были наспех записаны наугад, или писались прямо сейчас. Но среди скрипа пластика послышался ещё один мотив. Он начал отчётливее выделяться из общего диссонанса. Совершенно ясно стало, что где-то неподалёку заиграл рояль. Назвать это игрой было сложно, скорее робкие и неуверенные пробы ребёнка, украдкой открывшего крышку клапа. Среди беспорядочных нот внезапно раздался самый низкий удар по нотам. Затем посыпались наугад выбранные клавиши, и композиция быстро превратилась в набор несвязных музыкальных фраз, сыгранных в неправильном ритме. Кто-то играл на рояле.
- Да, я слышу, - подтвердил Бэккарт.
- Это в гостиной, - вычислила Ленайа, хотя это было не самым сложным.
Они переступили на бутафорный паркетный пол островка прихожей и подошли к дверце. Размер у дверцы явно был предназначен не для человека: она была намного шире, но, впрочем, не очень высокой. Чего ещё можно было ожидать от кукольных апартаментов — всё здесь было предназначено для людей! Но рояль... Его звук был вовсе не игрушечным. Несмотря на то, что мелодия была ничем иным, как какофонией, ноты исходили из звучного и благородного инструмента. Было бы крайне странно встретить настоящий рояль в кукольном домике. Было бы ещё более странным оказаться внутри кукольного домика, в котором можно было найти рояль.
Бэккарт жестами показал, что нужно действовать тихо. Ленайа поняла, что лучше прислушаться и делать всё слаженно, поэтому полностью передала инициативу ему. По его указанию она пробежала вперёд него и встала около двери, чтобы распахнуть её в нужный момент. Бэккарт замахнулся ключом и приготовился.
- Я могу играть такое часами! - Как будто преодолевая границы возможного возмущения напыжился Бэккарт.
Ленайа толкнула лёгкую дверь, после чего Бэккарт зачем-то закричал и забежал в гостиную, размахивая гаечным ключом над головой. Его глаза забегали, он начал метаться по комнате, и для шокирующего эффекта даже ударил по вазе на пластиковом камине. Ваза улетела в угол и запрыгала на полу, так и не разбившись, пока наконец не докатилась до расщелины и не исчезла из виду. Такое появление непременно бы озадачило присутствующих, если бы они были. Бэккарт на всякий случай рявкнул, нацелившись на большой чёрный предмет, занимавший ощутимое место в комнате. Реакции не последовало. Тогда Бэккарт сделал тяжёлый вдох, присмотрелся, и затем раздался его громкий смех. Ленайа поскорее заглянула в гостиную, чтобы увидеть, что же так рассмешило Бэккарта.
За роялем сидела кукла.
Эта кукла действительно была размером с человека, как и предполагала Ленайа с самого начала. Она даже имела приблизительные человеческие пропорции, что делало её в каком-то смысле реалистичной. Вся она была сделана из грубой материи с наполнителем внутри. Однако при всём том, что эта огромная игрушка была куклой, она явно не принадлежала к миру этого кукольного дворца. Это выражалось в её примитивной простоте, которая не должна была присутствовать у кукол для такого домика. Она была ручной работы и потому смотрелась крайне странно, словно выпадала пятном на красивом пейзаже. Ленайа представляла себе, какие куклы должны были бы быть обитателями этих помещений, и они совсем не походили на эту некрасивую и в чём-то жутковатую куклу. Мешковатое туловище располагалось на трёхногом стульчике, сиденье которого слегка крутилось под ней, издавая слабый скрип. Её небрежно сшитые руки лежали на клавиатуре, зажав несколько нот, которые до сих пор висели в воздухе. Всей фигурой она нависла над роялем.
Бэккарт осмотрел и сам рояль – в нём не было почти ничего необычного, за исключением того, что он был настоящим. Правда была ещё одна странная деталь - клавиши инструмента, большинство из которых закрывало тело куклы, были не совсем обычными. Они не были чёрными и белыми – нет. Клавишами в механизме рояля служили человеческие пальцы, либо же их имитация. Это смотрелось безумно, в особенности от того, насколько реалистично была сделана эта подделка.
- Теперь куклы играют на рояле? – Усмехнулся Бэккарт, но Ленайа отбросила эту мысль.
«Куклы не играют на рояле!» - Дрожь Ленайи как будто трепетом пробежалось по тельцу Харика.
- У этой куклы что-то есть, - сказала Ленайа, сделав несмелый шаг к фигуре.
Но Бэккарт не услышал её слов. Он отчётливо видел, как Ленайа что-то произнесла, но до него не донеслось ни звука.
- Я тебя не расслышал, - сказал Бэккарт, когда Ленайа начала подходить к инсталляции со стороны.
Ленайа вновь произнесла что-то, но и на этот раз её слов не было слышно, хотя Бэккарт точно видел, что она что-то говорила, как рыба в аквариуме.
- У этой куклы что-то есть, - услышал Бэккарт.
Но на этот раз Ленайа ничего не произносила и даже не шевелила губами, хоть и слова принадлежали ей. Бэккарт понял, что слышит её слова с задержкой.
- Эта кукла играла на рояле! - Буркнул Бэккарт, жестом показывая, что приближаться не стоит, - не нужно к ней приближаться!
- Я нападу сбоку, - с задержкой донеслось до Бэккарта.
- Нет, стой! - Протестовал Бэккарт, - зачем нападать на куклу?!
Ленайа что-то сказала, чего Бэккарт вновь не расслышал, а затем осторожно крутанула стульчик, на котором сидела кукла.
Табурет завертелся, и кукла повернулась к Бэккарту лицом. Точнее его отсутствием на должном месте. Взгляд упал на грубо и неумело сшитую материю безликой игрушки. Чёрные нитки лежали кривым швом, словно на этой кукле тренировалась в шитье подрастающая девочка. Ленайа хмуро посмотрела на куклу и перевела взгляд на Бэккарта.
- Вдруг она добрая, - донеслись слова, которые она произнесла совсем недавно, но они совсем не совпали с тем, что Ленайа говорила теперь.
- С чего ты взяла, что она добрая? - Бэккарт сделал шаг назад, - у неё нет лица!
