два плюс два. У Аполлона на мгновение расширились глаза. Он вопросительно посмотрел на меня, а потом выглянул на улицу. На лице появилась улыбка. Его взгляд метался между волками. Затем бог слегка кивнул, и они отступили обратно.
– Так ты с ними общаешься? – восхищенно прошептала я.
Он пожал плечами.
– А как еще? Не выть же мне вместе с ними.
Я спрятала улыбку. Воющий на луну Аполлон – забавное зрелище.
– Ты задолжала мне объяснения, – строго взглянул он на меня.
– У тебя телепатическая связь с волками, а объяснять что-то должна я? Ты точно ненормальный.
– Можно и так сказать. – Он поднял руку и, когда внимание мистера Росса переключилось на него, сказал: – Джесс нехорошо, могу я проводить ее в медпункт?
Мистер Росс кивнул.
Я нахмурилась.
– Я… – Аполлон пнул меня по голени, чем заставил меня притихнуть. Он быстро сгреб наши вещи и заботливо помог подняться. А затем вывел из аудитории под мрачные взгляды Кейдена.
– Если бы эта тупая овца еще раз переспросила, как спрягается глагол «ходить», то я, гарантирую, не сдержался бы, а ведь обычно я очень миролюбив, – заявил Аполлон, стоило нам оказаться за дверью.
Мне нравилось, что хотя бы он не повелся на эту фифу. Солнце обжигало кожу. К сожалению, с утра я забыла намазаться кремом от загара.
– Нам нужно как можно скорее найти местечко в тени, иначе я сгорю.
– Мороженое? – предложил Аполлон.
О таком не нужно просить дважды. Я кивнула, и мы побежали в кафе. Волки, очевидно, выполнили свою миссию и исчезли. Надеюсь, больше никто не заметил, что они здесь бегали. Орда охотников сразу ринется в бой, если станет известно, что по лагерю разгуливал белый волк.
Запыхавшись, мы подошли к кафе. Леа, стоящая за барной стойкой, протирала полку. Не то чтобы я завидовала ее работе, но она, казалось, ничуть не возражала. Леа громко и фальшиво пела, виляя бедрами.
Аполлон прочистил горло, и Леа резко повернулась.
– Только не говорите, что вы прогуливаете.
– Не болтай чепухи, – возразил он. – Джесс стало плохо, а я присматриваю за ней.
– Ясно, не смешите мои тапочки, – усмехнулась Леа, не отвлекаясь от работы.
На ней были суперкороткие шорты и майка, едва достающая до пупка. При такой температуре выбор одежды был вполне оправдан, хотя я не осмелилась бы так ходить. Аполлон окинул ее одобрительным взглядом. Ее регулярные занятия танцами окупились.
Мы сели за один из небольших столиков. Под зонтом от солнца жара была достаточно терпимой. И стало еще лучше, когда Леа принесла два шоколадных коктейля с мороженым. Я с удовольствием принялась за напиток.
– Итак, как ты узнала, что это мои волки? – Аполлон не сводил с меня глаз.
– Это твои животные-хранители, я видела их во время аварии. Они рычали на Кейдена – или мне звать его Прометей? – бо́льшую часть времени.
– Ты в самом деле все помнишь? Поразительно. И тебя это не пугает?
– То, что вы боги? Нет, с чего бы?
Аполлон смиренно взмахнул руками.
– Да, с чего бы? Она встречается с Зевсом, Аполлоном и Афиной, самыми важными и могущественными богами в истории человечества, и совершенно не боится. Что я вообще здесь делаю? – Я заметила озорной блеск в его глазах.
– Мне тоже интересно. Вы заскучали там, откуда пришли? – Я понизила голос, чтобы Леа не услышала наш необычный разговор.
– Конечно, нет, – возмутился он. Я выгнула бровь. – Мы, как правило, умеем развлекать себя. Просто разбираемся со своим дерьмом, и хватит.
– То есть вы не систематически бываете среди людей?
Аполлон покачал головой.
– Зевс позволяет это только раз в сто лет. Боится лишнего вмешательства с нашей стороны. Заведем детей-полубогов и всякое такое.
– Почему только раз в сто лет? Есть какая-то причина?
– Да, но о ней я рассказывать не стану. Иначе отец отправит меня обратно, а мне реально нравится в твоем времени.
К нам подошла Леа.
– Хотите еще чего-нибудь?
Аполлон вопросительно взглянул на меня:
– Еще по одному? Я угощаю.
Я кивнула.
– Вряд ли можно разорить бога, – пошутила я, как только Леа оказалась вне зоны слышимости.
– Уж точно не шоколадным коктейлем.
Аполлон вручил Леа карту, при помощи которой оплачивались все дополнительные расходы в лагере, когда она поставила перед нами стаканы.
– Так ты расскажешь мне про Скиллу и Агрия?
– Ты тоже его видела? Мы не были уверены, можно ли верить Прометею. Скорее всего, Агрий специально напустил туман, чтобы мы его не увидели. Как он выглядел?
– Он альбинос и довольно жуткий.
Аполлон внезапно стал выглядеть обеспокоенно. Парень, который никогда ничего не воспринимал всерьез, исчез.
– Поверить не могу, что ему столько веков удавалось скрываться от богов. Он ведь должен понимать, что Зевс покарает его, когда найдет.
– Для этого Зевсу сначала нужно его поймать. Он превратился в змею.
Аполлон присвистнул.
– Дары Метиды и Зевса объединились в их сыне.
– Почему он считается лишь легендой?
– До сих пор его никто не видел.
– Мне показалось, что Кейден хорошо знал его, – возразила я, помешав трубочкой коктейль. – Агрий говорил странные вещи: о пророчестве, о том, что он хочет свергнуть Зевса. Ему же это не под силу, да?
– Он как минимум попытается. Наверно, он очень зол. История с Метидой и Зевсом наделала тогда много шума. Зевс просто слишком остро отреагировал. Он не должен был проглатывать Метиду, но, между нами говоря, я думаю, что это ошибка.
– Почему вам известно об этом Агрии, если он якобы не родился?
– Это сложно.
– Думаю, если ты объяснишь мне все очень медленно, то я пойму. – Я подбадривающе улыбнулась Аполлону. Он не избавится от меня, пока я не узнаю детали.
Видимо, он заметил мою решительность.
– Каждому богу и титану известно о проклятии Кроноса. Это сложновато держать в секрете. Хотя никто не знает, какой из сыновей Зевса его свергнет. – Он постучал чайной ложкой по столу. – Прометей сам виноват. Его проклятое любопытство привело его на скалу. И упрямство.
– Не поняла. Он выяснил, о каком сыне идет речь?
Аполлон кивнул.
– Втайне ото всех спросил у Дельфийского оракула. Даже Зевс на это не отважился из страха получить ответ. Ты наверняка знаешь, что оракул отвечает на вопрос лишь один раз. Скорее всего, Прометей не ожидал, что именно Метида окажется матерью того сына. И знание это подвергло его опасности. Понятия не имею, простит ли его когда-нибудь отец за то, что он предал Метиду.
– Но почему он предал ее? Не мог же Зевс вечно удерживать его на той скале?
– Вечно, наверное, и нет. – Аполлон устремил взгляд вдаль. На его лице отразилась непривычная серьезность. – Я бы не вынес и
