раз, то не удивилась, почему арендная плата такая низкая: окна выходили на маленькое кладбище Стритам. Её подобное соседство более чем устраивало. Весной там цвели высаженные у ограды каштаны, и Луиза любила гулять вдоль лужаек, покрытых покосившимися надгробиями и ангелами с отбитыми руками.
Луизе нравились песни мертвецов и старинная маленькая часовня. Она любила сидеть в пасмурные дни, прислонившись спиной к камням церкви, и пропускать сквозь пальцы энергию смерти, тихой и мирной. Блаженной.
Она слышала колокольчики, что возвещали о чумных телегах с мертвецами столетия назад.
Сейчас, оказавшись на другом конце города ночью, Луиза уже не думала, что футболка с кожаной курткой и шорты поверх драных колготок – это отличная идея. И что уж точно было совсем плохо, так это забывать кошелёк с деньгами и карточками.
Вечеринка пошла совсем не так, как ожидала Луиза. Подруга Рита весь вечер жаловалась на безответную любовь к какому-то студенту-юристу и сетовала, что он младше её. В итоге Рита разрыдалась, написала своему ухажёру и укатила куда-то в ночь вместе с ним. Остальных присутствующих Луиза мало знала, и когда сразу двое пьяных приятелей начали недвусмысленно к ней лезть, предпочла сбежать.
Другой конец города. Надо же так попасть!
Вздохнув, Луиза уселась на автобусной остановке, забралась на красное пластиковое сиденье с ногами и достала телефон: хоть его не забыла. Первый поезд пойдёт через четыре часа. Конечно, можно вызвать такси, коря себя за не привязанный к телефону счёт, оплатить уже дома… но Луиза решила, что проще подождать поезд.
Ночная прохлада холодила ноги в тонких колготках, и Луиза сжалась в комок. Онлайн оказалось несколько человек, в том числе Анубис.
«Что не спишь, принц мёртвых?»
«Да рано ещё. А ты заскучала?»
«Можно и так сказать. Жду рассвета и первых поездов. Застряла в Оквуде. Ты знал, что здесь есть гольф-клуб?»
Луиза мёрзла, ждать оставалось долго, поэтому она с удовольствием включилась в ничего не значащую болтовню. Вскоре Анубис перестал отвечать, и Луиза решила, что он уснул в такой час.
Как же она удивилась, когда перед остановкой встал мотоцикл. Луиза мгновенно его узнала, как и Анубиса, хотя он не снимал шлем. Мутный электрический свет отражался от его байка.
Анубис достал из кофра второй шлем и молча протянул Луизе. Она успела порядком продрогнуть, так что не заставила просить себя дважды. Быстренько застегнула ремешок, аккуратно села позади Анубиса. Он подождал, пока она устроится, и двинулся вперёд.
От него пахло кожей и увядшими розами. Луиза почти физически ощущала, как с обеих сторон их окутали мертвецы, стлавшиеся с его крыльев. Они легонько касались её, с любопытством исследовали, и Луиза ярче, чем когда-либо, ощущала себя богиней смерти и человеком одновременно. Стоило посмотреть в сторону, на скользившие мимо дома, подсвеченные огнями, на фонари и горящий неоновой рекламой город, такой неимоверно людской.
Анубис не торопился, но и не медлил. Правда, на скорости Луиза продрогла ещё больше, так что все силы уходили, чтобы не дрожать, пока они поднимались в лифте.
Взяв у Луизы шлем, Анубис унёс их в одну из комнат и также молча повёл её на кухню. Она не протестовала, прислушивалась к тихой квартире.
– Почему ты не позвонила забрать тебя?
Луиза глянула с удивлением:
– Вдруг ты спал.
– Я не спал. Так почему сразу не попросила?
– Ты не мой парень.
Анубис закатил глаза и явно развеселился. Уселся напротив.
– Серьёзно? Ты и правда слишком долго жила среди людей.
Луиза подумала, что Рита и её рассказы плохо на неё влияют. Хотя на самом деле ей просто не пришло в голову попросить.
– Это очень глупо, застрять на другом конце города ночью.
– По-человечески, – улыбнулся Анубис. – И кому ты это говоришь? О, я могу о стольких глупостях рассказать! Я даже в колледжах учился. Пару раз. Поджечь кампус – это самое меньшее, что мы делали.
– И как, сожгли?
– Нет, конечно. Но пытались упорно. И в травке я с тех пор неплохо разбираюсь. Сет ненавидел то время, он в документах значился отчимом, так что вызывали его часто.
– И на кого ты учился?
Анубис почему-то смутился:
– Это неважно.
Но и Луиза не отступала так легко:
– Мне интересно! Изучал право? Экономику? Историю?
– Медицину.
Ответ удивил, она почему-то не представляла Анубиса в подобной роли, хотя как бог смерти он наверняка чутко ощущал её у людей. И знал, когда спасти можно, а когда уже бессмысленно пытаться.
– Я работала медсестрой, – зачем-то сказала Луиза. – Очень давно.
То время до сих пор иногда напоминало о себе неуловимым запахом пороха, заставляло вздрагивать от слишком громких взрывов салютов.
– А сейчас? – Анубис подался вперед, и Луиза поразилась, как ему удаётся одновременно выглядеть любопытным мальчишкой, который с восторгом воспринимает каждый момент, и богом – проводником смерти, у которого за спиной крылья из мертвецов, а в тёмных глазах отражение звёзд, погасших тысячи лет назад.
– Сейчас пишу статьи в несколько газет и для сетевых порталов. И книги.
– Я читал. Амон тоже. Он пришёл в восторг от текстов о богах, особенно от комментариев. Обещал фанфики написать. Ты очень мило описываешь меня.
Луиза совершенно смутилась. Она действительно писала книгу о богах, о том, что она знала очень хорошо. Точнее, когда начинала писать, это всё было смутным, размытым воспоминанием, украденным Гекатой, но недавно обрело плоть.
Луиза помнила о прошлом и многое видела сейчас, в настоящем. Ей хотелось этим делиться, говорить… и она делала то единственное, что умела. Писала. И выкладывала в Сеть, хотя не рассчитывала, когда давала ссылку Анубису, что он действительно прочтёт. Думала, просит из вежливости.
– Сейчас я журналист. А ты?
Что-то такое промелькнуло на лице Анубиса, но Луиза не смогла понять. Его слова звучали ровно:
– Никогда не задерживался в мире людей достаточно долго. Успел многое попробовать, но ничем не занимался долго.
Ночная кухня казалась каким-то местом между вселенными, соединение мира живых и мёртвых, богов и людей.
– Твой брат похож на тебя, – сказала Луиза. – Внешне.
– Мы во многом похожи, но и слишком отличаемся. Поэтому иногда нам… сложно.
– У него интересные глаза. Вот они совсем не похожи на твои.
– Это моя вина, что у него разные глаза.
Сила Анубиса обычно шебуршала где-то на границе ощущений, он крепко её держал. Но сейчас просочилась отголосками. Мазнула Луизу жаркой бальзамичностью, сразу согревая, запуталась в волосах увядшими лепестками роз, крошащимися под пальцами, превращаясь в багровую пыль, похожую на высохшую кровь.
– Мы были маленькими, в Дуате, – продолжил Анубис негромко. – Гору там не нравилось. А тут мы опять поссорились по какому-то дурацкому поводу, и я не сдержал силу. У нас с Гором хоть и общий отец, силы полярно разные, чувствуем мы друг друга неплохо. Короче, тогда я лишил его глаза.
Луиза почти физически ощущала сожаление Анубиса и его вину, которую он прятал за небрежным тоном.
– Исида и Осирис смогли помочь, но один глаз не будет прежним. Я даже не знаю, что именно и как Гор им видит. Не спрашивал.
Боялся ответа. Луиза легко представляла, как злился бог, лишившись глаза. И как сам Анубис после старательно его отталкивал, боясь, что снова не сможет сдержаться.
– Так что у моих страхов куда больше оснований, чем кажется, – улыбнулся Анубис. – Ты ведь знаешь мои сны.
Он смотрел в упор, и Луиза не видела причин отнекиваться.
– Я изменила их однажды. Чтобы тебе снилось что-то хорошее.
– Видела, как я лишаю брата глаза? Или, может, как сжигаю город? Сет думает, я забыл, но это не так.
– Я видела, как ты боишься навредить близким, – мягко ответила Луиза.
– Знаешь, в этом мало приятного. Ощущение такое, будто божественная сущность крошится и распадается, а ты превращаешься в существо, которое ведут простейшие инстинкты. Жестокость. Вырвать сердце у врага, например. Но кто знает, вдруг в следующий раз на его месте будешь ты? Или Амон? А я даже не пойму разницы.
– Если хочешь напугать меня, то забываешь, что я тоже богиня смерти.
Анубис хмыкнул и замолчал, как будто понял, что и так
