Выбирайте — кто из вас хочет быть этим лишним? Или мне выбрать самому?
Богданов угрожающе вскинул автомат и ткнул срезом ствола в лоб одному из пленных.
— Ты? — яростно скаля зубы, спросил он, после чего проделал точно такую же процедуру в отношении остальных пленных. — А может, ты? Или — ты?
Столь угрожающие действия Богданова оказались не напрасными.
— Мы не знаем ни о каком поселке, — мрачно ответил один из пленных. — У нас было другое задание…
— То есть взорвать мост? — уточнил Богданов.
— Да…
— И все? Я спрашиваю, это все?
— В зависимости от обстоятельств, — все так же мрачно ответил пленный. — Либо оставаться здесь, либо — уходить.
— С кем вы здесь поддерживали связь? — все так же напористо спросил Богданов. — Есть такие люди?
— Да, есть…
— Вездеход со взрывчаткой — тоже ваших рук дело? — отрывисто и зло спросил Богданов.
На это диверсанты не ответили ничего, лишь смутно шевельнулись в темноте.
— Понятно! — выдохнул Богданов. — Подробности будете рассказывать в другом месте. А у нас сейчас другие дела…
Дубко и Соловей подняли носилки с Эльчиным, Богданов кряхтя взвалил себе на загривок Степана Терко.
— Все, поскакали! — дал он команду.
И они пошли по направлению к магистрали. Дождь к этому времени уже прекратился, и это было хоть и маленьким, но все-таки добрым подспорьем для спецназовцев. Идти под дождем куда как неприятнее, чем если дождя нет.
Шли быстро — настолько быстро, как только могли. Терко то и дело пытался протестовать и уверял, что он вполне может идти самостоятельно, но Богданов лишь один раз цыкнул на него, а все остальное время молчал — берег силы.
— А давай-ка поменяемся! — предложил Богданову Дубко, когда они прошли половину пути. — Ты — берись за носилки, а я — понесу Степана!
Но и на этот раз Богданов ничего не сказал и ноши своей никому не отдал. В таком-то порядке — с Эльчиным на носилках и со Степаном Терко верхом на Богданове спецназовцы и добрались наконец до магистрали.
Здесь их уже ждали. Люди толпились на насыпи и вдоль нее и гомонили. Отдельных лиц видно не было, в ночном мраке смутно угадывались лишь силуэты большого количества людей. Невесть откуда по магистрали разлетелся слух о том, что где-то невдалеке какие-то неведомые люди ведут бой с диверсантами, которые, ни много ни мало, намеревались взорвать мост через Витим.
Бамовцы выскакивали из палаток, торопливо натягивали на себя брезентовые дождевики, а то и вовсе обходились без них и пешком, а если было далековато, то на вездеходах мчались к тому месту, где, по их предположениям, происходило сейчас сражение. Для чего они туда мчались? Понятное дело — чтобы помочь. Как и чем именно они могли помочь — таким вопросом никто из них не задавался. Помочь чем-нибудь, как-нибудь! Ведь нельзя же оставаться безучастным, когда на магистрали творятся такие дела! БАМ строили люди молодые, искренние, неравнодушные, горячие…
И неизвестно было, во что бы вылилось это искреннее и вместе с тем безрассудное стремление помочь в схватке с диверсантами, если бы не участковый Окуньков. Он в числе самых первых оказался на месте, в гуще событий, и, как мог, сдерживал бамовцев в их благородном и опрометчивом порыве.
— Стоять! — надрывался он. — Куда вы поперлись, обормоты! Что вам там делать? Там справятся и без вас! Я сказал — стоять! А то ведь сейчас начну стрелять в воздух!
Он прокричал свои угрозы во второй раз, и в третий, и в четвертый, и уже охрип от криков, но все же добился своего. Люди постепенно стали останавливаться на насыпи и вдоль нее темными неподвижными шеренгами. Замереть-то они замерли, но вот всяческие разговоры при этом не умолкали. Больше всех от этих разговоров настрадался, конечно же, участковый Окуньков.
— Ну, и чего мы тут ждем? — донимали Окунькова голоса из мрака. — Какого, спрашивается, лешего мы сюда приперлись? Сколько нам еще здесь стоять?
— А кто вас вообще сюда звал? — огрызался Окуньков. — Сидели бы себе на месте! Спали бы… Нет же — понесла вас нелегкая! Как будто бы без вас здесь не справились!
— Это с диверсантами-то? — ехидно интересовались из толпы. — Ты, что ли, Окуньков, с ними собрался воевать? Ну, так иди и воюй — чего ты здесь торчишь? Вояка…
— Есть кому справиться и без меня! — ответил Окуньков, и в его голосе слышались обида и злость.
Он злился и обижался, потому что ему казалось, что эти ехидные голоса из тьмы во всем правы. В самом деле, что он здесь делает? Ему бы сейчас быть там, где идет сражение… Но, с другой стороны, никто не давал ему такого распоряжения — сражаться с диверсантами. И потом — кто бы тогда сдерживал этих обормотов в их стремлении попереть в атаку на диверсантов, которых неведомо сколько и которые неведомо где? В расхристанном душевном состоянии находился сейчас участковый Окуньков, оттого он и злился.
— Обойдутся и без вас! — раз за разом повторял он. — И без меня тоже!..
— Идут! Идут! — вдруг послышались голоса. — Вот они!
В толпе произошло движение. Похоже было, что каждый стремился пробиться в первые ряды, чтобы лично убедиться, кто это идет, и услышать, что пришедшие станут говорить.
— Не напирайте, черти! — отчаянно крикнул Окуньков. — Вот ведь наказание на мою голову! Все услышат и увидят! Замрите на месте, вам говорят!
С огромным трудом Окуньков пробрался сквозь ряды бамовцев, чтобы оказаться в первом ряду. В это самое время те, кто вышел из тьмы, остановились и опустили на землю какую-то ношу.
— Кто такие? — строгим голосом спросил Окуньков. — Откуда?
— А, участковый! — приглядевшись, сказал Богданов. — Ну-ка, помоги мне снять мою ношу! Да осторожнее, боец ранен.
Окуньков также узнал Богданова, осторожно подхватил Терко и стащил его со спины Вячеслава.
— Не урони меня, юноша! — слабым, но одновременно и насмешливым голосом произнес Степан. — А то расшибешь вдребезги. Раненый я, не могу, понимаешь ли, стоять на ногах…
При этих словах из толпы тотчас же выбежали несколько человек с дождевиками в руках и устлали ими мокрую землю в несколько слоев. На эти-то дождевики Окуньков осторожно уложил раненого Степана.
— Там второй раненый, — сказал Богданов. — Без сознания… Вот что, участковый. Нужно срочно доставить их в больницу. Есть тут у вас поблизости больница?
— На станции «Комсомольская»! — раздались голоса из толпы. — Там есть больница! И врачи! Это недалеко!
Из толпы вышли несколько парней.
— У нас вездеход! — сказали они. — На вездеходе быстро доставим!
— Давайте! — сказал Богданов. — Мигом!
Четверо парней подошли к носилкам, еще двое —
