«Если не знаешь, кто перед тобой, — убивай!» — вот какой лозунг должен взять себе он, Марш, и все его товарищи, если они хотят выжить. К чертям собачьим этические соображения! Если жертвой вдруг станет кто-нибудь из других пленников, что ж…
Утром Дэйн, получив заверения Даллит в том, что присутствия врага она не чувствует, позволил себе немного поспать. Марша соблазняла мысль, что они случайно оказались в своего рода запретной зоне для охотников, может быть, есть какое-нибудь таинственное табу, запрещающее им убивать здесь свою дичь?
Оставив женщин под охраной Аратака, Дэйн поднялся на стену, чтобы осмотреть окрестности; он не смог бы не заметить охотников, если бы те вздумали приблизиться к городу. Дэйн увидел, что от площади с фонтаном в город идет длинная и широкая улица с разрушенными и обвалившимися зданиями.
Марш решил прогуляться по этой улице. Самое удивительное для Дэйна заключалось в том, что город больше не казался ему таким уж странным и чужим. Марш вспомнил время, когда бродил среди громадных камней Стоунхенджа, и ночь, проведенную им в Долине Королей, прежде чем ее затопили, построив огромную дамбу. Они, если можно так выразиться, находились далеко от Марша во времени, а город — в пространстве. Тут были дома, и не все ли равно, кто построил их? Обезьяноподобные, котообразные, ящеры или вообще неведомое племя, народ, который жил, страдал, радовался и исчез, и никому, никакому, как Аратак называет его, Вселенскому универсальному разуму не было до этого дела…
Тут Дэйн поймал себя на том, что его рука сама собой схватилась за эфес меча. Что заставило его, землянина, насторожиться? Да, теперь он услышал снова этот звук, мягкий, едва различимый, словно где-то в развалинах копошилась кошка.
Нечто темное бросилось на Дэйна сзади, он не увидел, а скорее уловил это движение. Молнией блеснул самурайский меч. Марш ударил с разворота и лишь тогда разглядел разрубленное им почти пополам тело бьющегося в конвульсиях мехара.
Дэйн посмотрел на него с некоторой долей сожаления и спрятал меч в ножны. «Это была дичь. Охотники не умирают так просто».
Но вместе с тем кто-то, наверное, шел за мехаром? Кем бы он ни был, сомневаться он не станет и сочтет Дэйна вполне пригодной добычей. Или, может быть, охотник хотел напасть на Марша и случайно спугнул затаившегося поблизости мехара?
Или бедолага хотел тут спрятаться и, услышав шаги Дэйна, решил, что приближается охотник.
«Но если охотники уже здесь, кого бы они ни выслеживали, нам следует переменить место стоянки. Теперь оставаться в здании, где находятся женщины, — небезопасно».
Дэйн повернул обратно и вскоре — он даже не удивился — услышал пронзительный крик Даллит.
Снова обнажив свой меч, землянин помчался по вымощенной красным кирпичом улице. Вихрем ворвался Дэйн на площадь с фонтаном, возле которого в тот же миг человек, одетый так же, как и Марш, в кирпично-красную рубаху, качнувшись, рухнул на камни, заливаясь кровью. Но не о нем думал Дэйн, а о Даллит!
Она стояла опустив пращу, а на ее прекрасном лице застыло выражение ужаса. Увидев Дэйна, она вскрикнула и бросилась к нему на шею.
— О, это был не ты… — повторяла она, уткнувшись в его плечо. — Я испугалась, что убила тебя…
Девушка что-то еще бормотала, но Дэйн едва мог различать ее слова, звучавшие невнятно оттого, что она плакала.
— Что случилось, милая? — спросил он, прижимая к себе Даллит. Затем он отстранился и резко повернулся, держа наготове меч. Странный звук, заставивший Дэйна насторожиться, издал Аратак, который с дубиной в руках осторожно вышел на площадь. Рядом, хромая и опираясь на позаимствованное у псевдочеловека-паука копье, с трудом двигалась Райэнна.
Дэйн вновь повернулся к Даллит.
«Если она начала сдавать, — подумал Дэйн, — нас всех с уверенностью можно назвать покойниками. Раньше она так не срывалась…»
Понемногу Даллит успокоилась, и стали понятны слова, которые она говорила:
— Я пришла набрать воды, чтобы обмыть рану Райэнны. Она хотела пойти со мной, но я сказала, что у меня с собой праща, так что я в случае чего справлюсь. Я пришла сюда на площадь к фонтану и увидела тебя, Дэйн. Тебя. О, спустя секунду я поняла, что это не ты. Что это то существо, которое убило Клифф-Клаймера, и что оно собирается сделать то же самое и со мной. Но я… я не боялась. Я чувствовала, как он! Понимаешь, что я говорю? Он стоял вон там и хотел заставить меня подойти, чтобы убить, а я замерла на месте, придумывая, как бы заманить в ловушку его! О, я чувствовала себя такой умной и… безжалостной! — Она содрогнулась от тягостного воспоминания. — Я ему улыбнулась, словно и правда поверила, что вижу тебя. Но повернулась так, чтобы он не заметил, как я опущу в петлю пращи камешек. Я махнула ему рукой, подзывая его подойти поближе, дождалась, пока он пересек площадь, опять улыбнулась ему… А когда он оказался на самом удобном для выстрела расстоянии, я влепила ему камень прямо между глаз! — На ее лице отразился непередаваемый ужас. — Он увидел, когда уже было слишком поздно. Это-то и есть самое ужасное. А я хотела, чтобы он видел, что я делаю! Я хотела, чтобы он видел, как я выиграю, и гордилась этим!
Даллит прижалась к Дэйну и заплакала еще сильнее.
— О Дэйн, я не хочу больше переживать ничего подобного. Но они ведь стремятся убить меня? Я выдержу. Мехары злобны, они — дикари, но это… о, я не знаю, как выразить… я была еще яростнее их! Клифф-Клаймер — я даже успела полюбить его, он сражался честно и открыто… Он никогда бы так не поступил… Он назвал бы мой поступок трусливым и бесчестным…
Всхлипывания снова стали громче слов, которые пыталась произнести Даллит.
Тут до Марша донесся голос Аратака:
— Дэйн, — тихо произнес человек-ящерица, — когда освободишься, не мог бы ты подойти сюда на минутку? Тут есть нечто такое, на что тебе следовало бы посмотреть… А вот Даллит, как раз наоборот, не следует этого видеть.
Землянин совершенно отчетливо услышал треск рвущейся ткани. Это Аратак разрывал рубашку мертвого охотника.
Всхлипывания девушки стали тише, очевидно, она слышала то, что сказал Аратак. Голос Даллит прозвучал негромко, словно у нее перехватило горло.
— После того как эта тварь умерла, все прошло, — сказала она. — Я больше не чувствовала этого. И вот тогда я закричала… Потому что испугалась! Я решила, что некое не имеющее телесной оболочки нечто вселилось в твое тело, в твое сознание, и, когда я убила его, я тем самым убила тебя… Я бы умерла, если бы такое случилось!
Дэйн понял, что Даллит сказала ему абсолютную правду.
— Я позабочусь о ней, Дэйн, — мягко сказала Райэнна и взяла за руку Даллит, отчаянно вцепившуюся в Марша. Придя в себя, девушка отпустила Дэйна и сказала:
— Со мной все в порядке, Райэнна, это я должна заботиться о тебе…
Марш, оставив женщин, подошел к Аратаку, который стоял над телом мертвого охотника, опираясь на свою дубину.
