Книга Ренессанс моей души - Марвин Лакруа

— О, отлично. Если мои кулинарные эксперименты закончатся плохо, приду за таблетками.

Он искренне засмеялся, и добавил, — договорились. Они, кстати, безвредные, можешь попробовать, если хочешь, но горькие.

Я скривилась и отрицательно помотала головой, а потом попросила, — поглядывай пожалуйста на которуна, скажешь если он или она проснется… Надо будет покормить … и выгулять, наверно. — Он кивнул и лениво потянулся за книгой.

А я, заглянув в кольцо, познала вселенскую боль, ибо круп и их производных там оказалось бесчисленное множество. Взвыв, раз за разом применяла к кольцу ограничители. Так мне удалось сократить количество мешочков до сотни. Вздохнув, вытащила на столешницу первый из них. И почти сразу услышала топот лапок и ощутила болезненный укус за ногу, и это несмотря на плотную кожу штанов.

— Хазаэль, я искренне надеюсь, что его интересует содержимое этого мешочка, а не моих брюк… — Он поднял взгляд, хихикнул и кивнул. Я зачерпнула немного желтых зерен и опустилась на корточки, подставляя ладошку гнидадафу. С неописуемым восторгом на мордочке, звереныш хрумкал, разбрасывая вокруг слюни и притопывая от нетерпения и удовольствия. — Я ему дала горсточку, этого хватит?

— Можно и больше, это семена цейретии, целебного растения из лесов Аламерии. Оно часто используется в алхимии для создания исцеляющих зелий. В основном, вроде бы корни и стебли, а вот семена … В книгах Мастера, я не встречал о них упоминания. Но, по слухам, они помогают магвирям расти быстрее.

Под взглядом, полным разочарования и отчаяния, я поднялась и насыпав в одну из небольших мисок еще зерен, поставила ее на пол. Хвост гнидадафа заработал, как пропеллер. А взгляд стал таким преданным и влюбленным, будто я — ангел во плоти, не иначе. Я засмеялась и налила еще воды в миску, на всякий случай. А потом пошла отмываться от слюней. Все-таки которун более чистоплотное создание… во всяком случае пока.

— Я так понимаю, люди из этого зерна кашу не едят? — Решила на всякий случай уточнить у эльфа.

— Без понятия. Но, растения очень ценные, полагаю, и семена тоже. Так что, могу предположить, обычные смертные позволить себе подобную кашу вряд ли способны. Разве что купцы и дворяне… — Предположил парень.

— Так. — Задумчиво пробормотала я, — об этом я как-то не подумала. Ведь на обычный завтрак по незнанию могу спустить годовой бюджет какого-нибудь государства… Хазаэль, можно воспользоваться твоими знаниями и попросить вытащить отсюда десять самых распространенных круп для приготовления разных видов каш? — И протянула ему кольцо.

Некоторое время он колебался, но все-таки выполнил просьбу. Я радостно уволокла довольно увесистые мешочки на стол, ближе к очагу. И снова начала свои изыскания. Теперь было проще, сначала просто варила крупы на воде, потом добавляла молока и сливок, меняя пропорции и отмечая вкус и консистенцию, получившиеся по итогу. Снова пригодилась тетрадка, куда я все тщательно записывала, и не раз мысленно поблагодарила Зарекса за особую педантичность. Ведь на каждом мешочке оказалось написано название, время и место сбора. Кроме пропорций, доверяла бумаге все вопросы, которые возникли после вчерашних событий и сна. Изредка поглядывая на Хазаэля, пыталась понять, что меня смущает в воспоминаниях Лиарии и в том, что узнала сама. Айрос рассказывал, что маги могут изменять внешность, и по всему выходило, что передо мной сидел не настоящий Хазаэль. Как минимум он отличался отсутствием длинных ушей, а как максимум — всем. И можно было бы предположить, что это два разных Хазаэля, если бы не этот запах, не изменившийся с детства. Сливочно-ванильный, а уж в совокупности с его холодной магией — истинный пломбир. Я хихикнула над последней мыслью, и, найдя для себя логичное обоснование не состыковкам внешности, приставать с вопросами не стала, не мое это дело. Еще я излила все свое возмущение на ситуацию и дракона, который обиделся, хотя прекрасно знал, что я не из этого мира, и не могу знать всех особенностей его менталитета и физиологии. Да я даже не представляла себе, что он может стать дракончиком. Тем более таким… привередливым и обидчивым, хоть и невероятно милым.

Провозилась пару эрн, может и больше, прежде чем смогла определиться с тем, какую крупу и каким образом хочу приготовить. Решила поспешить, так как со стоном, как после добротной попойки, из-под одеяла в углу выбрался помятый Айрос.

— Вина? — Тут же предложил Хазаэль.

— Катись в Бездну. У меня и так голова раскалывается. — Ответил Айрос, усаживаясь в кресло. При этом попал он туда не с первого раза, настолько сильно его шатало.

— Корлинтус? — Робко предложила я.

— Вот, девушка знает, что нужно предлагать после потери крови. А ты вина-вина, ой, все! — Он буквально растекся по креслу, вновь подложив под спину знакомую подушечку, откинул голову и прикрыл глаза рукой. Я принесла чайник и чашки, на всякий случай две. А еще вытащила из кольца остатки вчерашних блинчиков и некоторые сладости. Я налила в чашку корлинтус, поставив перед ним. Айрос придвинул ее к краю стола, и, вместо того, чтобы поднести к себе, поморщившись, нагнулся к ней. Можно было не сомневаться, что даже такое простое действие отзывалось болью в теле и давалось с трудом.

Я даже поймала себя на мысли предложить подержать чашку, но не решилась, чтобы не подчеркнуть его немощь. Лишь уточнила, — пока не приступила к основной готовке, могу попробовать немного … помочь… не знаю, сработает ли… и не отгрызет ли Зарекс мне руки… Но… если хочешь, могу помассировать плечи. — Немного спутанно произнесла я.

— Если это поможет, я не против. — Мягко, но немного вымученно, улыбнулся он.

Я вымыла руки и вернулась, — могу я … снять с тебя рубашку? — Вспоминая вчерашний косяк, решила уточнить сразу.

Он кивнул. — Конечно, делай что необходимо, я согласен практически на все. — В голосе звучала усталость и, неожиданно, покорность.

Получив карт-бланш, склонилась и стянула рубашку с плеч. При этом по мне так шандарахнул аромат его тела, что я сама чуть не закачалась. Не знаю, как удержалась от того, чтобы не устроиться у него на коленях. Так что буквально за шкирку уволокла свое тело за спинку кресла. Там стало чуточку легче, но лишь до того момента, как руки коснулись кожи. Неожиданно по-девичьи мягкая, но под ней скрывались натренированные упругие мышцы. Вынуждающие прилагать усилия, чтобы добиться нужного результата. Впрочем, если признаться честно, массировала я Айроса в некотором подобии дурмана, и далеко не всегда прикосновения были обоснованными и профессиональными. Но