вот кто я, верно? – Г. М. смыкал и размыкал ладони. Затем пристально посмотрел на Беннета. – Я все смеялся над вашими призраками и голосами, и вот пока я сидел в той комнате, бедный ублюдок Райнгер лежал у подножья лестницы с синим лицом и следами пальцев на горле. Но откуда мне было знать? Я подозревал кое-что, но отнюдь не убийство. Мы с Поттером увидели его, когда вышли на лестницу. Тише, Мастерс, куда это вы собрались?
Голос старшего инспектора чуть дрожал.
– А куда еще мне идти, сэр? Теперь все более или менее ясно, и я пойду узнаю, где все обитатели этого дома…
– Нет, сынок. Я вам не позволю. Никто в этом доме не должен знать, что он мертв.
– Что?
– Что слышали. Поттер его караулит, и Поттер никого туда не впустит. А что еще мы можем для него сделать сейчас? Разве что благочестиво снять шляпы. Он мертв. Мы оставим его там, где он лежит, Мастерс, возможно, на несколько часов. Да, это грубый трюк, и нехорошо превращать бренное тело в марионетку для нашего представления, но представление пройдет согласно программе. Когда наш маленький отряд отправится на лестницу в темноте со свечой, они увидят его там, куда он и упал. Хорошо. А теперь мне надо выпить.
Он вынул бутылку и стакан из дрожащих рук Эмери, который сидел на кровати.
– У меня для вас указания, сынок. Я хочу, чтобы вы слушали внимательно и, боже упасти, ни в чем не уклонились от того, что я скажу вам. Вы единственный, кто сможет сделать это так, чтобы они поверили, потому что вы друг Райнгера. Вам не нужно спускаться на ужин. Останетесь здесь, а дверь запрете изнутри. Если кто-то подойдет к двери, не важно, кто и под каким предлогом, не смейте открывать. Скажите через дверь, что Райнгер приходит в себя после попойки, но выглядит прескверно, и вы не дадите ему показаться на людях, пока он не примет божеский вид. Ясно?
– Да, но…
– Хорошо. После ужина мы как можно скорее приведем всех сюда для маленького эксперимента в комнате короля Карла. Не важно, что это будет. Если кто-то попытается найти Райнгера, чтобы тот тоже участвовал, используйте все ту же отговорку. Джим Беннет сыграет роль Райнгера в эксперименте, а я буду Марсией Тэйт. Я не рискую привести Мастерса прямо туда, и он, по более чем веской причине, будет находиться внизу. Когда мы войдем в комнату короля Карла, а они будут все еще думать, что вы здесь, осторожно выйдите, встаньте в дверях и смотрите. Они, вероятно, вас не заметят. Они будут на площадке, а из освещения будет одна свеча. Что бы вы ни увидели и ни услышали, ничего не говорите, пока я не дам вам знак. Понятно?
Мастерс ударил кулаком по столу:
– Послушайте, сэр! Разве вы не можете нам хоть намекнуть, чего вы ожидаете? Я готов участвовать в этом безумии, раз вам так хочется, но вы что, готовы вообразить, будто убийца выдаст себя, когда увидит внизу тело Райнгера, серьезно? Убийца знает, что оно там.
Г. М. с любопытством посмотрел на него и без особых усилий проглотил порцию джина в три пальца, потом уставился на стакан.
– Вы что, все еще не поняли? Ну, не страшно. Для вас у меня тоже есть указания. Лучше пойдемте со мной взглянуть на Райнгера. Боюсь, дьявол не оставил свою подпись, но мы приглядимся повнимательнее. Эй! – Он взял Эмери за плечо. – Соберитесь, сынок. Да, и вы тоже. Славный у меня племянничек, чуть что – бледнеет! Когда спуститесь к ужину, ведите себя как ни в чем не бывало. Понятно?
– Я в порядке, – сказал Беннет. – Но я вот подумал, сколько, по-вашему, они смогут вытерпеть. Слушайте, сэр, это нечестно! Это чертовы грязные игры! С нами играйте, сколько вам заблагорассудится, но женщины – что они почувствуют, когда посмотрят вниз? Луиза и так пережила потрясение, и вы знаете, что она невиновна. И вы знаете, что Кейт тоже невиновна. Тогда зачем трясти перед ними мертвецом, будто вы школьник с резиновым пауком на веревочке?
Г. М. поставил стакан. Доковылял до двери и остановился, чтобы подождать Мастерса.
– Это трюк, который я пока не могу вам объяснить. Но я должен его провернуть. И мой резиновый паук никого не укусит, сынок, если только я не совершил очень серьезную ошибку. Разве что вы меня подведете и сделаете то, о чем вам будет неприятно вспоминать, когда станут понятны последствия. Если вы хоть кому-то намекнете на то, что тут происходит… Понятно? Идемте, Мастерс.
Он открыл дверь, и по дому разнесся гонг, приглашающий к обеду.
Глава восемнадцатая
Гамбит разыгран повторно
– Думаю, – сказал Морис Бохун, медленно потирая руками, – мы почти готовы к любопытному эксперименту, который предложил сэр Генри. – Он оторвал взгляд от своих рук и поднял глаза. – Смею заверить, он, разумеется, не приведет ни к чему, что помогло бы найти настоящего убийцу мисс Тэйт. Хотя по просьбе сэра Генри я воздержался от того, чтобы сообщить вам кое-что прежде, нежели некий джентльмен будет в должном состоянии, чтобы защитить себя… И все же мы практически не сомневаемся, но…
Как Беннет пережил этот ужни, он и сам потом не мог вспомнить. Вопреки желанию и против его же воли что-то влекло его в комнату короля до того, как он спустился вниз. Он не мог успокоиться, в голове витали картины того, как это все может выглядеть. Позже он жалел об этом. Но такова цена. Инспектор Поттер стоял на страже у входа в галерею – в комнате было темно, лишь бледный свет луны сочился в окна. Но дверь на потайную лестницу открыл сильный сквозняк, и внизу мелькали фонарики – там Г. М. тихо переговаривался с Мастерсом. Беннет подошел к этой двери. Прежде он не замечал, какая это высокая, крутая, опасная лестница, какие там неровные каменные ступени между узких стен и запах как в подвале. Фонарик Мастерса посветил ему в лицо так внезапно, что Беннет едва не потерял равновесие. Потом луч скользнул на лицо другого человека, который лежал на ступенях и не моргнул от света.
Ужин, на котором помимо Беннета присутствовали еще пятеро – Г. М., Морис, Уиллард, Катарина и Луиза, – Морис превратил в отвратительную формальность. Позже Беннету хотелось это забыть. Все, кроме хозяина, были напряжены, словно без подсказки почувствовали, что смерть снова пришла в дом. Когда Беннет спустился в библиотеку, то увидел Луизу впервые после возвращения в Англию. Она сидела у огня и была в
