как «громко» улыбается Желудев.
— Еще какой молодец. Сегодня можешь ехать домой, а завтра с утра будем с твоей Машей фоторобот составлять. Да, чуть не забыл, еще один вопрос, а где, собственно говоря, наша Маша стоит? Возле какого метро?
— Как? Разве я тебе не сказал? Возле метро «Люблино».
С моей стороны повисла тревожная пауза.
Глава 25. Там, где стены помогают
Я сидела на подоконнике в своей новой квартире и наблюдала, как мама собирает мои вещи. Теперь они мне точно не понадобятся.
Из подслушанных разговоров я поняла, что квартиру теперь выставят на продажу, родители, как единственные мои родственники, получат небольшую сумму после всех выплат банку. С ними уже разговаривал юрист Бейли, он абсолютно безвозмездно занялся решением юридических и финансовых проблем с недвижимостью.
Ему, как профессионалу самого высокого класса, было обидно, что его обвела вокруг пальца парочка аферистов Юля и Олег. Он просто рвал на себе волосы от гнева, рассказывал под русскую водочку моему отцу, что все присланные фотографии с мраморным ангелочком тщательно проверялись американскими специалистами. Теперь по приезде в Штаты, конечно, этих горе-специалистов Бейли с треском выгонит, не смогли отличить подделку. Хотя в этом их вины особой не было. Джордж Стравински перед смертью стал очень сентиментален, его чувства к моей бабуле Томе многократно усилились, он ждал чуда — ждал сказки, — мечтал хотя бы после смерти любимой таким странным образом показать свою любовь. Он бы в тот момент поверил любым документам и фотографиям, лишь бы они касались его неповторимой Тамары.
Бейли чувствовал на себе груз вины и перед своим хозяином, и перед нашей семьей, пытался быть нам полезным. Просто из кожи лез, чтобы чем-то угодить Вороновым.
Мама из-за меня тайком плакала по углам, но пыталась казаться сильной, отец решал проблему древним российским способом — стопочкой по 0,5.
Я несколько раз приходила в мамины сны, успокаивала ее. Мы о многом с ней разговаривали, ей после этих снов становилось гораздо лучше.
Я же пыталась осмыслить свое нынешнее состояние, целыми днями сидела на подоконнике, рядом неизменно оказывался Лешка, которому нравилось мурчать рядом с моим бестелесным духом.
Раздался звонок в дверь.
Мама пошла открывать, и из прихожей послышались взволнованные голоса:
— Извините, что без предупреждения, Ольга Константиновна. Я буквально на одну секундочку, — услышала я голос следователя Еремина.
— Да, конечно. Добрый день, Иван Андреевич. Проходите, пожалуйста, — засуетилась мама.
Даже после смерти единственной дочки она пыталась держать марку, готовила вкусные обеды для папы и Лешика. Кормила их просто на убой!
Хотя в моей ипостаси я уже даже в мыслях не произносила подобные слова.
Убой — не убой! Но мамина стряпня всем нравилась, а Лешка так вообще растолстел на домашней пище — это ведь не фабричные кошачьи консервы, непонятно из чего приготовленные.
Но мама все равно считала, что кот переживает из-за смерти хозяйки, и пыталась умаслить и успокоить его такими вот вкусненькими обедами и ужинами.
Леша, разумеется, не был против, хотя для него мало что изменилось. Я, хозяйка, в его понимании, никуда не делась, все время была рядом, теперь, когда мне не нужно было ходить на работу, мы с ним даже стали чаще видеться: вот так мирненько мурлыкали на подоконнике — кот и призрак.
— Проходите, Иван Андреевич. Чай? Кофе? Может быть, пообедать желаете? Я как раз только что вкусных котлет нажарила. Алиса их очень любила, — мама снова привычным движением смахнула с лица предательские слезы.
— Нет, не волнуйтесь. Все нормально. Если можно, чаю.
— Да, да, конечно, — засуетилась возле стола моя родительница.
— Я бы хотел с вами и Владимиром Дмитриевичем еще раз переговорить, задать несколько вопросов.
— Да, я понимаю. Володя! — крикнула отцу в спальню мама.
Котлет мне сейчас, конечно, не хотелось, а вот послушать, о чем идет речь, — разумеется.
Папа, сменив домашний костюм на чистую рубашку и джинсы — все же официальные гости в доме, — вышел в гостиную.
Поздоровавшись с Ереминым и налив себе полную чашку ароматного чая, он вопросительно уставился на следователя.
Откашлявшись, Еремин начал разговор:
— В деле появились некие новые обстоятельства, и я хотел бы показать вам этот рисунок. Посмотрите на него внимательно и скажите, не знаете ли вы этого молодого человека? Алиса про него вам никогда не рассказывала?
Родители склонились над черно-белым фотороботом.
Я тоже подлетела к столу, мне на самом деле было интересно, о ком идет речь.
— Нет, я, к сожалению, вам ничем помочь не могу, я не знаю, кто это, — ответила мама. Кивком головы спросила отца.
Тот тоже недоуменно пожал плечами.
— Нет, я его точно не знаю. Мы же жили далеко от Алисы, всех ее знакомых не знаем. Но этот парень точно не из нашего города, — уверенно произнес отец.
Еремин был несколько обескуражен, он надеялся, что Вороновы вспомнят незнакомца.
Я же внимательно вглядывалась в портрет.
Я, безусловно, знала изображенного на нем молодого мужчину. Лицо было очень знакомо, я его видела, причем недавно. Но мысли все разбегались в голове. Вроде бы встреча была случайна и непродолжительна. Но вот как он может быть связан с моей гибелью?
Парень был симпатичен, очень симпатичен. Красиво очерченный подбородок, прямой аристократический нос, немного впечатление портили его глаза.
Даже по рисунку было видно, какой бездонно пугающий и затягивающий у него взгляд.
В моей голове пролетела мысль, что-то связанное с этим парнем, что-то было связано с его внимательным взглядом, но вот что же?
Я задумалась и снова залезла на подоконник под бочок к коту.
Лешка умиротворяюще замурчал.
— Хорошо, я так понял, что парень этот вам точно не знаком? И вы его никогда не видели? — снова спросил следователь.
Оба моих родителя отрицательно закачали головами.
— А кто это? — бдительно поинтересовался папа.
— Этот человек, может быть, связан с убийством вашей дочери.
Мама ахнула. Отец дрогнувшим голосом спросил:
— Убийством? Вы сказали убийством? Но мы думали, что это был несчастный случай.
— У следствия есть информация, что здесь имело место убийство. Подробности, к сожалению, я сейчас рассказать вам не могу.
— Да, мы понимаем, — кивнул отец.
— И еще один очень личный и пикантный вопрос касательно вашей дочери. — Еремин обратился к моей маме: — Ольга Константиновна, вы мне уже говорили, что
