взрослым, которые сами прекрасно знают, что делают. Папа хотел послушать мою игру на фортепиано, и он ее с удовольствием послушал. Точка.
— Жесть! Фенек, твоя реакция говорит красноречивее всяких слов. Я думал об интрижке — с кем не бывает. Но выходит, там все серьезней, верно?
— Неверно. Ничего между ними нет. И я вообще не хочу обсуждать личную жизнь своего отца, Мирон.
— Разумеется, не хочешь. Особенно когда не испытываешь пламенных чувств к его жене, которая по совместительству моя мать, да?
— Я... Мир! — возмущенно выдыхает она.
— Ладно, проехали, — бросаю я.
Люба тоже психует, сердито скрестив руки на груди. Всю дорогу до клуба мы едем молча. Нет, я знаю, что моя мать не подарок и никогда им не была, но мне казалось, что Андрея все устраивает. Что он не желает, чтобы Никита повторил судьбу его первой дочери — чтобы сын тоже рос вдали от него, если отчим решит развестись с моей матерью. Мне казалось, что именно из-за любви к своему сыну Андрей готов терпеть любые выверты жены. Я даже готов был смотреть сквозь пальцы на его интрижки на стороне, если таковые имели место быть. И как выясняется сейчас... Там все гораздо серьезнее мимолетной симпатии. Жених? Пфф... Стоит взглянуть на стоимость машин того и другого, и сразу станет ясно, кого предпочтет простая учительница, если у нее есть мозги.
Что ж. Остается смотреть, что из этого всего выйдет.
Правда, жесть как бесит поведение Лю по этому вопросу.
Я паркую машину и молча выхожу из салона, предполагая, что фенек выйдет следом. Но она не выходит. Сквозь лобовое стекло вижу, что она продолжает сидеть со скрещенными на груди руками, но на лице замешательство, и от незнания, как ей поступить, страдает от зубов ее нижняя губа. Злость мгновенно сменяется желанием самому впиться зубами в ее губы. Забавные ощущения, впрочем, они не подавляют полностью мое недовольство ее поведением.
Открываю дверцу с ее стороны и спрашиваю:
— Что еще?
— Ничего, — упрямится она. И добавляет чуть тише: — Я думала, ты отвезешь меня домой.
— Ты сама хотела поехать в клуб, — терпеливо замечаю я.
— Но мы же поругались...
Н-да... Склонившись, беру ее за руку и вынуждаю выйти из машины:
— Как поругались, так и помиримся. Или ты считаешь, что я мгновенно брошу тебя, потому что мы не сошлись во мнениях? Нет, фенек, чтобы избавиться от меня, нужно чуть больше, чем один раз не согласиться с моими подозрениями. В конце концов, я вынужден признать, что личная жизнь наших родителей не должна влиять на наши собственные отношения.
— Вот! — сердито подтверждает она, стараясь спрятать улыбку.
— Мой глупый и хитрый фенек, — обреченно выдыхаю я, а затем обхватываю ладонями ее скулы и, наконец, исполняю свое желание: слегка прикусываю ее нижнюю губу. Наградой мне служит ее прерывистый вздох.
Моя хорошая девочка.
После поцелуя я беру фенека за руку и не отпускаю ее, пока мы не добираемся до места. Оказывается, мы являемся в числе первых — кроме именинника, нас встречают приветственными кивками Арс и Фил. Последний с некоторым недовольством меряет взглядом наши с Любой сплетенные руки. Выходит, я не ошибся, решив тогда на пляже, что Лю и такого любвеобильного бабника, как Фил, не оставила равнодушным. Арс по тому же поводу бросает на нас удивленно-насмешливый взгляд. Надо будет его предупредить, чтобы не нарывался на неприятности, которые я ему, если что, с удовольствием устрою.
— О, рад, что ты все же пришел! — крепко пожимает мне руку Савва, второй хлопая меня по спине. — И тебе, Люба, очень рад. Молодцы, что выбрались к нам.
— С днем рождения, Савва! — робко улыбаясь, произносит фенек и мгновенно краснеет.
— С днем рождения, друг, — поздравляю и я.
— Спасибо, ребят, спасибо. Ну, проходите, чувствуйте себя, как дома, — смеется он, указывая на диваны. — Скоро и остальные должны подтянуться, хватило бы сидячих мест. Двадцать два, представляете? Как говорит мой дед: два гуся. Кстати, Люб, я позвал Ромыча, так что и твоя подруга тут сегодня будет.
— Здорово, — искренне радуется фенек, присаживаясь в мои объятия.
Савва отвлекается на официантов, которые начинают расставлять на столе угощения и напитки, а Арс, придвинувшись ближе к нам, насмешливо интересуется:
— Так вы теперь того, встречаетесь, что ли? Законом-то не запрещена любовь между братом и сестрой?
— Арс, ты дебил, — замечает Филипп, бросив взволнованный взгляд на мгновенно притихшего фенека.
Черт, Фил, ты бы поаккуратнее со своими чувствами, я мою Лю никому не отдам.
— Спасибо, друг. И да, Арс, он совершенно прав — ты дебил. Так что будь добр, закрой свой рот.
— О, как все серьезно, — усмехается тот. — Ладно, отстал. Но ты подумал о своих воздыхательницах, Мир? Должно быть, они очень расстроятся, увидев, кого ты предпочел им.
— Не нарывайся, Арс, — спокойно предупреждаю я.
— Он просто завидует, что самому не посчастливилось предпочесть ее остальным, — усмехается Филипп. — Люба, не обращай внимания на этого придурка. Думаю, не он один хотел бы сейчас быть на месте Мирона.
— Фил, ты бы тоже коней попридержал, — чуть резче, чем необходимо, замечаю я.
Арс начинает ржать как ненормальный, Фил усмехается, как мне кажется, с горечью, и кивает.
Ситуацию спасает увеличение громкости музыки — клуб начинает работать в свою полную мощь. Я прижимаю фенека к себе чуть сильней и касаюсь губами ее виска. Вот этого всего я и хотел избежать. Мои друзья в большинстве своем придурки, а еще должны появиться всякие Маринки и Кристинки. Жесть, может, все же зря мы сюда пришли?
— Ты как? — тихо спрашиваю я у Лю. — Уйти еще не хочешь?
— Не беспокойся, Мир, — смело заглядывает она мне в глаза. — Я стараюсь не обращать внимания на дураков.
Я улыбаюсь и, не сдержавшись, коротко касаюсь ее сладких губ своими.
Начинает прибывать народ. Кристи является одной из первых среди девчонок. Ее взгляд жадно проходится по всем присутствующим и начинает гореть ярче, когда натыкается на меня, но следом она видит фенека в моих объятьях, и ее губы кривятся от досады и высокомерия. Представляю, что в таком случае выкинет Маринка... Черт. Неосознанно обнимаю фенека сильней и слышу ее весело-сдавленное:
— Мир, очень приятно, что ты хочешь
