а я постараюсь надуть преследователей или увильнуть от них.
– Нет! – сказал Карадур. – Мои старые кости слишком хрупки для скачки в седле. При одной лишь мысли о том, что я окажусь верхом на твоем огромном коне, у меня кружится голова.
– Ну, тогда нам нужно что-то предпринять, и поскорее, – сказал Джориан. – Попытайся снова обратиться к своему астральному зрению.
Карадур закрыл глаза. Немного спустя он сказал:
– Они меньше чем в лиге позади нас. Я насчитал в эскадроне десять или двенадцать человек.
Маргалит предположила:
– Может быть, они просто едут по своим делам?
Джориан покачал головой:
– Они бы не стали так торопиться, если только не гонятся за кем-то или не спасаются бегством.
Несколько минут они ехали с самой большой скоростью, на какую был способен фургон. Когда они одолели подъем, Джориан воскликнул:
– Ха! Впереди лес! Теперь я вспомнил: когда я был королем, эта роща служила предметом спора между синдикатом земельных магнатов, которые желали срубить лес, и ксиларским адмиралтейством, стремившимся сохранить рощу для будущего строительства кораблей.
– И чем же кончилось дело? – спросила Маргалит.
– Граллон решил спор в пользу флота, и я поддержал его. Там был щекотливый момент. Судья собирался вынести иной вердикт, но один из магнатов совершил ошибку, попытавшись подкупить его. На том же самом недавно попался Абакарус.
– И что дальше? Собираешься спрятаться в лесу?
– Нет, роща небольшая. Но… Карадур, у тебя волшебная веревка с собой или нет?
– Со мной. Но ее магический заряд почти исчерпан. Еще два или три раза – и ее придется заколдовывать снова.
– Ее можно использовать против погони?
– Я могу приказать веревке избить их, но вовсе не факт, что их удастся убить.
– Я бы не хотел убивать этих бедолаг, но мне чрезвычайно хочется заполучить в свои руки их командира.
Вот что мы сделаем…
Через полчаса повозку оттащили подальше от дороги и спрятали за несколькими молодыми деревцами. Джориан срубал их мечом, заострял нижние концы и втыкал в землю. Коня и мула привязали позади фургона.
Карадур смотал с пояса веревку и бросил ее так, что она легла поперек дороги. Он пробормотал заклинание, и оба конца веревки зашевелились, отыскивая ближайшие деревья. Затем эти концы, как охотящиеся змеи, поползли по стволам и обвились вокруг них. Середина веревки, еле заметная в пыли, неподвижно лежала на дороге.
Они ждали меньше получаса, но Джориану казалось, что прошли долгие часы. Затем на дороге появился кавалерийский эскадрон, движущийся утомленным галопом. На тяжело дышащих лошадях поблескивала пена. Джориан подозревал, что некоторые из них уже загнаны и больше никогда не будут пригодны к кавалерийской службе.
На них ехали солдаты в алых куртках под кольчугами, и вечернее солнце сверкало на посеребренных шлемах. Во главе отряда скакал лейтенант, которого можно было узнать по маленьким серебряным крылышкам на шлеме.
– Давай! – выдохнул Джориан.
Карадур за его спиной пробормотал очередное заклинание. В то же мгновение концы веревки, обвившиеся вокруг деревьев, ожили, как змеи, душащие свою добычу. Середина веревки поднялась из пыли и превратилась в прочный горизонтальный брус на высоте колена.
Это произошло как раз в тот момент, когда к веревке приблизилась лошадь лейтенанта и всадник не успел заставить коня перескочить этот не слишком грозный барьер. Лошадь перекувыркнулась, бросив лейтенанта в грязь. Следующие лошади с ужасающим грохотом повалились в лягающуюся кучу.
Прежде чем кто-либо из сброшенных солдат успел подняться, Джориан выскочил из-за дерева и устремился к поверженному лейтенанту. Когда он был рядом с офицером, тот сидел на дороге с отсутствующим выражением лица. Одно из серебряных крылышек на его шлеме обломилось.
Джориан, подойдя сзади, схватил лейтенанта за шею и приставил к его горлу нож.
– Прикажи им отойти, – заревел он, – иначе ты – мертвец!
Те солдаты, которые успели подняться на ноги, остановились, пытаясь разобраться в происходящем. Так же поступили и трое всадников, успевшие осадить своих коней и остаться в седле. Один из упавших солдат лежал неподвижно со свернутой шеей; другой кричал что-то про сломанную руку. Прочие отделались менее серьезными травмами.
– Отойдите! – прохрипел лейтенант. – Не провоцируйте этого человека! – Он чуть-чуть повернул голову: – Ты – король Джориан?
– Не важно, кто я. Ты поедешь со мной как заложник. Карадур!
– Да, сын мой?
– Отдай веревке следующий приказ.
Карадур пробормотал новое заклинание. Веревка ожила, выскользнула из-под упавшей лошади, подползла к Джориану, удерживавшему лейтенанта, и обвилась вокруг запястий и лодыжек пленника. За долю секунды лейтенант был связан так же крепко, как поросенок, которого несут на рынок.
– Прикажи своим людям вернуться в казарму! – сказал Джориан. – И скажи им, что в то мгновение, как я снова увижу погоню, твоя нежная юная шейка будет перерублена!
Лейтенант повторил его приказ. Солдаты сбились в кучку, ведя спор приглушенными, напряженными голосами. Джориан догадался, что они обсуждают, имеет ли смысл игнорировать приказ офицера, вырванный из него под угрозой, и постараться схватить Джориана невзирая ни на что. Джориан подозревал, что некоторые из солдат сочувствуют ему и были бы рады, если бы он спасся.
Наконец солдаты сели на коней и поскакали прочь, один из них – с рукой на перевязи, мертвеца же уложили поперек седла.
– Я сожалею о смерти этого юноши, – сказал Джориан. – Хотелось бы думать, что до вас когда-нибудь дойдет: попытка схватить меня сопряжена с немалым риском.
– Я выполняю свой долг, – прохрипел лейтенант сквозь сжатые зубы.
Маргалит вывела коня Джориана из леса, а за ней появился и Карадур с мулом и повозкой. Джориан уложил лейтенанта Анникса, чья лошадь ускакала вслед за остальными, в фургон.
Маргалит сказала:
– Джориан, ты так всю жизнь и будешь брать заложников? За то недолгое время, что я с тобой знакома, ты делал это трижды.
Джориан пожал плечами:
– Только при необходимости. По правде говоря, до знакомства с тобой я никогда так не поступал; я не виноват, что события приняли такой оборот.
Солнце превратилось в алый шар над горизонтом, когда Джориан увидел изгородь, отмечающую границу между Ксиларом и Оттоманью. Ксиларский пограничник закрывал ворота со своей стороны, но открыл их снова при появлении Джориана и его спутников. Пограничники, лениво бросив на них взгляд, даже не стали осматривать повозку, в которой лежал лейтенант Анникс, связанный, с кляпом во рту и закрытый одеялом. Лошадь и мул вышли на нейтральную полосу шириной в три-четыре фатома между двумя государствами. С другого края полосы стояли такие же ворота и изгородь.
Здесь Джориан остановился, залез в фургон и вытащил лейтенанта Анникса.
– Освободи его, – сказал он Карадуру.
Мальванец произнес заклинание, и веревка свалилась на землю. Карадур подобрал ее и
