на задних лапах, ушах, рогах, да и в носу, золотые украшения. И смотря на своего нового фамильяра, я не могу понять, что же это за существо?
— Маланисор, это мой фамильяр, не вижу смысла сражаться с ним. Если вы уберёте оружие, и мы поговорим с вами, как нормальные люди… существа, он никого не тронет. — почему-то в этом я абсолютно уверена.
Дракон развернулся ко мне и, убрав свой меч, указав на цепочку с кулоном, которую когда-то подарила мне Тауриль, спросил:
— Откуда у тебя это?
— Мне подарила её мой наставница.
— Наставница? — скептически приподняв бровь, переспросил он.
— Да!
— И как зовут твою наставницу?
— Тауриль — сказала я, и, видя, как расширяются от удивления его драконьи глаза, добавила — Она дроу.
Маланисор отшатнулся от меня, словно я его ударила.
— Этого не может быть! Она же погибла! Она не могла…
Смотря на смятения этого могущественного дракона, в мою душу закралось подозрение, ох нехорошее подозрение.
— Думаю Маланисор, вам стоит выговориться, и полагаю именно мне, а уж я и решу, действительно ли я, то самое дитя, которое подарит вам ваше счастье — улыбнувшись, заметила я.
А ведь у меня есть книга пророчеств, которую я всё ещё не удосужился прочитать.
— Не слишком ли ты самонадеянна? — спросил он.
— Навряд ли. За моей спиной стоит моя большая семья. Чего стоит мой муж и его дядя. Как вы думаете, они отвернуться от меня из-за какого-то пустяка?
Похоже Маланисор взял себя в руки. Поскольку, всё же приняв человеческий облик улыбнулся:
— Это не пустяк Астрид, от этого зависит моя жизнь.
— Возможно не только ваша — Маланисор некоторое время посмотрел на меня, а потом сказал:
— Что ж, думаю, для такого разговора лучше всего подойдёт мой кабинет.
* * *
В кабинете Маланисор не стал садиться за стол, а подойдя к окну, и, сцепив свои руки за спиной, он начал смотреть в небо.
Я же, сев за стол, спросила:
— Кто она вам? Кто, та о ком вы сейчас думаете?
— Эстадэхональ Тауриль, она для меня тоже самое, что для тебя Аэрлис. Мы истинные, только вот свою связь мы не успели освятить узами брака — Маланисор замолчал.
А я не торопила его, пока он собирался с воспоминаниями, я взяла листок бумаги и карандаш, и начал водить линии.
— Эстадэхональ всегда отличалась от своих сородичей. Она был второй принцессой, и могла себе многое позволить. И она позволяла себе маленькую слабость, охоту. Она не любила тёмные залы королевского дворца, она не любила вечные своды подземных лабиринтов, она не любила интриги и власть, но зато она любила солнечный свет и быструю скачку, любила ветер, что шелестит в траве и листве, любила азарт и погоню за дичью. Она действительно любила хорошую охоту, за что и был прозвана Таурилем — лесным воином. Именно на одной из таких её охот мы и встретились. Не сказал бы, что первая встреча была радушной, но постепенно, мне удалось завоевать его сердце. И если моя семья хоть и со скрежетом зубов, но приняла её как мою истинную, то её нет.
Они были против того, что вторая принцесса сам себе нашел пару, ведь к тому времени уже вовсю шли переговоры, о заключении брака с королём демонов.
— С Мракусам что ли? — удивилась я.
— Да! С ним, в принципе именно с того времени я и знаком с этим демоном.
— И что, Мракус передумал брать в жены Тауриль? — " Как-то называть её Эстадэхоналей у меня язык не поворачивается".
— Вообще он сильно и не горел желанием. На тот момент он только-только обзавёлся супругом в лице Варгариуса, и как только узнал, что я претендую и очень сильно претендую на Эстадэхональ, тут же отклонил предложение короля Стандоналя.
— Хм. Что же тогда случилось, что вы один, а она погибла?
— Грр. У тебя артефакт, который я когда-то подарил ей в знак своей любви, вот и скажи, что случилось, почему она бросила меня и сделала вид, что погибла — прорычал Маланисор, поворачиваясь ко мне.
Я прекратила водить карандашом по листку бумаги и посмотрела в его глаза.
— Мне трудно ответить на это. Тауриль никогда не делилась со мной своими переживаниями и воспоминаниями, я лишь могу догадываться и пытаться читать между строк. Я лишь поняла одно, что она когда-то любила, и её любовь предали…
— Что? — удивился Маланисор.
— И ещё… хм… она…
— Ну, не тяни кота за хвост. Сказала А говори и Б.
— Я не знаю, что с ней произошло, но у неё на животе огромный шрам. Может её кто-то пытался убить? А может и нет, но шрам у неё очень большой.
— Шрам — повторил дракон, будто наваждение.
Маланисор начал ходить по кабинету, словно загнанный в клетку зверь. Он размышлял и, похоже, пытался найти выход из непонятной для него ситуации.
Хм. Выход.
Похоже, я действительно тот ребёнок из пророчества, как оно там звучало:
Дитя, ни света и не тьмы.
Оно придёт к нам, из неоткуда.
Придёт когда он будет нужен.
И в дар добудет нам цветы.
Дитя, в котором кровь от Бога,
Придёт сюда, чтоб мир исправить,
И нам он всем собой докажет,
Что силы наши не спроста.
Он станет принцем за другого.
Откроет сердце для любви,
Тому, кто верит в него сразу,
Как только встретит на пути.
Дитя, что умер и воскреснет
Подарит короля народу,
Что без него живёт давно.
Тому, кто власть свою оставил,
Он вновь вернёт его любовь.
Дитя, ни света и ни тьмы,
Покинет нас, уйдёт назад,
Но сможет он ли нас оставить,
Коль жизнь свою не мыслит в дали,
И если любят здесь его.
А ведь почти всё это уже сбылось. Я стала принцем-принцессой за другого, я учусь и борюсь, чтобы другие не думали, что полукровки низший сорт существ. Чтобы любой и каждый видел в нас наши сердца и души, а не смешение крови, ведь ещё неизвестно, что у меня там за кровь бурлит.
Я умерла в своём мире, чтобы появиться в этом, и чтобы встретить своего истинного здесь, в том другом мире слишком много предрассудков, которые мешают обрести своё счастье.
Да и короля я действительно подарила народу-дроу, точнее королеву подарю, если Тауриль согласиться занять трон, который освободился ещё тридцать лет назад, после того как неизвестная болезнь скосила весь королевский род.
Что же, остаётся вернуть любовь тому, кто оставил власть когда-то ради любимой.
Встаю из-за стола и
