хотя бы на несколько минут продлить свое земное существование.
Он гнал машину, как наездник скакового коня, в неистовой надежде, что совершит чудо. И чудо действительно произошло: падающая ель зацепилась за разлапистые ветки соседнего дерева, задержалась на доли секунды, этого хватило, чтобы автомобиль успел проскочить. Он промчался под деревом в тот момент, когда грузные ветви ударили зеленой махрой по ветровому стеклу, но пробить его не успели и, царапнув по крыше, грохнулись оземь; ствол дерева разломился надвое и перегородил путь грузовику. Грузовик резко затормозил, солдаты полетели из кузова на обочину.
По лесистому склону в их сторону уже катились темные фигуры. Они палили наугад из шмайсеров – автоматные очереди вздыбливали мерзлую землю.
Наши укрылись за грузовиком и принялись отстреливаться.
– Пригнись! – Волгин схватил фельдмаршала за плечо и властным жестом опрокинул его на сиденье. И вовремя – со звоном разлетелось стекло в том самом месте, напротив которого только что восседал Паулюс.
Шофер сжимал баранку обеими руками, втянув голову в плечи, на его лице было написано лихое и отчаянное выражение, весь смысл которого сводился к одному слову: «Выжить!»
То же самое выражение отпечаталось и на лице Волгина. Машина во что бы то ни стало должна вырваться из засады, так как в салоне находится ценнейший пассажир, за которого Волгин отвечал головой и который, что гораздо важнее, мог полностью изменить ход трибунала.
Сам же фельдмаршал в эти мгновения полулежал на сиденье, прижавшись щекой к обивке, и часто дышал.
Автомобиль летел к мосту. Из кустов на самом повороте вынырнул молодой широкоплечий парень и стал в упор расстреливать машину. Шофер прижался к рулю, но скорости не сбавил. Парень продолжал палить. Машина ударила его капотом, послышался тяжелый глухой звук: тело перекувыркнулось в воздухе и шлепнулось на землю уже позади автомобиля.
Шофер крякнул, полагая, что опасность осталась позади, – где-то там, за спиной, откуда доносились звуки боя.
Однако Волгин понимал, что выйти из передряги так просто не удастся. Весь его фронтовой опыт подсказывал, что диверсанты не зря устроили засаду у моста. Мост – удобное место для того, чтобы довершить начатое, если не получится в первые минуты. И потом – не зря же диверсанты первым обрушили дерево позади колонны, чтобы наверняка отрезать путь к отступлению. Это была ловушка на нескольких уровнях. Впереди должен был находиться следующий.
Чутье не подвело: капитан увидел, как навстречу с пригорка катит невзрачный грузовичок с крытым кузовом.
Грузовичок вылетел на мост и, сделав разворот, остановился, перекрыв путь. Двери крытого кузова распахнулись, изнутри выскочили трое с автоматами.
Лицо шофера вытянулось, он сбросил было газ, но Волгин понимал, что именно на это и рассчитывали нападающие.
– Жми! – вновь прокричал он. – Не тормози!
Машина летела навстречу непреодолимой преграде. Волгин с размаху ударил пистолетом по ветровому стеклу, пробив дыру. Нападающие уже стреляли из автоматов. Волгин, не целясь, снял одного из них, прицелился во второго, но тут шофер вскрикнул и грудью упал на руль – он был ранен.
Волгин вцепился в баранку, однако удержать машину не смог.
Автомобиль завизжал колесами, крутанулся на скользкой дороге и, пробив досчатые перила, полетел с моста в воду. Сквозь разбитое ветровое стекло Волгин увидел, как стремительно летит ему навстречу сероватая плоскость льда.
Удар был сильным, но, по счастью, лед оказался некрепок. Тонкие льдины вздыбились и раскололись, машина вошла в воду. Обжигающе холодная вода вперемешку с ледовой крошкой ударила в лицо, и Волгин на мгновение утратил способность реагировать на происходящее.
Он очнулся в тот момент, когда бурлящий поток уже почти полностью заполнил салон. Капитан едва успел вдохнуть всей грудью, и в следующий момент вода сомкнулась над головой. Он попытался открыть дверь, но ее заклинило. Усатый шофер, выпучив глаза, отчаянно бился в потолок, пуская изо рта огромные пузыри.
Волгин извернулся и, высоко подняв ноги, подошвами выбил остатки стекла. Теперь это был лаз наружу – узкий, неудобный, но все-таки лаз. Схватив шофера за шиворот, он с трудом вытолкнул его из салона. Шофер захлопал руками, будто каплун, пытающийся взлететь, но оседающий под собственной тяжестью, затем медленно, но неуклонно начал двигаться к поверхности.
Машина тем временем медленно вращалась в воде, унося на глубину двоих пассажиров.
Волгин перегнулся через спинку сиденья и вцепился в ремень Паулюса. Длинное, неуклюже распластавшееся под потолком тело фельдмаршала не хотело подчиняться. Тем временем машина ударилась о дно, легла набок, затем стала накреняться, поднимая клубы ила.
В этот момент Волгин думал лишь о том, чтобы в полной темноте не потерять ориентиры; он уже почти не понимал, где верх, где низ и где находится спасительный путь наружу. Он не чувствовал холода, продирающего до костей, и до поры не ощущал нехватки кислорода, разве что грудь сдавило, будто обручем.
Он попытался нащупать раму переднего окна, вслепую скользил ладонями по салону и, только больно порезавшись об острые, ощерившиеся стеклом края, осознал, что нашел выход.
Он попытался вытолкнуть Паулюса наружу, но этого никак не удавалось сделать: тело фельдмаршала сделалось необыкновенно тяжелым и словно бы увеличилось в размерах. Тогда Волгин, раздирая шинель в клочья, прополз в узкое отверстие сам. Ему вдруг мучительно захотелось вдохнуть, в висках застучало, только сейчас Волгин понял, что теряет сознание. Он вновь ухватился за ремень Паулюса и что есть силы потянул его на себя.
От рывка кузов машины вздрогнул и стал медленно заваливаться на крышу, грозя перекрыть последний путь к спасению. Волгин уперся ногами в капот и еще раз рванул ремень. Случилось чудо: этому отчаянному финальному рывку тело фельдмаршала все-таки подчинилось и медленно вывалилось наружу. Волгин подбросил его вверх и, пружинисто оттолкнувшись от кузова, поплыл к поверхности, увлекая за собой бесчувственного гитлеровского военачальника. В следующее мгновение капот машины лег на дно, подняв густые клубы ила и окончательно закупорив переднее окно.
* * *
Вынырнув, Волгин прерывисто, жадно вдохнул воздух. Голова кружилась, кровь колотилась в висках. Рядом в ледяной крошке барахтался и отфыркивался шофер. Волгин ухватил за волосы Паулюса и задрал ему голову.
– Помоги! – крикнул Волгин шоферу.
Шофер поднырнул под правую руку фельдмаршала и вместе с Волгиным поплыл к берегу. Паулюс беспомощно болтал головой.
Издалека звучали редкие автоматные очереди. Бой стихал. Наши, судя по крикам, побеждали – не числом, а умением. Оправившись после неожиданного нападения, они распределились вдоль дороги, затем пошли в контратаку. Двое бойцов выбежали на мост и точными выстрелами уложили налетчиков у грузовика.
Волгин и шофер выволокли Паулюса на берег и рухнули в мокрый
