– Я позабочусь о нем и об остальных. – Харлан взял поводья и почесал морду Сетти.
Кастил грациозно спрыгнул на землю, что заставило меня удивиться тому, откуда у него берется энергия. Он сразу потянулся ко мне. Я взяла его за руки, он снял меня с седла и поставил на землю. Его руки скользнули на мои бедра и задержались там. Я посмотрела на него, а он наклонился и прижал губы к моему лбу. От сладкого поцелуя мое сердце дрогнуло.
– Еще пара минут, – прошептал он, убирая мне за плечо пряди спутанных волос, – и мы останемся одни.
Я кивнула. Его рука осталась на моей талии, когда мы повернулись.
Киеран и Джаспер остановились перед нами, но мое внимание привлекли вольвены не в человеческом облике. Они проследовали за нами во двор, и… боги, их были сотни. Они бродили мимо конюшен и по всему поместью. Несколько десятков запрыгнули на стены двора. Другие взобрались по широким ступеням особняка и стояли между колоннами. Они расступились, давая нам пройти к бронзовым дверям. Но прежде чем мы с Кастилом двинулись с места, они обратились. Все разом. Мех истончился и сменился плотью. Кости затрещали и стянулись, опять соединившись. Руки и ноги вытянулись, когти превратились в ногти. Спустя секунды они стояли перед нами в обличье смертных, демонстрируя свою наготу. Больше, чем мне хотелось бы видеть. К моим щекам прилил жар, и я попыталась не смотреть… никуда. Я хотела спросить Кастила, что происходит, но все вольвены одновременно зашевелились.
Сжав правые руки в кулаки, они прижали их к середине груди и опустились на одно колено, склонив головы – как делали люди на улице. Все вольвены – и во дворе, и на стене, и на ступенях, и между колоннами.
У меня слегка закружилась голова, а Джаспер с Киераном повернулись к нам и сделали то же самое.
– Меня они так никогда не приветствовали, – пробормотал под нос Кастил.
Киеран чуть приподнял голову, и я увидела, что он самодовольно ухмыляется.
– Я не знаю, почему они так приветствуют меня.
Кастил посмотрел на меня, сдвинув брови.
– Потому что в тебе кровь…
– Знаю. – Мое сердце опять заколотилось. – Знаю, но…
Как выразить, насколько это казалось мне диким? Раньше мне кланялись как Деве, но то было другое, и дело даже не в том, что передо мной теперь простерлись обнаженные люди.
Хотя это тоже играло роль.
Киеран поднялся, встретил взгляд Кастила и кивнул. Понятия не имела, как они поняли друг друга, если между ними больше не существовало уз. Проклятье, я не знала, как они общались и когда эти узы были. Киеран что-то сказал Джасперу, и тот снова принял облик вольвена. Остальные последовали его примеру, и я удивилась тому, как все они действовали в унисон. Я проследила, как они уходили от дома, бежали по двору и исчезали за стенами. Интересно, вел ли их инстинкт или что-то другое?
Кастил положил руку на середину моей спины и шагнул вперед.
– Что ж, это было забавно, правда?
Я посмотрела на него, подняв брови.
– Было очень много… наготы.
Он усмехнулся уголком губ.
– Ты привыкнешь, – заявил Киеран, поднимаясь по ступеням.
Я не была в этом так уверена.
Киеран прошел через открытые двери.
– Скорее придется привыкнуть, – сказал Кастил. – Вольвены склонны считать одежду обременительной.
Я подумала о том, что приходится выдерживать их штанам и рубашкам, и решила, что могу понять такую точку зрения.
Теплый ветерок колыхал прозрачные занавески, пока Киеран вел нас через несколько гостиных, заполненных огромными креслами ярких расцветок. Когда мы шли за ним по накрытому пологом переходу, в воздухе слегка пахло корицей. Я не видела никаких признаков присутствия матери Киерана или еще кого-нибудь и гадала, была ли она среди тех вольвенов во дворе.
Наконец мы опять вошли под крышу в другом крыле дома и двинулись по длинному коридору. Когда мы прошли через очередную дверь, я замедлила шаги и вздохнула.
– Сколько людей здесь живет?
– Зависит от времени года, – ответил Киеран. – Бывает, что заняты все комнаты, и многие приходят и уходят, когда нуждаются во временном убежище.
– О! – Я внутренне зарыдала, когда мы прошли еще через две двери. – Какой длины этот коридор?
– Еще немного, – сказал Киеран.
Кастил стал поглаживать мою спину медленными, успокаивающими кругами. Через миг мы завернули за угол, и я увидела тупик – хвала богам. Киеран остановился перед двойной дверью кремового цвета.
– Я решил, что ты захочешь остановиться в своих прежних комнатах.
– Ты часто здесь жил? – спросила я.
Кастил убрал руку с моей спины, и я сразу заскучала по ее касанию.
Он кивнул и открыл одну створку.
– Мои родители не часто сюда приезжают, особенно после того, что случилось с Маликом.
Я подумала, что в этом был смысл.
– Я предпочитал останавливаться здесь, а не в пустом поместье.
Я представить не могла, насколько велик дом его родителей здесь или в столице, учитывая размеры жилища Джаспера.
– Я прослежу, чтобы ваши сумки принесли из конюшни, – сказал Киеран.
– Было бы замечательно. Спасибо. – Кастил взглянул на него и взял меня за руку. – Нам нужно немного времени, прежде чем принимать посетителей.
На лице Киерана мелькнула ироничная усмешка.
– Я прослежу, чтобы моя мать это поняла.
При мысли о встрече с матерью Киерана у меня затрепетало в животе.
Затем он вышел, причем сделал это с впечатляющей быстротой. Может, боялся, что я засыплю его вопросами. Он и не догадывался, что ему не стоило об этом волноваться. Кастил открыл дверь шире, и я проковыляла в комнату.
Где же кровать?
Это все, о чем я могла думать, шагая по кремовым плиткам в комнату, посреди которой располагались диван жемчужного цвета и два широких кресла. Рядом стоял стол с мраморными ножками, изогнутыми в виде лоз, и два обеденных стула с высокими спинками, обитые темно-серой тканью. Перед закрытой решетчатой дверью стоял шезлонг, а на потолке лениво крутился вентилятор.
– Спальня там. – Кастил прошел под круглой аркой справа.
Я вошла за ним и чуть не споткнулась.
– Это самая большая на свете кровать.
Я уставилась на кровать на четырех столбиках под тонким белым балдахином.
– Это? – переспросил он, откидывая балдахин с одной стороны и закрепляя на столбике. – Кровать в моей резиденции в Эваемоне больше.
– Ну… – Я прочистила горло. – Поздравляю.
Бросив мне усмешку, он вынул из ножен мой кинжал и положил на тумбочку, а затем вытащил свои мечи. Возле большого платяного шкафа лежали знакомые седельные сумки – с ними мы въезжали в Атлантию в первый раз. Как долго они находились здесь, ожидая нас? Я повернулась. По другую сторону от кровати стояло несколько стульев. Еще одни решетчатые двери вели, похоже, на веранду, а на потолке висел вентилятор еще больше первого, с лопастями в форме листьев, которые крутились, разгоняя воздух.
