лодку, Григорий оступился и упал в воду. Он продолжал держаться за верёвки по бортам лодки. Течение было таким мощным, что от скорости, с какой мы неслись по его течению, слезились глаза. Григорий снова попытался взобраться, но снова и снова срывался, погружаясь с головой под воду. Я подползла к краю лодки, чтобы схватить его за руку и помочь, но когда Григорий вынырнул и предпринял очередную попытку, я, ухватившись за него, перевернула лодку. Ледяная вода просачивалась под одежду, дыхание замирало. Я барахталась и пыталась найти хоть какую-то опору, но было так темно, что не было видно даже берега. Я слышала, как кричит Григорий, он звал меня и Фат Ил Ти. Но я настолько обессилела, что не могла даже вымолвить слово. Зубы стучали все сильнее, и в глазах начинало темнеть, но как-то по-другому, ночь становилась ещё темнее, и я сдалась. Руки сами собой перестали бороться, и я просто расслабилась.
Помню момент, что я почувствовала, как тепло проходит через моё тело. Ночь сменилась ярким днём, фиолетовое солнце светило на небе, но было при этом чёрное-чёрное.
— Соня, — кто-то окликнул меня, — Соня-я-я.
Я обернулась и обнаружила, что стою по щиколотку в тёплой воде. Пальцы на ногах зарывались в мягкий песок, а я шла на сушу, навстречу знакомому голосу.
Часть 2 — Глава 6
Глаза очень болели. Так сильно, что не хотелось их открывать. Через силу я попыталась это сделать. Веки не скользили, они царапали роговицу, которая, казалось, высохла напрочь.
Я лежала на деревянной полке без матраца. Сев, я осмотрелась по сторонам. Глаза продолжали болеть. Сквозь без конца текущие слёзы я старалась осмотреть комнату, в которой была. Небольшое помещение два на два метра с невысокими потолками и одной дверью в углу. Окон не было, но было маленькое вентиляционное отверстие под потолком, из него дул свежий, прохладный ветерок. Меня бросило в жар. Возможно, температура поднялась. Голова болела, кости ломило. «Что со мной», — подумала я. Посмотрев на свои руки, я обнаружила, что ладони всё в порезах и ссадинах, на локтях синяки и следы от уколов. Я постаралась встать с полки, но оперевшись на ноги, испытала сильнейшую боль в коленях. В глазах помутнело, тошнота подступила, и я рухнула на пол. Боль пронизывала всё тело. Болел каждый сантиметр моего организма. Я заплакала ещё сильнее, и тёплые слёзы увлажнили, неестественно пересохшие глаза.
— Хоть, что-то перестало болеть, — вновь подумала я. А папин голос, который звал меня, продолжал звучать эхом в моей голове.
— Папа, — прохрипела я и потеряла сознание.
Меня привели в чувство два человека в костюмах. Лица их были скрыты под масками, плотно закрывающими лицо. Они жёстко усадили меня на полку, и пока один светил мне в глаза маленьким фонариком, второй достал из своей сумки небольшой контейнер и положил на пол. Потом меня уложили на полку и надели на руку жгут. Я попыталась сопротивляться, но от перенапряжения и нехватки сил у меня помутнело в глазах. Я почувствовала, как мне сделали укол и через мгновение, тепло, растекающееся по руке, погрузило меня в сладкий и красочный сон.
Во сне я летела над небольшим городом. Бездушные дома и не единого огонька света из окон. Город казался пустым. Постепенно ночь начала сменяться утром, и город погрузился в красочное месиво. Яркие фасады домов, окрашенные во всевозможные цвета, яркие цветные стекла витрин блестели в лучах утреннего солнца. А солнце меняло цвет, пульсируя из синего в фиолетовый.
Я пролетала мимо здания, которое выделялось среди прочих. Архитектура напоминала скорее церковь, чем жилой дом. Белая башня с больши́м шпилем наверху манила мой взор. Я начала сближаться и, подлетая всё ближе к башне, ощутила все масштабы этого сооружения. Насколько бы близко мне ни казалось, что я нахожусь, здание только увеличивалось в размере. И то, что ещё минуту назад казалось просто большой церковью, оказалось размером с огромную громадину, сопоставимую по размерам с пирамидой. Я подлетела к выступу у большой стеклянной стены и осторожно приземлилась. Этим выступом был огромный балкон по вдоль всей окружности башни. При приземлении я почувствовала мягкость, будто бы пол был не каменным, а резиновым. Подойдя ближе к стеклянной стене, я прислонилась к ней и заглянула внутрь. Сквозь оптические искажения, вызванные неоднородностью стекла, трудно было рассмотреть что находиться внутри, но на мгновение мне показалось, что ко мне идёт фигура, напоминающая человека.
Тень подошла ближе к стене в паре метров от меня, и прошла насквозь. Когда силуэт вышел из башни, я увидела, что это был папа, он прошёл к парапету, не замечая меня. Я окликнула его, но он не реагировал. Я попыталась подойти, но поняла, что парю и медленно подлетаю к нему. Подлетев совсем вплотную, я положила руку ему на плечо. Он обернулся и улыбнулся.
— Папа, — шёпотом проговорила я, ощупывая его плечо.
— Соня, — удивился он, — что ты здесь делаешь?
— Папа, я искала тебя, — вырвалось у меня бессознательно, но, немного погодя собравшись с мыслями, я спросила, — А «здесь» это где? Это правда ты?
— Соня, — снова повторил он, и на его глазах начали наворачиваться слёзы, — Я уже думал, что никогда тебя не увижу больше.
Он разрыдался, а я обняла его, что было сил. И повторяла без остановки, — Папа, папочка…
— Что ты здесь делаешь? — успокоившись, спросил он меня.
— Я сама не знаю, — взволнованно ответила я, — мне кажется, что это всего лишь очередной сон.
— Мне тоже так кажется, Соня, — грустно подметил он.
— А где я? Где мы? — спросила я оторопев.
— Я думаю, что это сон, — неуверенно ответил он.
— Мне тоже так показалось, ведь я отчётливо помню, как эти двое меня накачали чем-то, и я отрубилась, — бормоча себе под нос, сказала я, — но я чувствую тебя и не знаю как это объяснить, я чувствую твоё присутствие рядом, я чувствую, что ты настоящий.
— Кто? Кто накачал тебя и чем? — вскрикнул он.
— Это такая долгая история, я даже не знаю с чего начать, — собираясь с мыслями, я начал вспоминать всё начиная с того самого момента, как мне позвонили и сообщили о пропаже папы.
— Если это не сон, расскажи мне как можешь, — сказал он и посмотрел мне прямо в глаза.
— Я была в институте, и мне позвонили из посольства. Сказали, что ты пропал. Я потом несколько раз перезванивала и уточняла детали, но внятно никто ничего не мог сказать. И тогда я собралась и прилетел в
