фильмов. Они лишь прикладывают руку ко лбу и кричат, что готовы на всё ради своей страны и своего народа.
— Я на больничном, — наконец-то я сумел успокоиться и сказать хоть что-нибудь. — А у страны и так довольно много тех, кто способен помочь ей.
— Можешь считать, что это личная просьба Императора, от которой ты не останешься в накладе, — во, наконец-то пошёл серьезный разговор.
— И когда…
— Деда? — раздался удивленный голос Софии.
Девушка явно не услышала, что я с кем-то разговариваю, так что голышом отправилась посмотреть, над чем же таким я смеюсь. Советник ничего не успел ответить, София взвизгнула и свалила обратно в свою комнату.
— Час назад. Я прилетел за тобой из Саратова, поскольку ты с утра отказался к нам ехать, — Пятый Советник понял, что я собирался у него спросить.
— Что ж, тогда поехали. Дайте мне пять минут…
Столь малого количества времени не хватило, пришлось куда дольше общаться со всей троицей, объясняя, почему я должен куда-то ехать во время своего больничного. Благо, что никаких скандалов и наездов в мою сторону не появилось. От Миланы я и так этого не ждал, а Софья с Софией приятно меня удивили. Просто забросали меня вопросами, но не пытались каким-то образом шантажировать меня или воздействовать. Мне это понравилось. Девушки, походу, реально повзрослели. Не буду держать в своей голове возможность того, что они тупо сдерживают себя, опасаясь моей реакции.
Раз уж я лечу к самому Императору, то особо нет смысла переживать по поводу того, что у меня нет ничего из личных вещей. Надо будет — снабдят всем необходимым. Единственное, о чем позаботился — накидал в свой походный рюкзак кучу еды. Не забыл, понятное дело, и о бритве с зубной щёткой, без этих средств гигиены мне точно не обойтись.
Делал всё быстро, так что смог оценить, как движется моё восстановление. Смог и тяжелый рюкзак поднять, и не устал от столь стремительных движений. Так-то, думаю, ещё недельку отдыха можно было бы требовать, но, в целом, можно заявить, что я в относительно адекватной форме.
Вышел из дома ровно в тот момент, когда начал ощущать исходящее от Пятого Советника неудовольствие. Полное ребячество, конечно, но мне вполне искренне хотелось его уколоть. Нечего приезжать ко мне в такое время, неужели вы не способны найти кого-то другого для любого из своих дел?
Путь к Саратову занял довольно долго времени. Удивительно, что Пятый Советник прилетел всего через два часа после того, как я отфутболил Тайную Стражу. До ставки Императора мы добрались аж через четыре часа.
Занятно, но Михаил Романов принял нас очень быстро. Такое чувство, словно он только и ждал нашего появления.
Зашёл в его временный рабочий кабинет и замешкался на секунду. Три стула из имеющегося десятка были заняты. На одном из них, само собой, сидит сам Император, на втором — Никита, на третьем — Николай. Так, теперь я совсем потерялся и не могу понять, что могут потребовать от нашей троицы.
— Присаживайся, только тебя и ждали. Теперь можно начать…
Первым делом Михаил Романов решил провести небольшой ликбез по поводу нынешнего положения дел. Слушал вполуха, ибо и так давно уже понял всё то, что он объяснял. Вместо этого мне куда интереснее было бы дойти до конца лекции, когда нам начнут объяснять происходящее.
Целых двадцать минут мы внимали Императору. Ну а что поделать, не перебьёшь же ты столь сильную и могущественную личность? Он и обидеться может в ответ, а вызвать гнев подобного человека не хочется.
— …теперь же мы пришли к тому, что нам надо показать своё преимущество над Персией. Есть два взаимосвязанных варианта — уничтожение «Неубиваемых» и ликвидация Императора. Причем ваша троица способны помочь нам как с первым, так и со вторым.
Ладно, готов отдать пальму первенства «Абсолютный бред» Михаилу Романову, отобрав её у Первого Советника. Внимательно присмотрелся к замолчавшему Императору — не похоже, что он пьян. Прислушался к своим ощущениям — нет, он не шутит, а вполне серьёзен.
— Подробности? — минутное молчание меня вывело из себя.
Зачем выдёргивать нас, рассказывать всё это, после чего выдерживать такую паузу? Игра на нервах? Бесит!
— Всё довольно просто…
М-да, пусть я теперь готов отдать эту пальму самому себе, но речь Михаила Романова начала обрастать интересными подробностями, которые слегка повышали шансы на уничтожение «Неубиваемых».
Так уж вышло, что наша троица прошлась по больным мозолям Ашада III. Его довольно сильно зацепил наш наглый поход по землям Персии. То, что сразу трём «Неубиваемым» не получилось нас захватить, ещё сильнее ударило по его самолюбию.
Аналитики прогнозируют, что персидский император с вероятностью в 99,9% отправит на поимку нашей троицы не менее тридцатки «Неубиваемых», стоит нам появиться на линии фронта.
— А что с ликвидацией самого Ашада? — пуст про его личную гвардию очень интересно, но как быть с магом нулевого ранга, который очень редко покидает свой дворец?
— Кто сказал, что она должна быть физическая? Мы знаем пять претендентов на пошатнувшийся трон Персии. Чем больше «Неубиваемых» нам получится ликвидировать, тем выше шанс, что он не удержится на вершине, — как ребёнку объяснил мне Романов. — Что бы там дальше не произошло, его вышвырнут из дворца. Остальное уже на мне, вы точно не сможете прикончить Ашада.
Больше вопросов у меня нет, так что я откинулся на этом неудобном стуле и прикрыл глаза, начиная думать. Довольно сильно подмывает спросить о награде, но трезвый разум намекает, что не стоит этого делать. Несколько командировок показали, что за наградой дело не постоит, причем она вполне может быть куда выше, чем я запрошу.
— Пойдёт, с чего начинаем? — заявляю я, открывая глаза…
Некоторое время спустя
Кабинет Императора мы покинули вчетвером. Троица «Бедовых» и Пятый Советник, который за всё время беседы не проронил ни слова. Возрастной мужчина сразу же попрощался с нами и отправился по своим делам. Мы же, переглянувшись, выбрались из здания штаба и направились в ближайший бар.
Оказалось, что Никита тут уже довольно много времени провёл, так что очень хорошо знает город. Вот он и привёл нас в полупустой бар.
— Тут не будет никого личного. Можете считать, что это место под патронажем Тайной Стражи… Не кривись так, — младший Романов даже в полумраке заметил, как изменилось моё лицо при упоминании этого органа
