Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Как только стемнело, «дезертиры» побежали к шведским позициям. Для придания большей достоверности вслед им прогремели выстрелы холостыми зарядами.
Какими бы самонадеянными ни были шведы, мы неплохо потрепали их в боях, порядком сбив спесь. Известие о том, что русские выставили огромную по всем меркам армию, могло охладить самые горячие головы.
Забегая вперед, скажу, что затея удалась на все сто, но пока на дороге русской армии появилось серьезное препятствие, представляющее собой смесь природных и искусственных преград.
Обойти засеку в Мендолаксе оказалось невозможно. С одной стороны она упиралось в море, с другой — в большое озеро, за которым начинались дремучие непролазные леса. Углубиться в такие — все равно что совершить добровольное самоубийство на радость врагу, а доставлять ему такое удовольствие я не собирался.
Оставалось одно, причем самое банальное — брать засеку приступом.
Особых козырей у нас не было. Пушечный обстрел ничем не помог, разве что разнес в щепки несколько деревянных щитов, быстро замененных на новые. Кавалерия для атак на подобные укрепления тоже не была приспособлена. По всему выходило, что опять подвернулась работенка для ее величества царицы полей — пехоты. И уж точно назвать эту работенку «непыльной» язык не поворачивался.
Ласси в сопровождении генералов, в число которых входил и я, тщательно осмотрел неприятельские позиции в поисках слабых мест, а после инспекции долго качал головой. Увы, природа и шведы поработали на славу.
И вот теперь я мрачно обозревал в подзорную трубу засеку, которую мне предстояло штурмовать в самом ближайшем времени. Сбоку, ожидая распоряжений, стояли Мюнхгаузен и получивший чин капитан-поручика Ивашов.
Ставшие моими ординарцами Чижиков и Михайлов покуривали трубочки, задумчиво выпуская кольца белесого дыма.
Так получилось, что «осназ» объединили с преображенцами и я теперь возглавлял сводный отряд. Гренадеры-измайловцы удачно дополнили лишившийся ударной силы Преображенский полк. Именно мой деташемент Ласси и решил бросить на штурм, дав понять, что ждет от нас только успеха:
— Я у тебя многого не прошу. Токмо сделай так, чтобы за тобой другие полки пройти сумели.
Я кивнул. От меня хотели сущего пустяка — обыкновенного чуда.
Чтобы помочь нам преодолеть ров, вся кавалерия была спешена и занималась в лесу изготовлением фашин. Также я мог рассчитывать на помощь артиллеристов и заранее подыскал удобное место для пушек. Если шведская батарея ответит, наши боги войны попытаются подавить вражеские расчеты.
Я с тоской понимал, что штурм будет тяжелым, и морально готовился к любому раскладу. Смерть давно уже не казалась мне чем-то пугающим и страшным, однако умирать в расцвете лет не хотелось, тем более дома ждала меня Настя. Я обещал ей вернуться и намеревался сдержать слово.
Недавно полковой священник отслужил молебен. В одном строю стояли православные, лютеране, кальвинисты. Крестились, принимали благословение батюшки и отпущение грехов. В такие минуты не важны догматы. Всего важней вера.
Мысль отправить своих людей в атаку, а самому остаться в сторонке была отброшена с самого начала как кощунственная. Я тогда посчитал бы себя предателем.
Нет уж, делить, так все! И не важно, что именно — удачу или смерть. Главное, что поровну.
Ведь я — гвардеец!
Глава 19
— Ваше высокоблагородие, никого нет, — виновато пожимая плечами, сообщил один из высланных на разведку казаков.
— Как нет? — удивился я.
Мысль, что шведы могут оставить столь важную и вдобавок укрепленную позицию, не приходила мне в голову. Будь у шведов желание, они могли бы положить перед засекой не одну тысячу наших. Я на их месте так и поступил бы.
— Христом Богом клянусь, ни единой души нет, — размашисто перекрестился казак.
— Интересно девки пляшут, — хмыкнул я. — Пойдем-ка посмотрим, братец.
Казаки сделали узкие мостки, и по ним в сопровождении нескольких разведчиков и Чижикова я перебрался на другую сторону рва.
Шведский ретраншемент будто вымер. Ни единого выстрела так и не прозвучало.
Почти целый час мы взбирались на самый верх парапета, туда, где находилась неприятельская батарея.
Мне было не по себе. Только сейчас я трезво оценил собственную самонадеянность. Штурм вылился бы в форменное избиение. Мы завалили бы всю округу нашими трупами. В душе я уже начал проклинать себя.
Наконец мы оказались на позициях батареи.
— Не меньше десяти пушек они тут держали, — сняв каску и вытирая вспотевшее лицо, сказал Чижиков.
Я согласился с его выводом. Сами орудия шведы, очевидно, успели снять и переправить за стены Фридрихсгама. Но что же их так напугало?
— Эх, не тот нонче пошел свей, — раскурив трубочку, изрек один из казаков.
Я покосился на него:
— Что, довелось с ними воевать раньше?
— При покойном Петре Ляксеиче, — кивнул он. — Я ить под Полтавой первое хрещение принял. Сколько уж годков прошло, а все равно кажный миг помню. Свей тогда не в пример нынешнему был. Те бы не побегли. Кровью бы умылись, а ретраншемент бы не сдали. Измельчали.
Тщательно обследовав брошенные укрепления и не найдя никаких признаков неприятеля, я велел объединенному отряду преображенцев и измайловцев разобрать засеку, чтобы сделать открытым проход для основных войск.
Прибывший верхом на белой кобыле Ласси был удивлен не меньше моего. Ему тоже казалось странным, что неприятельские войска даже не попытались завязать бой.
— Видимо, Левенгаупт силы копит, в одном месте хочет собрать, — предположил он.
Преодолев засеку, армия двинулась к Фридрихсгаму. Нам пришлось пересечь множество труднопроходимых болот, быстрых речушек, мосты через которые предусмотрительные шведы сожгли за собой. Стычек с неприятелем не было на протяжении всего перехода. Потомки викингов избегали сражений, пренебрегая засадами и партизанскими действиями исподтишка. Похоже, они перестали чувствовать себя хозяевами на этой земле. Вдобавок прибыл из Санкт-Петербурга манифест императрицы, в котором она призывала финнов перейти под русскую корону, обещая ряд важных преференций новым подданным. Это резко усугубило и без того шаткое положение шведов, лишив их надежного тыла.
Армия встала лагерем за три версты до городского предместья. Мы ждали подхода застрявшей в пути тяжелой артиллерии. Без нее штурм хорошо укрепленного города казался бессмысленным. Классический вариант осады с рытьем траншей, закладыванием фугасов и прочих земельных работ (помните тихую сапу?), характерных для этого времени, был неприменим из-за преимущественно скальных пород.
Сам город располагался на небольшом возвышении и был с обеих сторон защищен водной преградой (морем и обширным озером). Фридрисгам окружал вал из песчаного дерна, местами обрушившийся и зиявший многочисленными дырами. В боевой готовности его не поддерживали довольно давно. Тем не менее это был крепкий орешек, о который мы могли сломать себе зубы.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
