знакомой площадки. Наши одноклассники уже работали в парах, отрабатывали прямые удары кулаками и жёсткие блоки.
Учитель указал на плиты.
Мы встали в планку.
Тело колотилось, мышцы были деревянными, дыхание ещё не успокоилось… и тут пошла нагрузка на пресс. А ещё — на руки, спину, широчайшие… Через полминуты болело всё.
На серый камень срывались капли пота.
Учитель придавил мне задницу ногой, после чего пнул Регину в живот, чтобы не прогибалась. Когда мучение растянулось в вечность, прозвучала команда:
— Достаточно.
Приседания окончательно забили мышцы.
Ноги сделались ватными, я их почти не чувствовал.
— Спарринг, — Мерген-оол отвёл нас в сторонку. — Со мной. По очереди.
Регина первой попала под раздачу.
— Нападай, — сказал мастер.
Девочка робко ударила прямым в голову, не особо заморачиваясь стойками и защитой. Учитель перехватил руку моей одноклассницы, сделал шаг вперёд и обозначил два несильных тычка в корпус. Почти не дотрагиваясь до противника, но даже этого хватило. Регина вскрикнула.
— Выше руки, — приказал Чебуратор. — Отводи плавно.
Очередной обмен ударами.
Регине досталось по выставленной вперёд ноге. О жёсткие блоки наставника одарённая просто отбивала кулаки и предплечья.
— Медленно, — давил сенсей. — Ещё раз.
Регина атаковала, но совсем вяло — она едва двигалась после намотанных вокруг школы кругов, планки и приседаний. Учитель плавно перетекал из одного положения в другое, не напрягался и был спокоен как удав. Сражался он даже не в четверть силы. Хорошо, если вообще считал это боем.
— Слабо. — Поворот головы в мою сторону. — Иванов.
Что ж, победить этого монстра мне не удастся. Не сейчас, во всяком случае. Да и светиться невесть откуда взятыми навыками не следует. Продержусь, сколько смогу.
Оказалось, мои способности в этом теле ничтожны.
Рука Мергена выстрелила, я с трудом успел отклониться и тут же получил ногой с разворота в корпус. Успел заблокировать локтем, но сила удара оказалась столь велика, что я потерял равновесие, а руку пронзило болью. Грёбаный садист. Не похоже, чтобы меня щадили, в отличие от Регины.
Лёгкие перемещения, перетекаю вправо, ныряю в нижнюю стойку, пропуская над собой ногу мастера. На секунду мне показалось, что учитель открылся. Пробиваю жёсткой ладонью в живот, почти успеваю достать, но Мерген отступает, разрывая дистанцию. Шаг, подшаг. Пробую ногой вражеское колено — пустота. Учитель оказывается рядом, наносит серию ударов: кулак справа, рука-меч через выставленный блок, коленом в бедро. Уклоняюсь от кулака, блокирую ребро ладони у самой шеи, но тут мне прилетает в голень. Неприятно. Пошатнувшись, отступаю. Нога болит.
Хмыкнув, учитель сокращает дистанцию.
Выстреливает ёко-гэри. Ребро стопы едва не достигает моего кадыка. Успеваю отклониться, с трудом восстанавливаю равновесие. Учитель рядом. Двойка в корпус, мне худо. Блокирую локоть, контратакую в солнечное сплетение — удаётся пробить. Вот только грёбаному терминатору хоть бы хны — сказывается низкая мощь моих ударов. Лоу-кик не срабатывает. Шаг-подшаг, пытаюсь пробить в блок, но левая ладонь попадает в захават. Учитель заводит мне вторую руку за локоть, усиливает рычаг и слегка доворачивает.
Лечу на каменные плиты.
Группирусь, перекатываюсь, вскакиваю.
И получаю ногой в грудину. Перед глазами темнеет, дыхание перехватывает. Бой, судя по всему, окончен. Мастер отступает на пару шагов и наблюдает за моими действиями. А все действия сводятся к тому, чтобы не вырубиться в моменте. До меня не сразу доходит, что на площадке царит гробовая тишина. Никто не молотит друг друга. Одноклассники, не отрываясь, наблюдали за поединком.
— Достаточно, — сказал учитель. — Иванов, ты что, достиг просветления?
— Не помню, — ухмыльнулся я. — Амнезия.
Мастер не стал спорить.
Повернувшись к классу, гаркнул:
— Сачкуем? Марш на Медведицу! Все.
Я не сразу дорубил, что такое Медведица. А когда понял — на душе потеплело. Старые добрые столбы мэйхуа. Целый, мать его, лес из столбов мэйхуа — вкопанных в землю за периметром площадки. Эти штуки, насколько я понял, были отлиты из железобетона. Ростом с меня. Ну, точнее мне по самый подбородок.
— А почему Медведица? — спросил я у Ираклия.
— Врыты в форме созвездия Большой Медведицы, — охотно пояснил приятель.
Гимназисты начали по очереди взбираться на столбы, делать круг, осторожно переставляя ноги, замирать в низких стойках и наносить быстрые удары кулаками. Отстрелявшиеся спрыгивали на землю. Чтобы подняться наверх, я сделал выход на руки, забросил ноги на противоположные столбы и выпрямился, прогнувшись в спине.
И тут подвезли горсть свежих приключений.
— Кротов! — скомандовал наставник. — Сбрось Иванова.
Я замер.
Крысёныш, сопровождавший Барского, вырос прямо передо мной, широко расставив ноги. На лице ничтожества заиграла злорадная усмешка.
Боги, как меня тошнит от этих малолеток!
Каждая мышца ныла, сухожилия вибрировали от напряжения, а тут — снова здравствуйте.
— Иди сюда, родной, — бросил Кротов. — Потанцуем.
— Разрешаю любые удары и подсечки, — заявил мастер. — Вперёд!
Глава 23
Чтобы удержаться на столбах фэйхуа в спарринге, нужны две вещи. Первая — равновесие. Вторая — удары без замахов, чтобы не потерять первое. Ну, и третьим пунктом идут кое-какие хитрости, проверенные временем.
Главный фокус — позволь противнику ошибиться.
Не нужно никого сбрасывать. Человек сам грохнется вниз, если его спровоцировать.
Я утвердился на двух цилиндрах, широко расставив ноги. Левая нога выставлена вперёд, справа «запасной» столб, если что-то пойдёт не по плану.
Медведица оказалась «двойной» — все цилиндры были вкопаны в землю рядами, так что я получал дополнительные возможности для манёвра.
Кротов двинулся вперёд, ловко переступая с кругляша на кругляш. И первым делом попытался выбить мне ногу ударом в колено. Проблема таких ударов всегда одна — атакующий убирает собственные точки опоры. Я просто отклонился назад, убирая колено. Кротова начало заносить, он тут же сориентировался и поставил стопу на ближайший столб. Оказавшись ко мне спиной.
Спокойно распрямляюсь, переношу вес и толкаю противника в плечо.
Крысёныш ещё не успел утвердиться как следует — и сразу полетел вниз.
— Гадство…
Чувак оступился, смешно замахал руками и, падая, сочно приложился грудиной о бетон. На обратке ещё и задницей о второй вырост ударился.
Я глянул сверху вниз на поверженного противника.
Расхохотавшись, учитель гаркнул:
— Общее построение!
Слезаю со столбов и спешу занять своё место на площадке.
Класс формирует три шеренги по десять человек в каждой.
— Ученики! — провозгласил Мерген. — У меня прекрасная новость!
Все насторожились.
Видимо, хороших новостей от учителя никто не ждал.
— Начиная со следующей недели рукопашного боя станет больше, — улыбнулся наставник. — У вас будет по семь-восемь уроков, и боевые дисцплины пойдут парами.
Со стороны гимназии раздался звонок.
— До встречи, — закончил свою речь Ушастый Кошмар.
Мы начали неспешно расходиться.
— Как ты Кротова отделал! — восхитился Ираклий, догнав
