спутницы.
— Ага, это им просто нафиг не нужно. Они в сказку попали, галимый кураж и сладкий экстаз, — Лина хихикнула, а затем, ее лицо исказилось от напряжения, и она почти прохрипела, — Что будем делать? Если даже меня так плющит, то наши ребята уже разбрелись по борделям. А что будет завтра?
— Та деваха, с которой ты говорила по связи, была вся такая серьезная. Думаю, тут не всех накрыло. Потопаем к особняку Зууле, у Семьи должна быть информация, только сначала… — Генар ухватил Лину крепко за плечи и подтянув к себе, страстно поцеловал.
— Прекращай… А то я прямо здесь ноги раздвину, — пролепетала она и усилием воли отстранилась от мужчины.
— Я очень давно хотел это сделать, — не отпуская девушку, заявил солнцеволосый.
— Я тебя тоже хочу прямо здесь и сейчас. Но лучше давай оставим нежности на потом, когда разберемся со всей этой… Мутью. И еще… Нам нужно будет кое что обсудить.
— Стоп, что? Прямо посреди улицы? У тебя совсем стыда нет? — нахмурившись спросил парень, услышавший лишь первую часть ее реплики, и это рассердило солнцеволосого даже сквозь царившую в разуме марь.
— Разумеется нет! Откуда ему взяться? — соврала блондинка, весело сверкая глазами, и использовала свою любимую отмазку на любой случай, — я же метаморф. Так что не рискуй и давай держаться на расстоянии. Сейчас ты прогнать меня из каюты не сможешь.
Генар нехотя ее отпустил, после чего изящным движением достал из кармана портативный коммуникатор и связался с Искателем Ветра:
— Найт, в Зефире настолько отпадно, что словами не выразить, но ты знаешь, какой я козел, так что корабль вам покидать запрещаю. Тут на мозги давит. Найди чем занять солдат.
— С этим пока прекрасно справляется Смертник, аникдоты им в трюме травит просто убойные. Кэп, состав воздуха, я проверил, никаких примесей. Но на работе сфокусироваться тяжело, так что я забил и сейчас вместе с Зарой делаем для Барочки модную стрижку, Лине понравится, гарантирую, — бодро доложил лейтенант.
— Мда, если даже солетадца проняло, то дела плохи. Присмотри за людьми, Найт. Это твой клан. Конец связи, — отдал приказ Ричард и убрал устройство в карман, задумавшись.
В такой обстановке отчитывать подчиненного за нарушение дисциплины ему не хотелось. Хорошо, что команда все еще остается на судне, в относительной безопасности. Крепко взяв блондинку за руку, он повел ее за собой, стараясь не упускать из поля зрения Сола. Внимание было рассеянным, взгляд притягивался сам собой к ярким неоновым вывескам казино и борделей, а каждое новое побуждение подтачивало его сосредоточенность.
Когда они покинули доки, Рич ненадолго отпустил ладонь блондинки, чтобы незаметно для нее, с тихим хрустом сломать себе мизинец на левой руке. Боль прокатилась горячей волной, очистила сознание, и искушения отступили. Оставалось надеяться, что ему хватит пальцев, чтобы разобраться с царившим вокруг безумием.
Искатели быстрым шагом направились мимо складов к центру района. Лина проанализировала себя и не нашла ничего странного. Снова. То, что с ними происходило, не было воздействием пси-устройств. Влияние на сознание было мягким, словно шелк, и нежным, как руки матери, наполняя душу теплом. Будто сон, навеянный Астрой после гибели Гермеса.
«Эй, подруженька… Я знаю, что это не твоих рук дело, но ответь. Какого хрена вообще происходит?» — мысленно спросила она, но в голове была звенящая пустота. На подкорке сознания она все еще ощущала своего странного пассажира, но между ними, подобно слою мягкой, не пропускающей звуки ваты, был воздвигнут барьер.
Зефир был погружен в сладостную негу. Здесь даже в портовом квартале не было несчастных. Как не было и тех, кто продолжал работать. Грузчики и торговцы выпивали, веселились и не жалея луженых глоток, орали песни, содержание которых даже Лину вгоняло в краску.
— Социальная эвтаназия, — едва слышно пробормотал Ричард, — общество не может функционировать в таких условиях.
— Улыбки на лицах плебса коробят твою тонкую душевную организацию, мсье Генар? — поинтересовалась Лина, практически повиснув на его правой руке.
— Им нечего желать, не о чем мечтать, незачем бороться за лучшее будущее. Они живут в моменте, а это тупик. Счастье не должно быть доступным, словно трактирная девка. Его надо заслужить, заработать как результат труда и усилий, — собранно ответил парень, переведя взгляд на пеструю толпу, собравшуюся на главной площади.
Зрители вкушали зрелище жестокого сражения между двумя мужчинами с суровыми лицами. Вооруженные ножами и обнаженные по пояс, они кружили в смертельном танце, выбирая момент для удара. Один из бойцов был легко ранен в левую руку и медленно истекал кровью, но горящий в глазах кровожадный азарт указывал на то, что он не собирается отступать. Похоже, в этой схватке оба участвовали по собственной воле. Наконец, его соперник воспользовался промедлением раненного и насадил того на клинок, под восторженный рев толпы. Смешавшись с толпой городская стража бездействовала, вместе со всеми наслаждаясь этим стихийным представлением. Нахмурившись, Сол тронул Лину за руку:
— Зачем это? — легким кивком альв указал на умирающего человека, который медленно оседал на камнях с ножом в сердце.
— Есть придурки, которым нравится сражаться и убивать, — девушка пожала плечами, ее рассеянный взгляд был привязан к витринам, — Я эту страсть не разделяю. А что заставляет трепетать твое сердце, ушастик?
— Я люблю жить, и мне нравится путешествовать с вами. Но свету нужна тьма, не хочу пребывать в этом сиянии.
— Не переживай, мы с Ричем не самые хорошие люди, и в этом раю нам не место. Мы заскучаем. А затем на белом холсте расцветут новые, совсем не идеальные краски, — легонько хлопнув капитана по плечу, Лина улыбнулась, а затем ткнула указательным пальцем в сторону обнесенного высокой стеной, шикарного особняка, — Я себе такой тоже хочу! Кстати, чем ты все время хрустишь?
— Это трещит мое терпение. Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы взять себя в руки, хотя бы на время встречи с Представителем семьи Зууле? Мы почти добрались, — сквозь крепко сжатые зубы прошипел Ричард.
— Ну… Думаю, могу. Но не хочу, голоса в голове мне говорили, так больше не делать, — с толикой тревоги ответила Лина, рассматривая бледное лицо спутника, — Я постараюсь успокоиться, не злись.
