Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Антон единственный, кто сам меня принял, два часа со мной беседовал, а потом повел по заводу. Провел по цехам, показал столовую, где работяг бесплатно кормят обедами, детский сад-ясли, куда мамаши, приходя на работу, отдают детишек, спортивный комплекс с сауной и бассейном для всех работников, а не только для топ-менеджеров.
А после сказал: «Видишь, люди здесь могут нормально работать, и это правильно. Но многим это не нравится. Поэтому все это нужно хорошо охранять. Не мою особу, а все, что здесь есть. И я, товарищ майор, доверяю это дело тебе».
А потом он свозил меня к какому-то знаменитому доктору, и тот сделал мне операцию, и я уже больше кровью не харкал.
Так что, Лизавета Петровна, хотите верьте, хотите нет, но боль такому человеку я никак причинить не мог. А что до Гали… Я видел, как Антону тяжело приходится из-за неспособности его супруги по женской части. Он мужчина в самом соку, но проститутками брезгует, а блядей презирает. А без этого дела-то жить никак нельзя. Ну, я и замыслил найти ему скромную и справную бабенку из простых, лучше из вдовых, которая бы рада была и по женской линии удовольствие получить, и материальное положение поправить. Я как раз к матери тогда собирался и решил ему любовницу с Дона привезти, женщины у нас не в пример столичным – и здоровее, и веселее. Приехал, а тут племянница Галя – красавица, каких поискать надо. А время-то такое, что красоту этакую какие-нибудь абреки запросто затоптать могут, и заступиться некому – ни отца, ни брата. Да и сама еще глупая, как бабочка готова на огонь лететь, на всякие там конкурсы, где девок почти что голышом мужикам показывают. Я тогда и решил увезти ее от греха подальше в Техноград и пристроить к Антону. Знал, что он ее не обидит и обеспечит. Может, на его деньги она и в институт поступит. Ну а надоест ему, выдам замуж за хорошего человека…
Так что, Лизавета Петровна, матерью клянусь, – не было у меня никакого злого умысла, да и мыслей, что Мария Эрнестовна так в одночасье скончается, не было… так и на суде скажу.
– А вот этого не надо.
– Чего не надо?
– Суда не надо, Павел Петрович. Вы же не хотите, чтобы имя Шадрина во всех СМИ полоскали?!
– Конечно, не хочу!
– Ну, так, значит, нужно самим найти убийцу, что мы с Верой Дмитриевной и пытаемся сделать. А там уж решайте сами, что с ним делать, хотя мне кажется, что лучше всего будет отпустить его на все четыре стороны. Да, кстати, вы вот когда про Ростов говорили, вы не подумали о том, зачем так далеко искать вашему шефу любовницу? Например, была же рядом с ним Агнесса Николаевна, вполне еще не старая женщина, здоровая, полная сил.
Павел Петрович презрительно фыркнул, не отрывая взгляда от дороги.
– Агнесса другого калибра женщина – строгая, ответственная, самостоятельная. В молодости, Антон говорил, у нее жених погиб, моряк, и она с тех пор ни на кого из мужиков смотреть не желает. Хотя многим и сейчас еще нравится. Вот взять хотя бы Андрея, он по ней уже давно сохнет, хотя она его лет на пять старше… Кроме того, Агнесса Марию Эрнестовну как сестру любила. До сих пор после ее смерти в себя прийти не может. Зойка говорит, что даже пить начала… – И внезапно прервал рассказ: – Вот мы и приехали…
Джип остановился у кованых ворот, которые медленно стали разъезжаться в стороны.
Компанию по возвращению младшей дочери господина Шадрина в родные пенаты бывший майор-десантник провел четко и грамотно. Машину он подогнал к заднему фасаду дома, к террасе, я на руках отнесла Алису в детскую, где меня встретили зареванная Галина и абсолютно спокойный, но бледный Антон Зиновьевич.
Я осторожно положила девочку на кровать.
– Что с ней?
– Ничего страшного, она просто спит после димедрола. И это хорошо, никакого стресса не будет. Проснется где-нибудь через полчаса.
Оставив ребенка на попечении родителей и поручив Павлу Петровичу пересказать им хронику событий, я пошла к себе, чтобы смыть дорожную пыль и покормить Персика, у которого с самого утра во рту не было маковой росинки. Мое заброшенное животное встретило меня возмущенным воплем, и я с извинениями наполнила его миску кормом.
– Прости, Персик, такое больше не повторится…
Кот презрительно мурлыкнул и сосредоточился на еде. На пороге незакрытой двери образовалась Анюта.
– А куда вы Алиску возили?
– Почему ты считаешь, что я ее куда-то возила?
– Я же видела, как вы из дяди-Пашиной машины выходили с ней на руках.
– А если не с Алисой, а с куклой, которую ей подарил Евгений Эммануилович?
– Ладно, что я, совсем дебилка, живого ребенка от куклы не отличу? И почему Алиска спала, и куда повели Яну?
– Успокойся, Анюта, когда закончится бал, погаснут свечи и разъедутся гости, мы с тобой сядем в каком-нибудь тихом уголке и поговорим «о башмаках и сургуче, капусте, королях и почему, как суп в котле, кипит вода в морях»…
– Это из «Алисы в стране чудес», я знаю…
– Молодец, что знаешь… А сейчас я прошу тебя вернуться к гостям и, если получится, заныкать для меня кусочек мильфёя, потому что мне очень уж хочется его попробовать… Да, кстати, ты случайно не знаешь, кто мог потерять этакую красоту? – И я достала из кармана брюк блестящую перламутром пуговицу, найденную мною сегодня утром у бассейна.
– Конечно, знаю…
Ее ответ меня удивил.
После ухода Анюты я приняла душ, переоделась, взяла фотокамеру и пошла в народ, чтобы запечатлеть последние аккорды празднества. Как ни странно, но с того самого момента, как я проникла в салон Яниной машины, прошло всего сорок минут.
Маленькие гости вместе с актерами детского музыкального театра и аниматорами фирмы «Фиеста» водили хороводы с песнями, а их родители, сбившись в кучки у накрытых столов, продолжали тусоваться, и многие уже, чувствовалось, крепко поддали… Одна из барышень, прекрасная собою, пыталась станцевать на столе канкан, но рухнула в объятия успевшего подхватить ее официанта и под аплодисменты публики с веселым смехом размазала ему по физиономии салат с крабами. Благообразного вида дяденька, предусмотрительно прихватив с собой бокал и бутылку шампанского, залез в фонтан и нежился там под водяными струями, прихлебывая благородный напиток, сильно разведенный водой. Другой джентльмен на полянке среди цветочных куртин пытался поймать бабочку, но промахивался и падал, смеясь, в анютины глазки. Короче, праздник приближался к своему апогею.
Вера Дмитриевна, как всегда, улыбчивая, общалась с двумя пожилыми, дорого и хорошо одетыми дамами. Увидев меня, она помахала рукой.
Я подошла.
– Это моя сиделка, – обратилась Вера Дмитриевна к своим собеседницам, – вы не будете возражать, если на пару минут я вас покину?
Дамы, естественно, не возражали.
Когда коляска Веры Дмитриевны оказалась на расстоянии, где нас не могли услышать, она нервно воскликнула:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
