имя, да?
Майкл улыбается, предлагая мне локоть.
— Конечно.
Представьте отряд дирижаблей, названных Юнис…Такая слава мне не нужна. Страшит перспектива, что в небе будут летать экипажи с моим именем, написанным огромными буквами на всеобщее обозрение. А сколько будет разговоров…
— А теперь, Майкл, — говорю я, когда мы выходим освежиться на террасу. — Колитесь, что там у вас за план?
— Я не уверен, что он сработает. Честно говоря, вероятность успеха…оставляет желать лучшего.
— Вы хорошо держитесь, — прищуриваюсь я, осматривая лицо мужчины.
Оставлю его в покое, раз не желает говорить. Обстановка откровенничать тоже не располагает. Буду крепче спать по ночам.
Знать, что твой близкий друг может быть уже погиб, а ты не можешь ничего с этим поделать…ужасное должно быть чувство. Я бы от нервоза места себе не находила. Честно, я и сейчас волнуюсь, но успокаиваю себя тем, что я уже ничего не могу поделать.
— Я верю в Рейнарда. Это благодаря вам, Юнис. Рано делать поспешные выводы. Он — самый сильный человек, которого я знаю. Он вернется, как вы и говорили.
Я киваю. Он — главный герой этого мира. Ему подвластно то, что недоступно для других.
— Желаете ли оказать мне честь и подарить танец?
Пожимаю плечами. Я помню все движения и па, так что ничего плохого в танцах не вижу.
— Почему бы и нет. Я заключила отличную сделку, да и не помешало бы соблюсти протокол, верно?
Что-то мелькает в глазах Майкла, но он быстро берет себя в руки и снова улыбается. Разве он раньше был таким обходительным? На улыбки точно не из тех, кто щедр. С чего такие перемены? Должно быть, атмосфера располагает. Музыка, яркий свет, остальные, кто кружится в вальсе…
Но едва ли мы выходим в зал и большие руки Розье опускаются на мою талию, как врывается внутрь слуга и летит на всех парах к императору под взглядами гостей, тихо ему что-то говорит и, бледнея, отходит в сторону.
Император встает со своего места. Выходит вперед. Ищет кого-то глазами в толпе танцующих. И останавливает свой взгляд на мне.
Музыка смолкает. Танцующие пары замирают. Ищут виновника и вслед за его величеством концентрирую на мне свое внимание. Я опускаю руки, делая шажок назад, дистанцируясь от партнера.
Одна.
— Корабль герцога Рейнарда Эккарта потерпел крушение в заливе Акрон близ земель континента Азрар.
Это произошло.
Не думала, что новости достигнут нас в тот же день. Ну, у императора-то свои каналы для информации. Но есть что-то подозрительное…Не могу сконцентрироваться на этих мыслях. И когда только Рейнард, которого я еще и не встречала, успел стать человеком, чье благополучие будет для меня столь важно?
По залу проносятся ахи и вздохи, леди прижимают руки к губам, кто-то рыдает.
Я словно ничего из этого не слышу. Как будто наблюдаю со стороны. Прежде я тоже была лишь сторонним наблюдателем, читателем…
— Юнис!
— А?
Кажется, Майкл уже какое-то время зовет меня и касается плеча. Сколько прошло? Минута или все десять?
— Пойдем.
Горячая рука касается ладони. Это мои руки такие холодные, или он вдруг сравнялся температурой с пламенем?
Я вижу, как мелькают лица гостей, мимо которых мы проносимся. Не успеваю прийти в себя — я уже в карете. Фелисия сидит рядом и грызет ногти. Джаред и Эд напротив застыли мрачными изваяниями.
— Простите, — шепчу я.
Во рту словно песок.
Это моя вина. Я знала с самого начала и пустила все на самотек. Перекинула всю ответственность на Майкла, где он кстати? Сюжет-не сюжет, погибли люди!
Меня пробирает дрожь.
Император объявил, что корабль потерпел крушение. На этом все. Еще ничего ведь неизвестно.
Стоп.
Юнис, это поворот сюжета. Герцогу на судьбе написано претерпеть трудности и потери, лишиться памяти и встретиться с героиней. Что бы ты не делала, против установок романа ты бессильна.
Не все мне подвластно. Что-то поменять можно, но главная сюжетная линия неизменна. Я лишь незначительный персонаж этой истории. Что я могу?
— Ты ни в чем не виновата, — произносит Джаред твердо.
— Да, Юнис, это дело рук злоумышленников. Пусть следствие ищет виноватых! — Эдвард пытается даже выдать улыбку, чтобы меня успокоить.
Фелисия берет мои руки в свои, не произнося ни слова.
Нет, я не одна.
Рейнард выжил. Он не может погибнуть.
Но только он обладает подобной роскошью — этим иммунитетом дарованным ему автором, не остальные. Мы же стали живой мишенью сегодня. Герцога боялись, его уважали. Но не меня. Нужно продержаться до его возвращения.
До его возвращения…
17
Год спустя
— Значит, зацепок пока нет? — я со вздохом откидываюсь на спинку рабочего кресла.
— Да, — кивает Джаред. — Пропала с концами.
— Как-то подозрительно. Кому сдалась простая цветочница?
Дело о поиске родственников Сабрины тянется уже год. Дориан Эккарт действительно был старшим сыном и должен был стать герцогом, но его место занял его младший брат, второй из трех.
Дориан переехал в провинцию, женился на любимой девушке, она подарила ему сына, жили бедно, но счастливо. Только вот недолго. В тот же год, когда умирает его отец, дедушка нынешней четверки потомков: Рейнарда, Джареда, Фелисии и Эдварда; случается несчастный случай на дороге и Дориан погибает. Его сыну Тео в тот год было десять. Рейнарда, нынешнего герцога, он старше на восемь лет.
Вдова Дориана забирает сына и спешно снимается с насиженного места. Они нигде не живут долго. Да, подозрительно. Как будто кто-то их преследует. Из-за горя, а может и из-за непростого образа жизни женщина угасает и вскоре тоже встречает печальный конец.
Из потомков старшей ветви семьи Эккарт остается один лишь Тео.
Он подается в столицу. Десять лет назад. Живет, а вернее, выживает как может, перебиваясь случайным заработком. Люди, его знавшие, говорят, он во всем искал только хорошее и отказывался отчаиваться, несмотря на нелегкую долю.
Мужчина встретил девушку, ее звали Анита, она была цветочницей. Собирала цветы, что-то выращивала сама и продавала на рынке. Это была связь без брака. Родилась Сабрина. Спустя пару недель после родов Анита сбежала. Тео остался один с ребенком.
Не знаю, почему, испытывая такие тяготы, он не пришел к Рейнарду, своему кузену по отцу. Потому что Сабрина появилась и искала герцогиню, то есть меня в тот день не просто так. Она знала о том, что принадлежит к этому роду. Знал и ее отец.
И карманные часы Дориана с гербом, которые перед своей смертью ей оставил Тео, тому подтверждение. Их мне Рина показала через месяц после своего в поместье
