прячась за спинами друг друга. Явно никакого долга не было. Просто они хотели срубить с меня побольше денег.
— У вас есть ровно десять секунд, дабы покинуть этот дом, — угрожающе процедил я и создал на ладони туман проклятия.
Люди со страхом посмотрели на магию. Правда, не все. Бунтарь выпятил грудь и презрительно усмехнулся, чем заставил меня почувствовать прилив обжигающего гнева. Да кем он себя возомнил? Хозяином дома?!
Эмоции едва не выкинули меня из магического транса, однако мне всё-таки удалось удержать его, да ещё и швырнуть магию в бунтаря. Она вошла точно в его грудь, после чего та самая толстуха тоненько завопила и кинулась к дверям. Её вопль будто бы стал сигналом для всех остальных. Они тоже ринулись прочь. И в этой толкучке кто-то сбил с ног бунтаря. Тот упал на пол и вскрикнул от боли. Но уже через секунду вскочил на ноги, ожог меня ненавидящим взглядом и выскочил из дома, придерживая левую руку. Видать, он её вывихнул или же сломал.
— А ты умеешь обращаться с прислугой, — весело усмехнулась Романова, сверкнув жемчужными зубками. — Но дальше позволь действовать мне, пока ты кого-нибудь не убил.
Я хмуро посмотрел на неё, вытащил из кармана сто двадцать рублей и вручил их девушке.
— Раздай им. И пусть детей своих забирают.
— Хорошо, — произнесла Елизавета, подумала немного и добавила: — К вечеру я пришлю сюда людей отца. Пущай они возьмут под охрану дом.
— Благодарю.
Девушка легонько чмокнула меня в щёчку и спустилась с лестницы, а я принялся планомерно обходить дом, знакомясь со своими будущими владениями. Начал с третьего этажа и за четверть часа постепенно добрался до первого. Дом оказался весьма и весьма богатым. На стенах висели затейливые гобелены, в нишах прятались рыцарские латы и мраморные статуи, а под лепными потолками висели хрустальные люстры. Практически вся мебель оказалась старинной, из дорогих сортов дерева, а в бальном зале на потолке обнаружилось настоящее произведение искусства. Прокаченная «Егермейстером» память подсказала мне, что некий мастер Манцци расписал потолок персонажами из древнегреческих мифов. Особенно хорошо у него вышел Зевс. Помнится, Игорь Петрович любил подолгу рассматривать творение Манцци. Я тоже немного полюбовался им, а затем вернулся в холл, где меня уже поджидала чуток взволнованная Романова.
— Что-то случилось? — сразу же спросил я у неё, столкнув брови над переносицей.
— Случилось. Я возвращаюсь, а тебя нет.
— Да я решил прогуляться по дому. Надо ещё двор осмотреть.
— Составлю тебе компанию, — улыбнулась она и добавила: — О прислуге может больше не волноваться. Они вместе со своими отпрысками покинули сей особняк. Осталось только вернуть им их вещи. Они придут за ними завтра. А почему ты не захотел сразу же отдать этим людям их скарб?
— Ага… что б они попутно ещё и мой скарб прихватили? Как бы я за всеми уследил? А ежели бы проверял их карманы в дверях, то они бы через окно что-нибудь утащили. Ты же видели их настрой.
— Верно, душа моя, — успокаивающе погладила меня по руке Елизаветы. — Ты поступил абсолютно правильно. Из тебя бы вышел мудрый правитель.
Я кивнул и вместе с девушкой вышел во двор. Он был небольшим, но умудрился вместить в себя каретный сарай и конюшню. В последней обнаружилась четвёрка замечательных лошадей, а в каретном сарае спрятался пыльный чёрный автомобиль и украшенная резьбой карета с посеребренными деталями. Конечно, машина мне понравилась больше кареты. Если её отмыть, то она будет не хуже той, которой владеет Морозов, а то и лучше. Но это потом, а сейчас я покинул каретный сарай, присел на скамеечку возле неработающего фонтана и спросил у Романовой:
— И в какую сумму обойдётся содержания такого особняка и трёх-четырёх слуг?
— Хм-м, — задумалась девушка, постучала согнутым пальчиком по подбородку и через паузу озвучила весьма внушительную цифру. Мда-а, это дорогое удовольствие владеть такой хатой, да ещё и платить слугам, однако я уже твёрдо настроился завладеть этим домом и поселиться тут.
— Елизавета, я, пожалуй, останусь ночевать в этом доме. А ты, как и обещала, навести папеньку и пришли сюда его людей.
— Будет сделано, мой господин, — мурлыкнула Романова, которая, судя по поведению, решила провести эту ночь со мной. — Прямо сейчас и отправлюсь к отцу.
Я улыбнулся и проводил девушке до её кареты, а затем запер калитку, вернулся в особняк и телефонировал в доходный дом на площади Восстания магов.
Гришка далеко не сразу взял трубку, а когда всё-таки сделал это, то из динамика донёсся его робкий-робкий голос:
— Агась… ента… слышно меня?
— Прекрасно слышно. И не робей ты так, не укусит тебя этот шайтан-аппарат.
— Ваше благородие! — обрадовался крепыш, услышав мой голос. — А я уж не знаю, чем себя занять: одёжу всю вашу почистил, ботинки ваксой натёр…
—…Молодец, — перебил я его словоизлияние, — а теперь бери всю эту одежду и другие мои вещи. Складывай в чемоданы и дуй в особняк покойного Игоря Петровича. Помнишь, где он находится?
— Помню, — сказал парень, громко дыша в самую трубку. Видать, он всё-таки боялся, что я могу его не услышать.
— Приказчику же сообщи, что я съезжаю и более не намерен возвращаться. Всё понял?
— Ага.
— Тогда до встречи. Жду тебя в доме Игоря Петровича. И кота не забудь, — проговорил я и вернул на рычажки золоченную трубку, украшенную пожелтевшей слоновой костью.
Практически сразу в тишине комнаты мне пришла в голову замечательная мысль: а почему бы не устроить более тщательный осмотр дома? Благо все ключи из связки оказались снабжены бирками, рассказывающими в какой замок надо сунуть тот или иной ключ, так что мне не придётся по несколько минут открывать дверь.
Придя к такому выводу, я встал с кресла и уже во второй раз стал обходить дом. И в какой-то момент мне довелось наткнуться на небольшую комнату, закрытую аж на две толстые металлические двери. Конечно же, я проник в неё и ахнул. На стенах висело стрелковое оружие: от старинных мушкетов до пулемёта на лафете. Последний прикорнул в углу и грозно поглядывал на меня чёрным дулом. А я потрясённо чесал затылок.
Да ежели вон в тех ящиках пули, то в этом доме можно держать настоящую оборону. И, как оказалось, в ящиках действительно были пули, правда, не так много,
