для лагеря, и обсудили возможность использования «лис» перед основным штурмом, как разведку, да и чтобы навести смуту за рекой.
Для меня стало серьезным открытием тот факт, что в Соттенесе у королевы и ее тайной стражи не было ни одного шпиона уже больше двух недель, а значит, наш поход не просто рискованный, он смертельно опасный. Никто не сказал, но я уверен, мы все подумали об одном. Королева слишком безрассудна, раз решилась на атаку без дополнительной разведки.
Насколько было известно ранее, на берегу реки, там, где стоит каменный мост, на главной дороге, целая сеть фортов и укреплений, построенных для того, чтобы не дать армии, перешедшей реку продвинуться вглубь графства. Боюсь, пробиться и захватить дворец не получится с наскока.
Ладно, делай что должен, и пусть будет то, что будет, не буду забивать себе голову, королева с прорицателем уверена в своем успехе, мне то что.
Потихоньку, весь день отлавливал слуг, и осторожно интересовался о том, где мне найти Кабанье урочище, куда следует идти, они не знали, но вздрагивали каждый раз, когда я про это спрашивал, и мое отчаяние росло, пока, на закате, стоя в саду я не ощутил легкую тревогу, обернулся и увидел стоящую в тени Фему.
— Не рановато ли ты вышла?
— Самое время, Эм, а ты чего стоишь здесь?
— Сегодня ночью свидание с королевой, а я тут слегка не успел все дела завершить, перед завтрашним походом. — Я, немного замявшись, спросил: — Ты не слышала ничего про Кабанье урочище?
Вампирша, мне показалось, даже слегка растерялась, замялась, а потом ответила: — Я знаю, где это место, Эмерик, но я сомневаюсь, что тебе стоит там бывать, но вижу, что ты не отступишься, это недалеко от столицы, бери коня, как только солнце окончательно сядет, буду ждать тебя на севере, возле мельницы, я покажу тебе это место. — Сказав это, девушка сделала шаг назад, дальше в тень и словно растворилась там, я не стал ожидать особенного приглашения, поднялся наверх, взял меч, пистоль, накинул походный черный плащ и отправился в конюшню, где нажимом получил у конюха лучшего коня и только после чего направился на север, прочь из столицы.
Пока добрался до мельницы, солнце уже окончательно опустилось за горизонт, недалеко от дороги увидел Фему, что уже ожидала меня. Стоило мне подойти поближе, девушка сразу же язвительно заметила, о том, как плохо опаздывать на свидание, и о том, какое именно поведение красит мужчину, а какое нет.
В долгу оставаться не стал и напомнил ей о том, что покойники обычно живут на кладбищах, а не ходят на свидание, она злобно прошипела, но обижаться не стала. Хотя, кто их поймет, этих покойников.
Свернули с дороги, примерно через пару миль, после чего спешились и направились в неизвестном направлении в сторону, через лес, солнце уже совсем опустилось, но мне ночная тьма совсем не мешала.
— Не боишься, с вампиром-то, по лесу ночью ходить?
— Не надо боятся мертвых, надо боятся живых. — С шуткой ответил я, а после чего спросил: — Ты так и не рассказала, куда именно мы идем, что за Кабанье урочище, и почему о нем никто не говорит? — Вампирша засмеялась в ответ на мою шутку, после чего лишь уклончиво ответила: — Зачем говорить, если можно показать?
Мы обошли небольшой, лежащий прямо посреди поляны камень, и она вывела меня на тонкую тропинку, что вела куда-то вниз, судя по всему в овраг, лес здесь был особенно старым, высокие дубы были настолько раскидистыми, что заслоняли небо и закрывали своими ветками небо.
— Кабанье из-за дубов, де Нибб, видишь, сколько их здесь? — Произнесла она, ловко виляя между деревьев. — Древнейшая и глухая часть леса, но особенность не в этом. — Тропинка ушла в сторону, и мы оказались на какой-то странной лесопилке, как мне показалось сначала, первое что я почувствовал нечто знакомое, словно резкий запах, как будто вдохнул какого-то испарения на кухне, чувство заставило меня вздрогнуть.
На самом дне оврага, множество вырубленных деревьев, практически нет кустов и прочей растительности, но везде перекопанная земля, словно на пашне. Осмотрел аурным зрением, и ничего особенного и не заметил, повернулся к Феме и спросил: — И что здесь такого особенного?
— Де Нибб, ну ты меня расстраиваешь, неужели настолько увлечен романтической прогулкой со мной, что совсем ничего не ощущаешь? Или не знаешь, что это? — Она засмеялась и ласково толкнула меня в плечо, я улыбнулся ей в ответ и закрыв глаза, потянулся к своему Источнику, к той самой силе, которая и делала меня магом.
Источник вспыхнул, радостно отозвавшись на мой зов, и мне показалось, что огонек внутри меня стал еще теплее, расслабился и постарался ощутить своей аурой окружающий меня мир, и сразу же попытался вспомнить это чувство, знакомое и неприятное. И в голове нечто шевельнулось, и я осознал… Эманации смерти, та самая гадость, которой заполнено любое кладбище в мире, сильные, резкие, бьющие в нос. Странно, не узнал, надо будет у Сигата спросить почему.
— Кладбище? Все боятся кладбища? Если нет некроманта, то оно не страшно, мертвые редко сами встают, людям тут боятся нечего. — Ответил я, а вампирша покачала головой и положила руку на землю, я сделал тоже самое, попытался Источником почувствовать, а затем потянулся к земле Магией Крови, и меня встряхнуло, словно облили холодной водой.
— Здесь сотни трупов, кладбище появилось совсем недавно. — Произнес я, и Фема согласно кивнула. — Кладбищу около года, они мертвые почему-то не гробах, не сожжены, даже не в саванах, они просто закопаны здесь в ямы, здесь вся земля в крови, эманации смерти мешают почувствовать, насколько сильно земля пропитана кровью. Люди эти умерли невинно и в мучениях, я чувствую это, их кровь полна боли, она впиталась в землю, земля словно кричит в ужасе…
— Ты почувствовал, среди них нет солдат, немного мужчин, а в основном женщины, дети, старики. — Произнесла медленно Фема. — Эманации смерти невинно убитых не дали тебе, магу крови, ощутить проклятую землю, ощутить ту боль, что испытали упокоенные здесь люди. Наверное, это проблема таких магов как ты, был бы только магом крови, сразу же все понял, а с твоими способностями, они иногда друг другу мешают. Это не просто какое-то кладбище, это место куда «черная правда» вывозит и закапывает трупы убитых ими врагов Ратарта, торговцев, священников, целые семьи ловари.[1]
— Но за что?
— Потому что именно они виноваты во всех бедах Ратарта, наверное. — Пожала плечами Фема. — У них, тут, в столице,
