умерла из-за своей безалаберности!..
— И вы боитесь из-за этого же потерять теперь и дочь? — осторожно предположила я и закусила губу, когда поняла, что попала в цель. — А Мина об этом знает?
— Ей не нужно этого знать.
— Почему?
— Потому что это не имеет к нашим делам никакого отношения.
— А вам когда-нибудь приходило в голову, — максимально нейтрально произнесла я, — что может иметь? Что юной девушке, у которой погибла мать, может быть тяжело самой переживать смерть близкого человека? Что она была вынуждена быть сильной ради оставшегося в живых единственного родителя? Что она, может, нуждалась в вас, как в отце, а не как в главе клана?
— Ты это к чему?
— К тому, что она не робот, она живая! У нее могут быть свои потребности, свои желания, свои устремления. Это ведь вы хотели сделать ее своей преемницей! Это ведь не ее мечта, верно? Мина в итоге просто пошла той дорогой, которая была ей приятнее и, может, безопаснее в эмоциональном плане. Никакого издевательства над отцом, никакого «назло», никакого «в штыки». А сейчас из-за этой войны она рискует потерять единственного близкого человека, который у нее остался — отца. И это наверняка ее серьезно подкашивает.
Я могла где-то приврать для красного словца, но мне было важно уговорить этих двоих встретиться и все обсудить. Как же от молчания порой много проблем!
— Она уже взрослая, ей больше не нужен отец, — с каменным лицом сидел Артур, и я не понимала, почему он позволяет мне это все говорить, почему не затыкает, не выгоняет? Неужели… Неужели он об этом сам давно думал и какой-то частью души с этим согласен?
— Отец нужен всегда, сколько бы ни было ребенку лет! — твердо возразила я, вспоминая своих родителей. Даже если они не мои родные — они все равно вырастили меня. Даже если я хочу считать себя взрослой — я рада знать, что мне всегда есть к кому вернуться.
— Артур, — выдохнула через десяток секунд, оглаживая несуществующие складочки на одежде, — скажите, а вам самому нужна ваша дочь? Вы хотите… Наладить отношения?
— Мне важна моя дочь, — переформулировать глава, барабаня по столу пальцами, — но я не буду лезть в ее жизнь. Меня там нет, вот и пусть так будет впредь. Достаточно наблюдать за ее успехами со стороны и гордиться, что у нас с Мари выросла такая чудесная женщина.
Я точно знала, что Мина, услышав это, не сдержит слез. Каждый ребенок мечтает, чтобы мама и папа им гордились. И она заслуживает услышать это — хотя бы и спустя столько лет.
— Я могу устроить вам встречу с дочерью, — закинула я ногу на ногу, — и вы попробуете обсудить ваши судьбы, чтобы обоим остаться в этой войне живыми. Ведь я точно знаю, что она не хочет вашей смерти.
— Зачем мне с ней встречаться? — вдруг вскинулся Артур. — Чтобы выслушивать, какой я плохой? Что я был плохим отцом, мало уделял любви, что не поддержал дочь?
— Она такое говорила? — я приподняла брови.
— Что-то подобное, — туманно ответил глава и скрестил на столешнице пальцы. — Давай обсудим другие вопросы.
— Извините, — перебила я его, ерзая на диванчике, — но в этот раз совершенно другая ситуация, а значит, и слова могут звучать другие. Возможно, она изменилась, и ее мнение об отце тоже… Может, обвинения больше не прозвучат?
— Коли так, она бы сама предложила встретиться! — пренебрежительно фыркнул Артур. — А не…
И тут в кармане главы гедонистов завибрировал телефон. Мужчина достал его, разблокировал сложным движением пальца, что-то нажал — и его лицо изумленно вытянулось. Глаза Артура с потрясением уставились на меня, а я недоуменно раскинула руки в стороны:
— Что?
— Ты… — глава сглотнул и перевел взгляд на экран телефона. — Как ты это устроила?.. Мне написала Мина…
У меня невольно участился пульс.
— Она пишет… — осипшим голосом прочитал Артур. — Что хочет со мной встретиться.
Я не удержала смешок, один, второй… И рассмеялась, искренне радуясь тому, что наш с ней разговор принес своим плоды. Если даже в тот момент я не знала, зачем говорю то, что говорю, — оно все равно не зря. Все всегда происходит не зря.
— И как, — все еще фыркая, полюбопытствовала я, — вы согласитесь на ее предложение?
Егор уже не тот
Если Артур встретится с дочерью, и они поладят, то у нас будут крепкие союзники в будущей битве.
Если Руслан и Михаил не подведут — у нас есть шанс не просто остановить войну, но и начать новую эпоху, эпоху энергетически совершенных людей.
Если все закончится благополучно, то…
То что будет со мной?
Я не имела ни малейшего понятия. Но сидеть в холле штаба гедонистов и думать о будущем стало некогда, когда из подвала выволокли Егора — бессознательного, всего в синяках и ссадинах. Его ноги волочились по полу, голова была опущена, светлые волосы потемнели от крови. Живот мой скрутило, я подскочила:
— Что это с ним?!
Один из абмалов бросил:
— Скажи спасибо, что жив.
Вчера бы я возмутилась грубости по отношению к потомственному биовампиру, но сейчас было не до этого. Я проконтролировала, чтобы его бережно усадили на диван, порадовалась возможности молниеносно призвать скорую и нажала на телефоне «103».
— Вы, главное, не говорите, почему он оказался в таком состоянии, — посоветовала девушка на ресепшн, и я злобно сверкнула в ее сторону глазами. А то бы я ща начала заливать медикам про биовампиров, войну и штабы!
Вскоре у входа, где я мялась и изнывала от тревоги, остановилась карета скорой помощи.
— Быстрее, — поторапливала я врачей, игнорируя их суровые взгляды. — Вдруг у него там внутреннее кровоизлияние!
— Идем, не суетитесь, — устало попросила меня молоденькая девушка. Я молча влетела в двери и подскочила к Егору. Он был без сознания, голова откинула назад. На неестественно белой коже четко выделялись кровавые царапины и синеющие участки. У меня дрогнуло сердце.
— Каталку сюда, — коротко скомандовала девушка и присела рядом, ставя чемоданчик на пол. Я жевала губы и обнимала себя за плечи, остро чувствуя собственное бессилие.
Егора увезли. Я напросилась с ним, и меня тоже приняли на борт. Все это время, пока машина с сиреной и мигалками мчала по городу, я думала о том, что попросить у Боженьки взамен на здоровье Егора. Все казалось пустячным и ничтожным.
Интересно, если бы пришлось выбирать между жизнью бывшего и миром — что я выбрала?
Нет, не хочу даже предположений делать. Слишком страшно воображать…
***
Егору потребовалась операция, и я,
