их и, не задавая вопросов, быстро ушел, словно опасаясь, что щедрый незнакомец может передумать. Вернулся он уже через пять минут, держа в руках четыре бутылки. Еще две были засунуты в карманы куртки.
– Сдачи у продавца не было, – пояснил он, с тревогой глядя на реакцию Белозара. – Пришлось взять натурой. Еще и колбаски на закуску прихватил. Не осерчаешь, друг?
Но Белозар пренебрежительно махнул рукой.
– И правильно сделал. Разливай!
Но наливать водку было не во что. Выяснилось, что стаканов у охотников с собой нет, а купить одноразовые Коля не догадался.
– Эх, ты, недоумок! – выругал его Егор. – Как пить будем?
Коля, чувствуя свою вину и осознавая справедливость упрека, промолчал. Потом вызвался сбегать снова, если ему дадут денег. При этом он выжидающе взглянул на Белозара. Но тот уже открыл одну из бутылок и протянул ее Егору со словами:
– Мы что, бабы? Отхлебни-ка!
Егор всунул горлышко в рот и начал жадно глотать. Содержимое бутылки стремительно убывало. Коля уже собрался возмутиться, но Белозар протянул ему вторую бутылку, также предварительно открыв ее.
– Пей! Ожидание хуже смерти.
– Это точно! – радостно осклабился Коля и не менее жадно, чем его товарищ, припал к горлышку.
Через несколько минут обе бутылки были почти пусты, а охотники и Белозар, который только притворялся, что пьет, стали лучшими друзьями. Когда Белозар увидел, что мужчины достаточно опьянели, он перешел к делу.
– Я знаю, о чем хочет сообщить поп, – произнес он с видом заговорщика. – Но это тайна!
– Для нас? – с обидой спросил Егор. – Для твоих лучших корешей?
– Хорошо, скажу, – заявил Белозар, словно его убедил приведенный довод. – Мы пойдем крестным ходом к Усадьбе Волхва. Будем выжигать это осиное гнездо дотла.
– И это правильно, – одобрительно заметил Коля. – Ненавижу этих язычников! От них одно зло православному человеку.
– Это точно, – подтвердил Егор, пьяно икнув. И ткнул пальцем в повязку на своем глазу: – Видел? Это все их козни!
Но Белозар не спросил, а сам он объяснять не стал, какое отношение имеет его травма к язычеству. Они выпили еще – за скорейшее выздоровление глаза.
– Друзья, у меня к вам будет одна просьба, – произнес Белозар проникновенным голосом. – Когда начнется погром в доме, не занимайтесь пустяками. Пусть остальные крушат все, что попадется под руку, а вы ищите книгу. Старинный фолиант в кожаном переплете и с медными застежками. Называется «Волховник». Принесите ее мне. И я заплачу вам за нее столько, что вам хватит до конца жизни.
– А зачем она тебе? – произнес Коля, подозрительно глядя на него.
Но Егор не дал ему ответить, спросив:
– А если мы ее не найдем?
Белозар подумал и сказал:
– Тогда хватайте хозяина. Приведите его ко мне. Он мне кое-что задолжал. Я взыщу с него должок, а с вами поделюсь в благодарность за помощь. В обиде не будете, обещаю.
– А я слыхал, что хозяин Усадьбы Волхва помер, – сказал Коля. – Набрехали люди, что ли?
– Так это старый помер, – успокоил его Белозар. – А молодой жив и здравствует. И строит дьявольские козни против люда православного, как и его умерший дед.
– А-а, – с облегчением выдохнул Коля. – Тогда нет проблем. Точно, Егорша?
Егор, отхлебывавший в этот момент из бутылки, кивнул. Его единственный глаз стал мутным и еще более устрашающим. Егор бешено вращал им, словно подыскивая жертву, на которой мог выместить душившую его злобу. Но никого подходящего поблизости не было, поэтому он перехватил свой карабин и выстрелил из него в воздух. Толпа возле храма шарахнулась к паперти, отец Климент перестал молиться, а колокол смолк, словно только и ждал этого сигнала.
– Эй, там, не балуй! – рявкнул отец Климент. И зычно воззвал: – Люд православный, подходи ближе! Говорить буду.
Говорил батюшка недолго. Белозар не слышал, о чем, но видел, какое действие оказывают слова пастыря на прихожан. Приутихший ненадолго после случайного выстрела пожар вспыхнул с новой силой. Когда прыщавый звонарь Владимир вынес хоругвь, держа ее наперевес, словно знамя, его встретили восторженными криками. Все, даже древние старухи, были готовы немедленно двинуться к Усадьбе Волхва и стереть ее с лица православной земли.
– Садитесь в автобус! – приказал отец Климент и дав знак водителю, которого рассмотрел в толпе. – Георгий, открывай двери!
Все бросились к автобусу. Отец Климент ухватил звонаря, пробегавшего с хоругвью мимо него, за шиворот и строго спросил:
– Почему колокол сипел, отрок жопорукий?
– Так треснул он, – виновато пояснил Владимир. – Только я дернул за язык – гляжу, трещина пошла поперек. С чего бы это?
– Смотри, чтобы я тебя за язык не дернул, – пригрозил отец Климент. – Не вздумай болтать об этом, не то прокляну!
– Ей-богу, никому не скажу! – пообещал Владимир. И жалобно попросил: – Отпустите, батюшка! А то все места займут. Придется до оврага пехом переть.
Отец Климент выпустил ворот из рук, и обрадованный юный звонарь бросился к автобусу. Но, подбежав, он остановился в растерянности. Хоругвь не позволяла юноше протиснуться в набитый битком салон. Надо было или бросать ее, или идти пешком.
Мест не хватило еще для нескольких старух и самых слабых прихожан, которых оттеснили более сильные. Образовался целый отряд, составленный из сирых и убогих, который возглавил отец Климент. Владимир шел за ним и нес хоругвь. Следом пристроились остальные.
– Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное, – провозгласил отец Климент и дал знак примкнувшим к нему следовать за автобусом, который, натужно урча, уже тронулся с места.
Вскоре площадь опустела, приняв свой будничный вид. И даже перепуганные гуси не рисковали возвращаться на обжитое место. За этот день они пережили столько неприятностей, что это надолго, если не навсегда сбило с них спесь и лишило веры в свою исключительность.
Белозар сел в вертолет и поднялся над площадью, взвихрив тучу пыли. Он летел высоко в небе над колонной, составленной из автобуса и пешего отряда с хоругвью, словно прикрывая крестный ход с воздуха. Это было впечатляющее зрелище. Еще более внушительной процессия стала после того, как автобус остановился у оврага, а дальше все пошли пешком. Отец Климент и звонарь с хоругвью по-прежнему шли впереди, а замыкали шествие теперь Егор и Коля. Охотники держались особняком из опасения, что им придется делиться водкой с остальными. Время от времени они прикладывались к бутылке, чтобы поддержать свой боевой дух.
Но когда колонна приблизилась к Усадьбе Волхва, Егор и Коля вышли вперед. Повинуясь приказу отца Климента, охотники обошли ограду кругом, но нигде не нашли входа. С недоуменным видом они сообщили об этом батюшке.
– Не может этого быть, – не поверил отец Климент. –
