не подчинить. И чтобы сродниться с ними ещё сильнее, чтобы сделать мои Барьеры по-настоящему монолитными, мне нужно принять их. Стать Щитом Ордена вновь.
Моя душа полыхала, а помимо всех прочих печатей, появлялась ещё одна. Она выжигалась всеми стихиями, что сейчас бушевали вокруг меня. Больше не было ограничений и правил, как в той же пентаграмме Архимага Пентогаста. Теперь Лёд и Огонь действовали сообща, проникая внутрь меня. То же касалось и других стихий, конфликтующих между собой.
Контур за контуром. Слово за словом. Энергия Разлома и Эпицентра пожиралась стихиями полностью, а затем переходила в меня. В пустую оболочку человеческого тела.
Из десен брызнула кровь, как и из глаз и ушей. Раны открывались и закрывались, а также появлялись новые. Стихии не знают жалости. Им не ведома пощада. Молнии и Огонь обжигают, а Вода и Лёд замораживают кожу. Земля и Воздух дробят кости, разрывая мышцы. Барьер Крепости и Гнева остались безучастны, но так лишь казалось. Они были связующим звеном. Парламентёрами, сдерживающими стихии в узде.
Сколько я продолжал свой танец, находясь на грани жизни и смерти? Не знаю, но долго. В прошлый раз это заняло почти сутки и я чуть не сдох. Но теперь легче, в разы легче, особенно со знанием, какая подготовка нужна.
Печать Изначальных Стихий была почти завершена, но под самый конец, находясь на грани, я пошёл ещё дальше, уйдя внутрь себя и начав срывать печати, сдерживающие меня до этой поры. До стелы не доберусь, но подойду очень близко! Максимально близко, не разбудив Краз-Ан-Гора!
Если ранее энергия практически иссякла, впитывавшись в Барьеры, то теперь вспыхнула вновь и приняла не голубоватый цвет, а золотой! Моя энергия! Моя душа!
Мне не нужно было открывать глаз, чтобы увидеть — в небо ударил потоком ревущего золотого пламени! Столь великолепного и столь опасного! Реши я провернуть нечто подобное дома, то это было бы заметно. Эмиссары если и поняли, что я Охотник, то вряд ли знают, какой именно. Ну ничего, скоро я с ними встречусь и тогда они поймут! Этот мир не станет второй Славией! Его не поглотит Скверна!
— Latis… Olata rae Krasat…Listra kras! Listra!
Печать была завершена, а когда моя сила стремительно вернулась обратно, то резко замер, закончив движение.
Тишина… Земля больше не дрожала, а ветер исчез. Ранее он ласкал моё лицо, но теперь его не было.
Медленно, растягивая момент, я открыл полыхающие золотым пламенем глаза и выдохнул облачко наэлектризованной энергии.
Трупы гарпий исчезли, будто их и не было здесь никогда. От них осталась лишь кровь на посеревшей и потрескавшейся земле, словно в этом месте давно не было дождя. Теперь эта земля безжизненна, но она была частью Разлома, а потому это неважно.
Иззегтан навернул круг над моей головой, с опаской смотря вниз и боясь приземляться. Его страх понятен, хотя и беспочвенен. Ему бы я не навредил.
Убедившись, что внизу безопасно, он спустился и остановился напротив меня. Эмоции дракона сложно понять, но сейчас в изумрудных глазах Иззегтана я видел если не шок, то трепет.
Он выдохнул облака пара из ноздрей и опустил голову в поклоне, сложив крылья. Я же улыбнулся ему, ощущая переполняющую мощь.
Глубоко вдохнул грудью, опустив взгляд на раненную руку и увидев в крови крошечные частички Стихий.
Надеюсь, когда я вновь увижусь с братьями, то смогу застать живыми не только Гранд Мастера Вульфа и Старину Мака, но и Старейшин. Пусть посмотрят, как наглый мальчишка вновь сотворил невозможное, что удавалось лишь первым из нас!
Сжав кулак, хищно оскалился и предвкушающе произнёс:
— Теперь я готов, — Иззегтан вздрогнул от моего голоса, эхом зазвучавшим в этом мёртвом месте. — Да начнётся настоящая Охота!
* * *
Римская Империя… Ватикан…
Отдыхая и расслабляясь в огромной купели, Гордыня с лёгким пренебрежением посмотрел на проплывающую мимо голову молодой девушки, в глазах которой застыл ужас.
Кровавые ванны… Как же давно он не испытывал такого блаженства! Этот мир, полный слабых людишек, самый настоящий рай для такого демона, как он! Столько ничтожных душ, влачащих жалкое существование! Столько крови и возможностей! И он, Гордыня, использует их все!
Подняв голову девушки на ладони, он с ухмылкой приподнял её губы в улыбке. Она должна быть рада, что отдала свою жизнь в угоду его прихоти. Счастлива умереть и доставить ему удовольствие.
Неожиданно Гордыня замер, его ухмылка слетела, а внутри стало пробуждаться давно забытое чувство страха. Чутьё демона, спящее столь долгие столетия, проснулось и твердило об угрозе! Сила пришла в этот мир, и от неё несло характерным, знакомым ощущением!
— Охотник… — до зубного скрежета сжал он челюсти.
В подтверждение его чутью, двери купели распахнулись и внутрь влетела перепуганная женщина в чёрном латексном костюме. С момента призыва в этот мир она только и делала, что отпускала похотливые шутки, совращала слабых людишек и убивала их, получая от этого удовольствие, как в процессе, так и после него. Но теперь в её бордовых глазах был натуральный ужас!
— Брат! — бледнее всё сильнее с каждой секундой, подбежала она к бортикам купели, истерично протараторив: — Ты же тоже, да⁈ Ты почувствовал⁈
— Хватит, сестра, — поморщился Гордыня, отбросив голову мёртвой девушки и встав на ноги. — Скажи Лени, чтобы готовился. Пора избавиться от этого Охотника.
* * *
Где-то в Многомерной Вселенной…
Гомон, шум и гам стояли в уютной таверне. За окном вовсю наступали вечерние сумерки, а свет настенных и потолочных светильников освещал главный зал.
Прочные, массивные столы ломились от выпивки. Очаровательные официантки в белых передниках и тёмненькой форме курсировали между ними, доставляя заказы и улыбаясь клиентам.
Пусть небольшая, но эта таверна пользовалась особой популярностью, а также неписанными правилами и законами, которые соблюдал каждый посетитель. Всё из-за столов у дальней стены, что всегда свободны, даже если от гостей не было отбоя. Но сейчас они были заняты группой самых разномастных людей, одни доспехи и оружие которых стоили столько, сколько не соберут все империи этого мира.
— Чё ты такой смурной, Дэн? — ухмыльнулся Старый Мак и приложился в кружке пенного, расплескав часть на стол. — Подумаешь Сандра не увидели! Встретимся ещё!
— Ага, — поддакнул широкоплечий и лысый брат Ордена. — Вон какой
