это уже ребенок с его чувствами и переживаниями.
— Да, и плод не от твоего мужа, ДНК экспертиза это подтвердила, — добивает меня Вера. — И срок беременности не соответствует тем бумажкам, что представила нем Екатерина. Кругом вранье.
— Уф, я могу выдохнуть, с меня снимут обвинение в побоях? — спрашиваю у Богдана.
— Это рассматривает только суд, — кивает Богдан, — но при таком заключении суд будет на твоей стороне.
Я киваю, так хочется быстрее разобраться со всеми обвинениями. Время идет, дни проходят своим чередом, скоро свадьба.
Но в больнице время течет медленно, Богдан оплатил мне отдельную палату, и хоть условия, как в гостинице, но мне скучно. Меня навещает с утра Вера, вечером появляется Богдан.
Вера просто рассказывает, что там происходит за пределами больницы, Богдан ничего не говорит. Он считает, что я не должна расстраиваться.
Иногда прибегает адвокат, дает мне на подпись бумажки. Он суетиться и тоже ничего не рассказывает, говорит, что Богдан запретил.
В один из дней явился нотариус. У Станислава не было завещания, а это значит, что все движимое и недвижимое имущество достается мне. И опять куча бумаг, пришлось составлять список всего имущества. Список вышел внушительным, только квартир насчитали шесть штук. Это все нарыли Рашид с Богданом за то время, когда мы готовились к разводу. И если не появятся другие наследники, то через несколько месяцев я вступлю в свои права наследования.
Богдан смеется, что я невеста с большим приданным. Теперь хоть частью всего, что отойдет мне, я смогу погасить долги Стаса.
Был у меня в гостях Лев.
— Я слышал, что ты выходишь замуж, — он произносит это с долей сарказма в голосе.
— Да, — отвечаю коротко, не хочу вдаваться в подробности, хотя и так все понятно, раз я лежу в отделении на сохранении.
— Что думаешь делать с бизнесом? — в глазах Льва загорается хищный огонек.
— Продавать, ты же сам сказал, что мне его не потянуть, — глаза Льва горят хищно.
— Продай мне, выкуплю у тебя вместе с долгами, — Лев ведет носом, как волк, который почуял добычу.
— Ты же знаешь, что в права наследования я вступлю только через шесть месяцев, осталось пять из них.
— Продай свою долю, — Лев напрягся.
— Лев, давай не будем спешить, — пытаюсь уговорить партнера. — Мне надо с адвокатом посоветоваться.
— С Рашидом? Хочешь, я сам переговорю, аудит назначим.
— Лев, к чему спешка?
— Я в твоей фирме никто и звать меня никак, в своей я директор, Василиса. Тут тендеры неплохие подвернулись, Эдик — дебил, просрёт все, — ноздри у Льва раздуваются, и я понимаю, что не просто неплохие тендеры, а очень неплохие. От жирного куска мой партнер не откажется.
— Давай я дам тебе доверенность на ведение дел, пока я лежу в больнице, ты сам будешь всем управлять.
— Василис, подумай над продажей, пока фирма не ушла на дно, я тебе заплачу хорошие деньги…
Я лежу в больнице в раздираемая противоречивыми чувствами. У меня бизнес, который пошёл в разнос, на носу свадьба, к которой я не готова, а тут еще и суд должен состояться.
А мне из больницы даже на день выйти не дают.
Что делать?
И к кому бы я не обратилась, слышу в ответ только «мы сами все решим».
Меня все бесит и хочется кидаться во всех разными предметами.
Вечером заглядывает ко мне Богдан вместе с улыбающейся Верой.
— Завтра наша свадьба, — я чуть с койки не упала.
— Как завтра? — заикаясь, спрашиваю у Богдана.
— Я перенес дату, — смеется он.
— Так что завтра с утра к тебе придет визажист и парикмахер, а я принесу платье, — Вера улыбается мне. — Не смотри так, я разрешила. Положительные эмоции тебе просто необходимы.
— А как же свадьба? Ее же надо было готовить, — переживаю я. — Заказать ресторан.
— Ой, Васька, скучная ты, мы уже все сделали, — машет рукой Вера.
— Василис, — обнимает меня Богдан. — Мы решили, что тебе нельзя нервничать.
Вот от этих слов я еще больше нервничать начинаю. Меня просто потряхивает, как я нервничаю.
— Мы все сделали, ресторан заказан, — гладит по спине меня Богдан.
— Ты даже можешь ночевать одну ночь вне палаты, — кивает головой Вера. — Я надеюсь, что Богдан не устроит тебе очень горячую ночь, сексом заниматься можно, но без гимнастических упражнений.
Я становлюсь красного цвета, как свекла, и зло зыркаю на Верку. Вот ведь знает, что я стесняюсь говорить о сексе при большом скоплении народа. А тут еще и Рашид в палату заглянул. На меня сегодня просто ажиотажный спрос.
Но действительно суматоха начался на следующий день. Когда в десять утра в мою палату ввалились визажист, портниха и парикмахер.
Вера не прогадала, она выбрала именно такое платье, какое выбрала бы и я. Красивое платье цвета шампанского, в меру пышное, но не похожее на торт, с оголенными плечами. К платью прилагались длинные рукава, которые одевались отдельно. Его даже подгонять не пришлось. Мои пепельные волосы парикмахер уложила в красивые локоны и воткнула в них кучу маленьких цветочков, похожих на цветы сакуры. С макияжем мы тоже сильно мудрить не стали. Сделали его не слишком ярким, выделив лишь мои глаза.
— Ой, едрить твой корень….украл бы тебя, — только и смог произнести Рашид, ввалившись в мою обитель. — Ну, я друг жениха, не могу себе позволить покуситься на его невесту.
Он смешно разводит руками и смеется. А в дверях уже топчется Вера.
— Какая ты красивая, — утирает слезу моя подруга и сует мне букет невесты в руки.
Меня грузят в машину к Рашиду, Вера с Володькой едут позади нас на своей.
Богдан в гордом одиночестве ждал нас на крыльце ЗАГСа. Уж не знаю, какими он там кочерыжками и танцами с бубном уговаривал сотрудников этого учреждения, но нам сделали внеплановую праздничную регистрацию. Да и зарегистрировали брак раньше, чем это должно было быть по очереди.
— Ты у меня самая красивая невеста, — прошептал мне на ушко Богдан, когда я вышла из машины.
— Ты у меня самый красивый жених, — только и смогла произнести я в ответ.
Мои друзья постарались на славу. После регистрации у нас был самый шикарный ресторан. На верхнем этаже самого большого небоскреба мы сидели: я, Богдан, Владимир с Верой и Лев.
И я поняла, как мало у меня действительно близких друзей, а родни нет совсем.
А впереди у меня долгие разбирательства в судах.
Глава тридцатая
Свадьба на Кипре была пока отложена на неопределенное время. С меня так и не сняли запрет на
